Эксперт: договор о разграничении полномочий РФ и Татарстана стоит продлить. Президент россии отказался сохранять особый договор с татарстаном

Сегодня официально истек срок действия 10-летнего договора о разграничении полномочий между властями России и Татарстана, вступившего в силу 11 августа 2007 года. Месячной давности обещание пресс-секретаря Владимира Путина, что позиция Московского Кремля по поводу возможности его пролонгации «будет сформулирована и озвучена соответствующим образом», оказалось неисполненным. Хотя похоже, что эта позиция, не будучи озвученной для общественности, до казанского Кремля была доведена внятно и просто: «Не болтай».

Еще в конце прошлого года Фарид Мухаметшин и Рустам Минниханов как главы законодательной и исполнительной властей Татарстана вполне отчетливо говорили о желательности пролонгации договора. Но чем ближе становилась роковая дата его конца, тем сильнее было впечатление, что эта тема намеренно устраняется из публичной повестки.

Внезапный всплеск всколыхнул это политическое болото лишь за месяц до дня истечения договора: 11 июля Госсовет РТ (как было озвучено, по предложению 26 своих депутатов) принял . Однако хотя формально обращение и было посвящено теме договора, о нем в этом тексте было сказано уклончиво: договор, мол, «стал важным фактором сохранения политической, межнациональной и межконфессиональной стабильности» и вдобавок горячо поддерживается населением республики... Главным же, зачем парламент Татарстана обратился к президенту России, неожиданно оказалось не предложение продлить столь необходимый договор, а просьба «поддержать сохранение существующего наименования высшего должностного лица Республики Татарстан».

После того как татарстанские законодатели столь отчетливо выразили готовность ради возможности для Рустама Минниханова зваться президентом пожертвовать особым статусом Татарстана, стали довольно очевидными два обстоятельства. Договор - всё, это во-первых...

Во-вторых же, при той легкости, с какой республиканские власти сдали принципиальный вопрос статуса, на их мнение по поводу декоративного титула федеральный центр может уже не обращать особого внимания. Таким образом определение «президент Татарстана» приблизилось к тому, чтобы в свой черед стать экспонатом музея татарстанской государственности.

К тому же исчезновение договора немедленно поставило на политическую повестку изменение самой Конституции РТ. И в первую очередь, ее главной - первой статьи. Ведь истекший договор не просто упоминается в ней, но и обосновывает особость положения Татарстана в РФ: «Республика Татарстан – демократическое правовое государство, объединенное с Российской Федерацией Конституцией Российской Федерации, Конституцией Республики Татарстан и Договором Российской Федерации и Республики Татарстан...»

Готовятся ли в Татарстане к изменению основного закона? Или все еще надеются, что Владимир Путин, прочитав обращение Госсовета о былых заслугах договора, растрогается и согласится пролонгировать его на новый срок?

Автор этого письма к Путину - депутат Госсовета Николай Рыбушкин - на вопрос «Вечерней Казани», известно ли ему о какой-либо реакции на инициированное им обращение, безмятежно ответил: «Ничего не могу сказать - я на даче, пока не знаю». На вопрос к нему как к юристу - предстоит ли теперь переписывание Конституции? - он также ответил: «Не знаю».

В пресс-службе Госсовета РТ на просьбу «ВК», чтобы предстоящее изменение Конституции РТ прокомментировал Фарид Мухаметшин, сказали, что тот «находится далеко». Сегодняшний переломный день татарстанской государственности спикер Госсовета провел в Азнакаевском районе на фестивале народного творчества тюркских народов...

Правда, в самой татарстанской Конституции заложена глубоко эшелонированная оборона на случай ее изменения по требованию «извне». Ее статья 123 гласит, что не только а) положения 1-й статьи «могут быть изменены только по результатам референдума Республики Татарстан», но и б) для изменения самой этой 123-й статьи тоже необходим всенародный референдум.

А уж что можно сделать из обыкновенного референдума при наличии умелых рук и политической смекалки, жители Татарстана после марта 1992-го знают как никто... Но в настоящее время рецепт таких острых блюд, говорят, утрачен, и политики-практики вместе с юристами-теоретиками бьются преимущественно над вопросом: а нельзя ли как-то обойти это требование референдума?

Мы над этим думаем давно, обсуждаем эту тему и пока слабо представляем себе решение, - признался «ВК» один из авторов Конституции РТ - доктор юридических наук, профессор кафедры конституционного и административного права КФУ, академик РАН Борис Железнов. - Вся нынешняя проблема описывается поговоркой «против лома нет приема». Руководство России решило, что не будет подписывать новый договор, и с этим ничего не поделать: любая из сторон вправе решить, подписывать или не подписывать...

Конечно, Конституцию придется изменять, теоретически возможен и референдум, отметил профессор Железнов. И, переспросив, не сделали ли за последние часы руководители Татарстана каких-либо заявлений на эту тему, заметил: «Я бы тоже в такой ситуации прятался»:

Недавно я видел Шаймиева - он тоже ничего не говорил об этом. Никто не готов к решению этого вопроса. Думали, что все-таки договор будет пролонгирован...

Впрочем, одна идея выхода из создавшейся травмирующей ситуации с наименьшими имиджевыми потерями у юристов все же есть. А именно: внесение изменений в Конституцию - отложить. Мало ли недействующих норм бывает в наших законах! Например, отмечает Борис Железнов, в той же Конституции РТ «норма о Конституционном суде Татарстана появилась в 1992-м, однако вместо него до 1998 года работал только Комитет конституционного надзора, и все молчали!».

