Общецерковное почитание Глинских старцев. Какими были глинские старцы? Вы ведь с детства знали владыку Зиновия? Часы приема? Круглосуточно

Революцией в Рождества Богородицы Глинской пустыни, расположенной в Сумской области в нескольких километрах от российско-украинской границы, было разрушено почти всё. Схимитрополит Серафим (Мажуга), схиархимандриты Андроник (Лукаш), Серафим (Романцов) и Серафим (Амелин) и другие старцы прошли через множество испытаний: изгнание из обители, лишения и мытарства в советских лагерях. Но, несмотря на все трудности, на многочисленные расколы в обществе и Церкви, глинские подвижники своим поведением и служением подавали личный пример, как правильно жить и молиться.

Дорога в пустынь

Отрок Захария Мажуга, ставший спустя многие годы митрополитом Зиновием и за два года до смерти принявший схиму под именем Серафим, после смерти родителей жил в семье своей двоюродной сестры Параскевы. В это время он часто тайно бегал в монастырь и был уже знаком с некоторыми насельниками. Поскольку семья, в которой он жил, была бедной, вскоре его отдали обучаться в пошивочную мастерскую при Глинской пустыни. А в 1912 году 16-летним юношей он был зачислен в Глинскую пустынь послушником.

Юноша Алексей Лукаш, впоследствии старец Андроник, впервые переступил порог Глинской обители в 1906 году. Братия произвели на него сильное впечатление. Впоследствии он вспоминал: «Овеяло меня великой радостью, дух мой встревожился, и умом я с воздыханиями обратился к Царице Небесной, прося принять меня в число равноангельских иноков, которое Она стяжала к непрестанному славословию Сына Своего. Дал Матери Божией таинственное обещание служить Ей, всё переносить, терпеть до конца своих дней, после чего ощутил радость на сердце и надежду на Ее милосердие».

Об отце Серафиме (Романцове), который по скромности своей мало что о себе рассказывал, известно немного: в святом крещении он получил имя Иоанн, а по окончании церковноприходской школы и смерти родителей в 1910 году тоже поселился в Глинской пустыни.

Отец Серафим (в миру Симеон Амелин), ставший в 1943 году настоятелем пустыни, родом из простых курских крестьян. После смерти матери отец Симеона стал настаивать, чтобы тот женился, но юноша стремился к духовному подвигу. В 1893 году, в возрасте 19 лет, он ушел из дома и поступил в Глинскую пустынь. Отец вначале был этим недоволен, но, приехав в обитель, смягчился и сказал сыну: «Раз ушел в монахи, так уж и живи, не уходи отсюда».

В монастыре жили по Афонскому уставу и каждого новоначального вручали богомудрым старцам, которые должны были научить недавно пришедших духовной жизни. Послушники, в свою очередь, обязаны были руководствоваться наставлениями старца.

Преподобный Филарет (Данилевский) (настоятель Глинской пустыни с 1817 по 1841 год), написавший устав пустыни и заложивший основы ее монашеской жизни, считал, что духовное возрождение обители возможно только при полном доверии к нему как к пастырю, который все свои наставления и советы основывал на евангельских заповедях и святоотеческом опыте. Он ввел строгие иноческие порядки: удалил из обители женщин, которые до этого присматривали за скотом, строго следил за тем, чтобы иноки не ходили в гости, не пустословили, не теряли времени даром, не приобретали лишнего, не увлекались предметами роскоши, иногда попадавшими в их обиход от знакомых или родных.

В трудные годы общей разрухи, когда вся страна переживала страшные гонения на веру и Церковь, традиции и школа старчества Глинской пустыни не прерывались. С самого начала Первой мировой войны Глинская пустынь старалась деятельно помогать всем пострадавшим. Монастырь отсылал в Красный Крест денежные и материальные пожертвования, а также книги о святых подвижниках, укреплял боевой дух воинов. Все трое будущих старцев, кроме Серафима (Амелина), вместе с другими послушниками Глинской пустыни были мобилизованы и воевали. Во время войны отец Андроник попал в плен и был отправлен в лагерь в Австрию. Вернулся в родную обитель он только через три с половиной года после освобождения.