В общем, это можно тянуть долго, по пословице «Улита едет, когда-то будет», - предполагает характер будущих событий вокруг татарстанской Конституции профессор Железнов. - А может, тем временем они еще и договорятся! Конституция России в 11-й статье предполагает ведь договорные отношения между федеральной властью и регионами...

Самые масштабные изменения основной закон Татарстана переживал 13 лет назад, когда Генпрокуратура РФ требовала приведения в соответствие федеральному законодательству более 50 статей Конституции РТ, начиная с исключения из нее заветного слова «суверенитет». Тогда улита татарстанской власти ехала в указанном Генпрокуратурой направлении так долго, что дело уже почти дошло до роспуска Госсовета РТ за «уклонение от исполнения судебных решений»... Тут уж нервы у республиканской элиты не выдержали, и Конституция была фактически переписана заново.

Экс-министр юстиции РТ Мидхат Курманов, в то время председатель парламентской комиссии по законодательству, тогда представлял Госсовет РТ в судах, успешно затягивая процесс приведения татарстанской Конституции в соответствие федеральному законодательству. И он согласен с профессором Железновым в том, что «тактика улиты» и сейчас может быть взята на вооружение.

Да, сегодня нет договора, а может, лет через 20 будет! - объяснил он «ВК». - Ведь оставили же в свое время в нашей Конституции выборность президента - а потом вернулись к ней. Так же и с договором может быть.

В самом деле, статья о выборности президента Татарстана остается наиболее ярким примером «спящей» юридической нормы. После отмены в 2004 году Владимиром Путиным всенародных выборов глав субъектов РФ в Татарстане не стали исключать из Конституции статью о выборах президента, а лишь специальным законом приостановили ее действие. А в 2012-м Дмитрий Медведев «амнистировал» выборность региональных глав - и норма Конституции РТ «проснулась»...

С истечением 24 июля последнего действующего договора о разграничении полномочий между Москвой и Казанью может закончиться история договорных отношений федерального центра и регионов. Высокопоставленный источник “Ъ” в администрации президента (АП) на вопрос о том, согласован ли с Кремлем текст нового договора с Татарстаном, сказал “Ъ”, что «нет никакого нового договора». Экс-президент республики Минтимер Шаймиев ранее заявлял, что «договор может быть продлен без внесения каких-либо изменений». Эксперт считает, что противником продления договора с Татарстаном может быть куратор внутриполитического блока Кремля Сергей Кириенко.

В понедельник исполнилось десять лет со дня подписания 26 июня 2007 года договора о разграничении полномочий между органами госвласти РФ и Татарстана. Его подписывали президент РФ Владимир Путин и президент Татарстана Минтимер Шаймиев. Срок действия договора истечет 24 июля 2017 года. В ст. 5 самого договора отмечается, что порядок его продления определяется федеральным законом. Однако в ст. 26.7 закона «Об общих принципах организации законодательной и исполнительной власти субъектов РФ» оговаривается, что срок действия договора не может превышать десять лет, а порядок продления документа вообще не описан. Источник “Ъ” в госструктурах не исключает, что в 2003 году такую формулировку «умышленно записали в законе, чтобы в будущем договор не продлевать». Высокопоставленный источник “Ъ” в АП на вопрос о том, согласован ли с Кремлем текст нового договора, сказал, что «нет никакого нового договора».

Договор о разграничении полномочий между РФ и Татарстаном впервые был подписан в 1994 году - Минтимером Шаймиевым и первым президентом РФ Борисом Ельциным. Он предполагал более широкие полномочия для Татарстана: республика имела право на собственное законодательство, налоги, гражданство. С приходом в Кремль Владимира Путина законодательство всех субъектов РФ было приведено в соответствие с федеральным. В Приволжском федеральном округе этой работой занимался полпред президента Сергей Кириенко. В 2003 году был установлен двухлетний срок для обновления ранее заключенных договоров, после чего прежние соглашения теряли силу, а новые должны были утверждаться законами, однако уже тогда в Кремле давали понять, что на особые отношения с центром могут рассчитывать немногие: в числе таких регионов называли Татарстан и Чечню.

В 2004 году господин Кириенко вместе со спикером Госсовета республики Фаридом Мухаметшиным в рамках специальной рабочей группы начали подготовку текста нового договора. Работа, как писал “Ъ”, проходила в режиме строгой секретности. «Мы пришли к согласию по большинству пунктов, остались не до конца разрешенными только два момента - по недропользованию и языку» - таков был стандартный ответ господ Мухаметшина и Кириенко на все вопросы. В итоге по подписанному в 2007 году договору за республикой оставили право на совместное с федеральным центром решение вопросов, связанных с экономическими, экологическими, культурными и иными особенностями Татарстана, право на особое оформление паспортов (жители могут получить вкладыш на татарском языке). Кандидаты на должность руководителя республики должны владеть обоими государственными языками: русским и татарским.

Власти Татарстана неоднократно заявляли о необходимости пролонгации договора с РФ и после 2017 года. Ранее президент Татарстана Рустам Минниханов говорил “Ъ”, что «дальнейшие договоры не ухудшают, а повышают ответственность той или иной территории перед федеральным центром». Господин Минниханов - единственный из региональных лидеров, сохранивший слово «президент» в названии своей должности.

«Безусловно, мы выступаем за то, чтобы этот договор действовал. Это пример и подтверждение того, что мы живем в федеративном государстве»,- говорил в конце 2016 года Фарид Мухаметшин. Он подчеркивал, что республика «не претендует на какие-то новые полномочия»: «Не исключаю, что мы просто пойдем на пролонгацию договора. Это принципиально в целом для страны».

Одним из главных лоббистов договора считается экс-президент Татарстана, госсоветник республики Минтимер Шаймиев. В его пресс-службе “Ъ” сообщили, что свою позицию он уже обозначал на съезде народов Татарстана в апреле. Тогда он сказал, что «договор может быть продлен без внесения каких-либо изменений в содержание как конституционная норма, способствующая укреплению федеративных основ нашего государства». Он также отметил, что «учитывая созидательный характер данного договора, результаты которого мы видим в успешном развитии республики, он имеет право на жизнь». Отметим, что господин Шаймиев является советником куратора внутриполитического блока Кремля Сергея Кириенко на общественных началах.

В Госдуме и Совете федерации не знают, что происходит с договором. В понедельник сразу несколько опрошенных “Ъ” депутатов и сенаторов от Татарстана отказались комментировать ситуацию, заявив, что «тема настолько больная, что ни скажешь - будет только хуже». По мнению одного из парламентариев, нового договора скорее всего не будет. Другой сказал “Ъ”, что «по слухам, вокруг договора есть какая-то интрига». Не комментировали вопрос и в парламенте республики. «Договор необходим, но пока в Госсовете это не обсуждается»,- заявил “Ъ” зампред комитета Госсовета по законности Рафил Нугуманов. «Я сам очень хотел бы знать, что с договором»,- сказал старейший депутат Госсовета Марат Галеев. Фарид Мухаметшин недавно говорил, что «сегодня этого вопроса в повестке дня нет», но не исключил, что «это будет в скором времени»: «Будет получена информация, возможно, даже от президента республики». В аппарате Рустама Минниханова заявляют, что «не располагают информацией». Избранный от Татарстана председатель комитета Госдумы по делам национальностей Ильдар Гильмутдинов заявил “Ъ”, что к этому вопросу «надо относиться спокойно, и все будет»: «Вопрос в работе. Нет никаких правовых ограничений, чтобы такой договор был».

Если договор не будет продлен, вопрос о нем может быть поднят в августе на съезде Всемирного конгресса татар (ВКТ), на котором будут представители диаспоры татар из 40 стран мира. «Реальность такова, что Татарстан может рассчитывать на особую роль. Хотелось бы, чтобы федеральный центр не превратил этот вопрос в политическую тяжбу. Здесь не должно быть какого-то непонимания или обид»,- сообщил “Ъ” глава исполкома ВКТ Ринат Закиров.

В Казани Всетатарский общественный центр уже провел ряд акций в поддержку нового договора, но они были немногочисленными. Общественники направили письмо Владимиру Путину, в котором посетовали, что не слышат «никаких заявлений от руководителей России и Татарстана о новом договоре, его содержании». Действующий договор они считают «фикцией» и предлагают закрепить за республикой такие полномочия, как «самостоятельное осуществление внешнеэкономической деятельности, создание Национального банка», а также отчисление налогов в федеральный бюджет «согласно единому нормативу или фиксированной суммы».

Политолог Аббас Галлямов отмечает, что «договор в нынешнем виде начисто лишен какого бы то ни было содержания, поэтому его пролонгация для федеральных властей не является проблемой, но для жителей Татарстана это показатель эксклюзивного статуса, который позволяет чувствовать себя особенными». Если Рустам Минниханов не сможет продлить договор, это сильно ослабит его позиции в глазах населения (особенно с учетом зимнего банковского кризиса в республике), что нежелательно накануне выборов, отмечает эксперт. Он не исключает, что причина задержки связана с желанием Сергея Кириенко «развернуть уже принятое решение о продлении договора»: «Во время работы полпредом ему пришлось потратить много сил в борьбе с руководством Татарстана и Башкирии, не желавшим приводить региональное законодательство в соответствие c федеральным. Скорее всего, тогда он сформировал негативное отношение к “региональной вольнице” и сейчас пытается покончить с последним пережитком той эпохи».

Кирилл Антонов, Казань; Софья Самохина

26 июня истекает срок действия федеративного договора между Россией и Татарстаном. Будет ли старый договор, заключенный на 10 лет в 2007 году, продлен в неизменном виде?

Договор, который с 2007 года закреплял за Татарстаном статус отдельного государства, объединенного с Россией, скоро закончится: татарские власти ждут решения Владимира Путина.

На данный момент, депутаты Казани обратились к президенту России с просьбой созвать комиссию по их вопросу и продлить «независимость» татарского государства. Но Кремль пока игнорирует запросы татар, и по всей видимости даже не собирается на них отвечать.

«Позиция федерального центра по поводу договора с Казанью совершенно ясна: с высокой степенью вероятности нового соглашения не будет, поделился мнением Дмитрий Орлов, глава «Агентства политических и экономических коммуникаций», и добавил, что на это нет никаких объективных причин», - пишет «Московский комсомолец».

Как известно, особое положение у Казани еще с 1994 года, но с приходом к власти Путина получила серьезное ограничение в своей государственности.

На сегодняшний день в Татарстане есть свой президент, который с большой долей вероятности, вскоре сменит статус на главу, а в решении вопросов экономики, культуры и экологи Татарстан потеряет ранее закрепленное за ним право голоса.

Истекший договор означает, что Татарстан в течение всего времени, пока не заключен новый договор, является не субъектом Российской Федерации, а независимым государством, признанным в этом качестве Россией. Потому, что если это не так — то с кем Россия подписывала истекший договор?

Но Татарстан так интересно расположен с географической и с транспортно-логистической точек зрения, что его выпадение из состава Российской Федерации означает, по сути, конец этой федерации как единого целого. То есть, начиная с 26 июня, никакой России в ее нынешнем виде не существует. По крайней мере, до того момента, пока договор не будет перезаключен. И если Татарстан воспользуется своей независимостью, к примеру, для создания собственного Национального банка или МИДа или заключит от своего имени какие-либо международные договоры, не консультируясь с Москвой, или подаст заявку на вступление в ООН, то с любым таким шагом, безупречным с юридической точки зрения, при заключении нового договора придется считаться. Его нельзя будет произвольно отменить и придать забвению.

Эта ситуация неопределенности могла бы, конечно, возникнуть и по причине обычного российского разгильдяйства. Но такая версия выглядит маловероятной. О том, что договор истекает, ни в Москве, ни к Казани не забывали и на минуту. Правда, обе стороны высказывали по этому поводу совершенно разные пожелания. Но обе они определенно готовы сыграть ва-банк, немного раскачав ситуацию.

Договор о разграничении полномочий между Россией и Татарстаном, срок которого истекает в июле, стоит продлить, он не дает региону преференций, но важен для стабильности и политического имиджа республики, считает один из участников разработки договора, государственный советник при президенте Татарстана по политическим вопросам в 1991-2008 годах, вице-президент Академии наук Татарстана Рафаиль Хакимов, пишет РИА Новости .

В феврале 1994 года в Москве был подписан договор о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и Республики Татарстан. Документ подписали тогдашние президент России Борис Ельцин и президент Татарстана Минтимер Шаймиев. Для республики это стало событием огромного значения, давшем опыт выстраивания отношений с федеральным центром в абсолютно новом формате.

Ныне действующий договор о разграничении полномочий был утвержден в июле 2007 года федеральным законом, который подписал президент России Владимир Путин. В настоящее время Татарстан является единственным субъектом РФ, имеющим такой договор с Российской Федерацией.

Согласно договору, республика, в частности, имеет право осуществлять международные связи, поддерживать развитие самобытной национальной культуры за пределами региона, иметь представительство Татарстана в Москве. Документом закреплены нормы, согласно которым в республике установлено два государственных языка - русский и татарский, кандидат на должность руководителя республики должен владеть обоими. Кроме того, в договоре прописано право жителей республики иметь в паспорте вкладыш на татарском языке.

«Для республики это имидж, конечно, это политический капитал, что мы можем договариваться с Москвой. Никаких преференций (экономических - ред.) там нет. Но в политике бывает, что имидж иногда важнее, чем финансы, и большие проекты всегда требуют вмешательства политики. И мы пока самые первые с точки зрения инвестиционной привлекательности, а здесь политическая позиция Татарстана тоже играет роль», - сказал Хакимов.

Кроме того, по мнению эксперта, данный договор - это некий элемент стабильности в республике и того, что предстоящие выборы пройдут спокойно. «Многие следят за ситуацией в Татарстане, есть некая обеспокоенность. Население боится, что потом снимут название президента, потом начнут «давить» республику - зачем вам республика. Этот момент существует», - пояснил он.

Хакимов считает, что шансы на подписание нового договора - 50 на 50. «Ну, и конечно, мы приверженцы федерализма, а договор - это элемент федерализма, закрепленный в Конституции Российской Федерации», - подчеркнул он.
Наименование высшего должностного лица республики, по мнению Хакимова, должно остаться нынешним - президент Татарстана.

Президент Татарстана Рустам Минниханов ранее отмечал, что не видит ничего плохого в существовании договора о разграничении предметов ведения и полномочий между РФ и Татарстаном. По его мнению, договор дает хорошую динамику развития и повышает ответственность республики перед федеральным центром.

В апреле текущего года делегаты III съезда народов Татарстана также высказывали убеждение в позитивной роли договора, который способствовал укреплению дружбы и взаимодействия между народами, социально-экономическому и общественно-политическому развитию Татарстана и страны в целом. В связи с истечением срока договора делегаты в своей резолюции предлагали поручить органам государственной власти Российской Федерации и Республики Татарстан проработать формы урегулирования возникающих вопросов, касающихся разграничения полномочий между федеральным центром и Татарстаном.

Депутаты Госсовета Татарстана утвердили текст обращения к президенту России Владимиру Путину по поводу продления договора о разграничении полномочий между органами госвласти РФ и Татарстана, сообщает ТАСС.

«Группа депутатов подготовила неплохой текст, выразили отношение к институту президентства. Главное, мы просим, чтобы была создана комиссия по правовым вопросам. Главное, найти конструктивные правовые решения. Договор свою роль играл и играет, прошу подготовить этот документ и отправить», — сказал в ходе заседания председатель Госсовета Татарстана Фарид Мухаметшин.

Вопрос о продлении договора между органами госвласти РФ и Татарстана попросил включить в повестку дня заседания Госсовета депутат Николай Рыбушкин. По его словам, необходимо создать комиссию по правовым вопросам по данному договору.

«Заключение договора о разграничении полномочий между органами госвласти РФ и Татарстана создало политико-правовые предпосылки для развития Татарстана. Прекращение действия договора влечет за собой целый ряд правовых последствий. Срок истекает, по-моему, 11 августа. Мы попадаем в такой правовой вакуум, что нам необходимо будет вносить изменения в целый ряд законодательных актов как республики Татарстан, так и РФ, которые были приняты по исполнению этого договора», — сказал депутат Госсовета Николай Рыбушкин в ходе заседания.

«Нам придется вносить изменения в действующую Конституцию. Я считаю, что это ненормально, договор должен быть в той или иной форме, чтобы не допустить правового провала», — добавил он.

Как считает депутат Госсовета Разиль Валеев, этот договор нужен не только Татарстану, но и России.

«Значение документа огромно в жизни Татарстана. Такой договор, в целом, нужен не только Татарстану, но и России», — пояснил он.

«Он позволил стабилизировать ситуацию как в стране, так и в Татарстане. Он стал обязательным для всех структур, в том числе и федеральных, и на территории Татарстана, и в РФ. Нам много поступает предложений от других субъектов РФ, татар, компактно проживающих там, что договор исключительную роль сыграл в стабилизации в целом обстановки непростой в 90-е годы. В целом он показывает достигший уровень федерализма в РФ», — пояснил Мухаметшин, добавив, что данный договор является примером того, как можно находить решение возникающих проблем в развитии многонациональной России.

Депутаты Госсовета также попросили в своем обращении к Путину сохранить наименование «президент» для должности главы республики.

«Просим вас поддержать сохранение существующего наименования высшего должностного лица Республики Татарстан и образовать специальную комиссию для выработки предложений по правовым вопросам», — зачитал Рыбушкин текст обращения.

В настоящее время Татарстан является единственным субъектом, имеющим подобный договор с РФ

Кремль хочет исправить «ошибку» 90-х и уравнять Татарстан с другими регионами. Вряд ли там осознают все возможные риски.

Двадцать четвертого июля истёк срок двустороннего договора о разграничении полномочий между Россией и Татарстаном, подписанного Владимиром Путиным и Минтимером Шаймиевым в 2007 году на десять лет. Власти Татарстана просят федеральный центр продлить действие договора, а Кремль через утечки в прессу отвечает, что продление или заключение нового договора нецелесообразно. Источники «Коммерсанта» называют главным противником продления договора заместителя главы Администрации президента Сергея Кириенко, в начале нулевых работавшего полпредом президента в Приволжском округе и еще тогда пытавшегося встроить Татарстан в вертикаль. Пятнадцать лет назад ему это не удалось, и сейчас Кириенко, судя по всему, берет реванш.

Просоветский сепаратизм против антисоветского

Последние полтора-два года существования СССР - это история растерянности и отчаяния союзного центра, который вдруг обнаружил, что никаких способов остановить, как это тогда называли, «центробежные тенденции» у него нет. О риске распада страны говорить было уже некорректно - это был не риск, а распад как явление, происходящее в реальном времени. На выборах 1990 года сторонники независимости пришли к власти в Прибалтике, Грузии, Молдавии. РСФСР о своем выходе из Союза не заявляла, но и о лояльности центру речи уже не шло - к власти уже пришел Борис Ельцин, и уже была принята декларация о суверенитете РСФСР, которая хоть и не подразумевала выхода России из Союза, но ограничивала, если не отменяла власть союзного правительства на территории крупнейшей советской республики.

Как со всем этим быть, в Кремле не знали, и, судя по всему, единства по поводу возможных рецептов спасения страны у властей СССР тогда уже не было. Союзный центр то бросал в мятежные республики танки и внутренние войска, то инициировал подписание нового союзного договора, фактически предусматривающего превращение Союза в конфедерацию, то снова вводил танки. Идея, которую в публицистике тех лет называли «доктриной Лукьянова», по имени председателя советского парламента Анатолия Лукьянова (документов, подтверждающих существование такого документа и тем более авторство Лукьянова, скорее всего, не существует), поддерживалась в горбачевском Кремле не всеми, но и противодействия не встречала. Суть доктрины сводилась к классическому «бить врага его же оружием»: если в союзной республике к власти приходят сепаратисты, то Москва должна поддерживать сепаратистов второго порядка, то есть сторонников отделения просоветских районов от мятежных республик. Сепаратистские анклавы, лояльные союзному центру, возникли в Молдавии и Грузии (они там существуют и по сей день) и, как считалось, должны были возникнуть в Литве, Латвии и Эстонии. Нынешние ДНР и ЛНР вполне укладываются в идею полумифической доктрины.

В противостоянии с новыми властями РСФСР союзный центр также делал ставку на регионы, готовые конфликтовать с Москвой. Проект нового союзного договора предусматривал участие в нем на равных правах не только союзных, но и автономных республик (их в составе РСФСР было 16). Тридцатого августа 1990 года Татарская АССР, как и некоторые другие автономные республики, приняла такую же, как РСФСР, декларацию о собственном государственном суверенитете, отказалась от буквы «А» в своем названии и провозгласила себя Татарской Советской Социалистической Республикой - такой же, как Украина или Узбекистан.

Союзный договор ⁠предполагалось подписать 20 ⁠августа 1991 года, но подписания не ⁠случилось - в ⁠Москву вошли танки, а созданный ближайшими соратниками Михаила Горбачева ГКЧП отстранил ⁠советского президента от власти и отложил подписание ⁠договора. ГКЧП продержался три дня, а вернувшийся в Москву Горбачев - три ⁠месяца. В декабре Советский Союз прекратил свое существование. Автономные республики, рассчитывавшие на повышение своего статуса в новом Союзе, остались ни с чем, но никаких скандалов по этому поводу не случилось - Мордовия, Башкирия и прочие АССР, ставшие в 1990 году ССР, спокойно смирились с переменой участи и признали российскую власть.

Государство в государстве

Единственной республикой (не считая Чечни, но там особый случай - распад Чечено-Ингушской автономии и силовой захват власти в Грозном конгрессом чеченского народа во главе с Джохаром Дудаевым), которая была готова настаивать на своем суверенитете, оказался Татарстан, возглавляемый бывшим первым секретарем обкома КПСС Минтимером Шаймиевым. Республика, обладавшая в сравнении с остальными российскими регионами наилучшими стартовыми возможностями для независимости (развитая экономика, собственная нефть, большая численность населения и высокий процент в нем титульной нации), бросила вызов федеральному центру.

Двадцать первого марта 1992 года Шаймиев вынес на республиканский референдум вопрос «Согласны ли вы, что Республика Татарстан - суверенное государство, субъект международного права, строящий свои отношения с Российской Федерацией и другими республиками, государствами на основе равноправных договоров?». Еще на стадии подготовки референдума его признал незаконным Конституционный суд РФ, в Казань приезжал уговаривать местных депутатов остановить сепаратизм председатель Совета национальностей российского парламента Рамазан Абдулатипов, федеральная Генпрокуратура направила в Казань специальную группу, которая должна была проследить за тем, чтобы референдум не состоялся, а когда стало ясно, что он все-таки будет, накануне голосования к жителям республики по телевидению обратился Борис Ельцин, прямо заявивший, что суверенитет Татарстана сделает русских жителей республики гражданами второго сорта. Агитация не сработала - 50,2% жителей Татарстана ответили на вопрос референдума утвердительно, и спустя неделю, когда в Кремле подписывали Федеративный договор, предусматривающий верховенство российских законов над региональными, Татарстан (и Чечня) не прислал на церемонию своего представителя. Договор, утративший свое значение после принятия Конституции 1993 года, но формально действующий до сих пор, так и остался без татарской подписи.

В 1992-1993 годах основным пунктом российской общественно-политической повестки были гайдаровские реформы и противостояние президента с парламентом, и Москве было не до Татарстана - Шаймиев обращался с предложением о двустороннем договоре и к Борису Ельцину, и к Руслану Хасбулатову, возглавлявшему российский парламент, но ответа не получал. В центре заволновались только тогда, когда в Татарстане из-за низкой явки не состоялись выборы первой Госдумы и референдум о новой российской Конституции 12 декабря 1993 года. Только после этого в Кремле согласились обсуждать с Казанью параметры взаимных отношений, и уже в начале 1994 года первый договор о разграничении полномочий между Татарстаном и Российской Федерацией был готов. Переговоры шли тяжело - в какой-то момент Москва остановила закупки у «Татнефти», в республику перестали поступать деньги, а на предприятиях начались сокращения. Благодаря этому давлению из договора исчезло упоминание о суверенном татарском государстве, но Минтимеру Шаймиеву удалось отстоять право Татарстана на собственную внешнюю политику и признание земли и недр Татарстана собственностью республики. Милиция, суд и прокуратура оставались в федеральном ведении. Окончательный текст договора Шаймиев и Ельцин подписали в Кремле 15 февраля 1994 года. В договоре было 55 пунктов - 17 полномочий закреплялось за Россией, 15 за Татарстаном и 23 передавались в совместное ведение.

Чтобы особый статус Татарстана не бросался в глаза, в последующие годы Кремль сам инициировал двусторонние договоры о разграничении полномочий с другими регионами, в том числе с самыми беспроблемными областями и даже с Москвой. К концу девяностых таких договоров было подписано сорок.

Владимир Путин, сменив Бориса Ельцина, резко изменил политику Кремля по отношению к регионам - под лозунгами укрепления вертикали фактически был взят курс на централизацию страны. Губернаторов, которые в конце девяностых были еще и сенаторами, удалили из Совета Федерации, страна была разделена на семь федеральных округов во главе с президентскими полпредами. Выражение «разграничение полномочий» зазвучало по-новому - теперь центр не делился с регионами, а отбирал у них все возможности самостоятельного существования, от денежных до административных. Началась кампания по приведению регионального законодательства в соответствие с федеральным, в ходе которой перестали действовать все двусторонние договоры центра и регионов. Все, кроме одного - Татарстан стал единственным регионом, которому в 2007 году было позволено заключить с Москвой новый договор, в основном повторяющий положения первого, заключенного в 1994 году.

Во время президентства Дмитрия Медведева, когда по инициативе кавказских лидеров республики в составе России начали переименовывать свои высшие должности, потому что президент в России должен быть один, только Татарстан не поддержал кампанию, и до сих пор в России два президента - Владимир Путин в Москве и Рустам Минниханов в Казани. Мягкий сепаратизм Шаймиева, заявленный им в начале девяностых, сохранил свою силу до конца десятых. Двадцать лет назад почти суверенный, но при этом лояльный Москве Татарстан был выгоден Кремлю как наглядная альтернатива жесткому сепаратизму тогдашней Чечни - идя на уступки шаймиевскому Татарстану, Кремль показывал, что он готов договариваться с самыми проблемными регионами, если те не переходят грань и хотя бы на уровне риторики ведут себя с Москвой уважительно. За эти годы Татарстан успел сформироваться как полноценное государство в государстве, и, какой бы крепкой ни была вертикаль, у Кремля не так много ресурсов, чтобы ограничить амбиции Казани.

Вопрос морального удовлетворения

Сейчас, когда вертикаль бесспорно сильнее, чем десять лет назад, а Татарстан гораздо менее самостоятелен, чем в лучшие годы Шаймиева, пересмотр договорных отношений с Татарстаном - это уже не вопрос сохранения целостности страны, а скорее моральная, эмоциональная потребность, основанная в том числе на личных амбициях Сергея Кириенко, не сумевшего подчинить Казань себе в те годы, когда он был приволжским полпредом. Вне зависимости от того, удастся ли татарской стороне уговорить Москву продлить договор или заключить новый, цена вопроса сейчас - моральное удовлетворение одной стороны и легкая (или не очень легкая) обида другой. Территориальной целостности России в любом случае ничто не угрожает. Рустам Минниханов и в статусе президента Татарстана, и в статусе «простого» главы республики останется вассальным подчиненным Владимира Путина, а сам Татарстан - образцовым российским регионом. Путинская вертикаль давно построена, и сейчас речь идет только о ее унификации, которая, если состоится, станет признаком талантов и умений нынешней кремлевской администрации и еще - самым ощутимым ударом по государственному и национальному строительству постсоветского Татарстана.

Когда что-то отбирают, это гораздо обиднее, чем когда что-то не дают. «Не дали» - это можно списать на невезение, на неудачное время, еще на какие-то преходящие обстоятельства, а у «отобрали» есть конкретный виновник. В случае лишения республики ее особого статуса этим виновником заслуженно оказывается Кремль, то есть, в общем, на пустом месте закладывается основа для полноценного конфликта между Москвой и Казанью при любом будущем ослаблении федеральной власти - даже в том самом мирном случае, когда Владимир Путин уступит свое место преемнику и тому придется потратить год-два, чтобы доказать всем группам влияния, что он чего-то стоит сам по себе.

Стоит ли нынешнее моральное удовлетворение людей из Администрации президента создаваемого ими риска будущего конфликта? Скорее всего, в Кремле такие варианты даже не просчитывают, искренне считая приведение Татарстана к общему знаменателю успешным эпизодом укрепления властной вертикали и государства в целом. Это похоже на русификацию Польши, Финляндии и Прибалтики в царствование Александра III: имперская власть строила в столицах огромные православные соборы (в Польше в двадцатые такой собор, построенный перед Первой мировой войной, разрушат - поляки, католики, не большевики), переводила школьное и университетское образование на русский язык и вообще всячески приводила окраины к общероссийским стандартам, совсем не думая о рисках, с которыми это сопряжено, и о противоречиях, которые унификация не просто не снимает, а, загоняя их вглубь, делает еще более неразрешимыми.

Татарстан даже сейчас, когда вертикаль крепка и устойчива, как никогда, - уже сложившееся почти полноценное национальное государство со своими порядками, амбициями, культурой и титульной нацией, для которой этот регион - настоящее отечество без всяких федеративных оговорок. При любом сколько-нибудь серьезном политическом кризисе именно такие регионы не могут не стать зоной риска, когда вдруг окажется, что все федеральные инструменты поддержания общероссийского порядка в таких областях нежизнеспособны или даже фиктивны, права нетитульного населения не защищены вообще никак, а у местных властей достаточно сил и ресурсов, чтобы вести диалог с Москвой с позиции силы. Ни от чего из перечисленного унификация не спасает, а, напротив, повышает все потенциальные риски, о которых в Кремле, очевидно, просто никто не думает.

Сегодня истекает срок действия договора между РФ и РТ

Договору о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти РФ и органами государственной власти РТ 2007 года осталось жить считанные часы. Совсем скоро станет известно, будет ли он пролонгирован, подписан новый договор или не будет никакого договора.

Напомним, что в статье 1 татарстанской Конституции написано, что «Республика Татарстан – демократическое правовое государство, объединенное с Российской Федерацией Конституцией РФ, Конституцией РТ и Договором РФ и РТ». Но ведь, как известно, на сарае непечатное слово написано, а там дрова лежат. Мы решили поинтересоваться у наших экспертов, не тот ли самый это случай.

Табрис ЯРУЛЛИН , председатель Всемирного форума татарской молодежи:

Конечно, необходимость в пролонгации Договора есть. Добровольно в политике на государственном уровне от таких вещей не отказываются. Пролонгация должна пройти, и это касается не только идеологии. В договоре прописаны вполне конкретные вещи – например, международные отношения РТ. Обычно люди спрашивают, что мне дает договор, как это отразится на моем кармане. Это понятный вопрос, все считают деньги, и, думаю, на него есть ответ. По договору Татарстан может вести самостоятельную международную деятельность, и она у нас практически никогда не связана с политикой, а всегда связана с привлечением инвестиций. Например, я считаю, что успех СЭЗ «Алабуга», которая одна производит столько, сколько все СЭЗ России вместе взятые, в том числе показатель того, что власти Татарстана довольно успешно реализовали этот пункт договора.

Второе. Мы – единственная республика, у которой есть свое представительство в РФ, что прописано в Договоре. Это - действенный орган, не номинальный и не просто представительская организация. Очень деятельный рабочий орган, и его руководитель является заместителем премьер-министра РТ, то есть входит в ТОП-10 первых лиц руководства РТ.

Ну, естественно, меня как представителя татарской организации волнует то, что в договоре есть пункт о поддержке самобытной культуры вне Татарстана. Мы знаем, что у нас есть Всемирный конгресс татар и огромная сеть татарских общественных организаций по всему миру. Недавно в Казани прошел съезд ВКТ, на который съехались представители 40 стран. Это - большая сила, и не поддерживать дружбу с такими организациями было бы неправильно. И мне кажется, что в федеральном центре это тоже очень хорошо понимают. Мы часто слышим про русский мир, Россия поддерживает отношения с зарубежными русскими диаспорами, а Татарстан берет на себя обязательство поддерживать их с татарами и выполняет его достаточно успешно.

Очень важен пункт договора, касающийся татарского языка. Это очень важно для татар. Мы так держимся за татарский язык, потому что нам кажется, что это наш последний оплот, потеряв который мы лишимся всех барьеров для полного растворения, и нации не останется. Поэтому, я считаю, гиперважно, чтобы договор был пролонгирован. Я думаю, что договор нужен не только Татарстану, но и России. Ведь есть же такая вещь на уровне мифа, что Татарстан хорошо живет, так как федеральный центр всегда поддерживает здесь большие проекты, чтобы показать – у нас есть другие народы. Вот, пожалуйста, татары, они хорошо живут, у них есть Татарстан, достаточно самостоятельная республика, крепкая, и мы их поддерживаем. Вот такой у нас федерализм, демократичный, с сильными регионами. В плане престижа и привлекательности очень классно, что у России есть договор со своими регионами. Это - страна, которая умеет договариваться и решать проблемы не только унитарно, односторонне и однообразно для всех, а гибко и демократично. Умеет находить разные решения. Мне кажется, что только для этого можно было России поддерживать пролонгацию заключенного договора.

Часто задают вопрос, почему только Татарстан должен иметь договор с Москвой, если у других субъектов Федерации его нет. На него есть простой ответ. Главное в том, хочет ли этого сам регион. Если его все устраивает, очень хорошо. Если нет, то он сам должен ставить этот вопрос и лоббировать заключение договора. Люди на местах лучше знают, как им жить, и в каждом конкретном случае должен быть свой подход.

Михаил ЩЕГЛОВ , председатель Общества русской культуры РТ:

Я считаю, что ни продлевать, ни заключать договор категорически не надо. Потому, что не принято заключать договоры между детьми и родителями. Татарстан является субъектом Федерации, и требовать для себя какой-то исключительности среди других десятков субъектов РФ я, честно говоря, считаю просто наглостью. Как будто Республика Татарстан такая уж особенная, что с ней с одной надо заключать договор. У нас не договорная федерация, она не образовалась путем объединения с ней на каких-то условиях. Я считаю эту тему исторически исчерпанной, потому что жил здесь и в те времена, когда в Казань привозили автобусами из деревень людей в зеленых повязках, которые орали на улицах «Азатлык!», и если бы кто-то вышел и сказал, что он русский и против их суверенитета, то его, наверное, просто убили бы. Слава богу, это время прошло, но ведь тогда Минтимер Шаймиев показывал на беснующуюся площадь и говорил: «Надо слушать голос народа».

Все люди из Татарского общественного центра, организации, которая тогда лидировала в этом вопросе, постепенно рассосались по академиям и другим теплым местам. Я считаю, что вопрос суверенитета и государственности татарского народа объективно исторически исчерпан. Все эти тридцать лет татары стояли у власти и абсолютно доминировали, причем кондовые деревенские, включая нынешних. Русские им не мешали в их устремлениях взять побольше суверенитета и построить свое государство, хотя, конечно, было жалко, что федеральный центр бросил их на произвол судьбы. А в настоящее время татарский народ исчерпал потенциал своей государственности, и цепляться сейчас за какие-то соломинки бессмысленно. Даже на съезде Всемирного конгресса татар сам Рустам Минниханов сказал, что Татарстан – это часть России без России нам никуда. Зачем после этого еще пыжиться и пытаться, минуя федеральный центр, выходить на другие страны в виде самостоятельного субъекта и вводить их в заблуждение? А тем более заигрывать с исламским миром от имени главного исламского региона, который имеет договор с федеральным центром, и заявлять, что у нас мусульманский регион. Надо выстраивать единую систему государственного управления, где каждый народ может иметь свою уникальность и ею гордиться, но все должно быть, как в школе. Там тоже нужен индивидуальный подход, но уроки всем задают одинаково, а потом ставят отметки – тебе «2», а тебе «5». Есть еще один субъективный фактор – это шаймиевская команда. Тридцать лет назад она пришла к управлению с мечтою возродить государство татарского народа. Запудрила мозги всем, включая русских, настолько, что в 1992 году 63% проголосовали за суверенное государство Республика Татарстан. Потому что каждому говорили: «Твой ребенок будет автоматически рождаться миллионером, как в Саудовской Аравии, потому что у нас есть нефть». И у кого теперь эта нефть?

Николай ИГНАТЬЕВ , доцент кафедры политологии КФУ:

Первый договор 1994 года был неизбежен и необходим в тех исторических условиях становления нового российского государства, новой федерации. Известно, что после заключения договора Татарстана с Москвой примеру нашей республики последовал еще ряд субъектов РФ. Нулевые годы, времена Владимира Путина изменили ситуацию в российском федерализме и необходимость заключения подобных договоров практически отпала. А то, что в 2007 году Татарстану продлили этот договор с Москвой, ровным счетом ничего не означало, поскольку договор второго варианта весьма отдаленно напоминал первый договор. Но для татарстанской элиты это было некое самоутешение, и вот сейчас опять некоторые ее круги начали поднимать вопрос о продлении или заключении нового договора. Я думаю, что подобный договор нужен в первую очередь самой татарстанской элите, чтобы иметь некие преференции от Москвы и вести себя в обществе свободнее от недреманного федерального ока. Но я считаю, что большинству жителей республики этот договор, можно сказать, побоку, поскольку удовлетворение жизненных потребностей от этого договора нисколько не зависит. А элите он, конечно, нужен для формирования самостоятельного депутатского корпуса, в который проходят толстосумы. Причем разница между уровнем доходов татарстанской элиты и простых жителей Татарстана весьма существенная. Это говорит о том, что в первую очередь она беспокоится о себе, а не о благах, которые этот договор дает населению РТ. Поэтому моя точка зрения такова, что прошли те смутные времена, когда необходимо было заключать договора об особом разграничении полномочий, предметов ведения республик или областей с федеральным центром, потому что тогда он сам еще не определился со своей перспективой. А нынешняя относительная стабилизация не требует какого-то особенного выпячивания единственного в стране договора с Татарстаном. К тому же недавний съезд Всемирного конгресса татар, прошедший в Казани, показал, что существует какая-то негласная договоренность между российским и татарстанским руководством не поднимать этот вопрос либо пришло понимание у нашей элиты, что договор - чистая декорация и не стоит лишний раз будоражить общественное мнение. Поэтому и не было никаких официальных заявлений о необходимости продления договора.