Получается, что все старцы не только примерно в одно время поступили в Глинскую пустынь, но и несли вместе послушания. Кроме того, все они приняли монашеский постриг в Глинской пустыни уже после революции, но до ее закрытия в 1922 году. Обычно в то непростое время настоятель монастыря архимандрит Нектарий перед постригом предупреждал желающих равноангельского жития о том, что обитель в ближайшее время могут закрыть. «Если кто хочет, — сказал он, — может принять постриг, а кто не готов к предстоящим испытаниям, тот может отказаться». Но никто из юношей не отказался.

Пустынножители Кавказских гор

После закрытия Глинской пустыни в 1922 году отец Зиновий (Мажуга) и отец Серафим (Романцов) перебираются в благословенную Иверию. Их принимают в Драндовский Успенский монастырь близ Сухуми.

Кавказские горы, подобно Египетской пустыне, издавна служили местом аскетических подвигов хрис-тиан, посвятивших себя Богу. Этот край был освящен апостольской проповедью и мученической кончиной ученика Христа святого апостола Симона Кананита, святителя Иоанна Златоуста и мученика Василиска. Шли годы, сменялись столетия, но эти горы всегда были желанным прибежищем для тех, чья душа жаждала уединенной молитвы. Не имея возможности открыто исповедовать веру, монахи и миряне, стремившиеся следовать заповедям, уходили из городов в горы, где еще много веков назад поселялись подвижники. Здесь пустынножители обустраивали кельи и, подражая своим великим предшественникам, совершали монашеское делание и окормляли верующих из ближайших селений и всех с верой к ним приходящих.

Но в то тяжелое время монахам не давали покоя даже в горах. На них постоянно устраивали облавы, поэтому священнослужители были вынуждены оставить свои кельи. В 1928 году был закрыт Драндовский монастырь. Вскоре многие из монахов были арестованы, в их числе были и глинские старцы.

Исповедники веры

Удивительно, что пути глинских подвижников постоянно пересекались в разных уголках страны. Отца Зиновия арестовали в 1930 году и семь месяцев продержали в ростовском распределителе, где он встретился с отцом Серафимом (Романцовым) и другими отцами Глинской пустыни. Отец Серафим был отправлен в Ташкент, туда же хотели отправить и отца Зиновия. Находясь в изоляторе, иеромонах Зиновий заболел малярией. Его положили в лазарет. Один молодой доктор дважды созывал консилиум врачей и доказывал им, что отца Зиновия из-за болезни нельзя отправлять в Среднюю Азию. Он сказал своим коллегам: «Вам в Ташкенте нужна рабочая сила или мертвецы? Если Зиновий Мажуга поедет туда, его ожидает смерть». И случилось так, отца Зиновия отправили на Урал.

Отец Андроник отбывал заключение c 1923 года сначала в сибирском Мариинске, а затем на Урале. Однажды в лагерь привезли едва живого епископа Иринарха (Синькова), который вскоре скончался. Отец Андроник в то время был санитаром и, чем только мог, помогал другим. Повязав на шею полотенце, на котором углем начертал крест, что и заменило епитрахиль, он отпел почившего, предал его тело земле, похоронив архипастыря в отдельном гробу. За это в 1936 году заместителем Патриаршего местоблюстителя Блаженнейшим митрополитом Сергием отец Андроник был награжден наперсным крестом.

Филиал Глинской пустыни

В лагере у отца Зиновия здоровье сильно пошатнулось, и после освобождения в 1942 году он отправился на лечение в Грузию, где у него украли документы. По Промыслу Божию там он познакомился с Католикосом-Пат-риархом всея Грузии Каллистратом, который разрешил ему служить сверхштатным священником при Сионском соборе Тбилиси с 1942-го по 1944 год. Всё дальнейшее служение иеромонаха Зиновия проходило на территории Грузии.

Когда в 1942 году Глинская пустынь вновь распахнула свои двери, оставшиеся в живых старцы возвратились в свой родной монастырь. В их числе были отец Серафим (Амелин), который после закрытия Глинской пустыни жил в селе Ковенки Курской (а после 1938 года — Сумской) области и занимался столярно-слесарными работами. В 1943 году иеросхимонах Серафим был утвержден в должности настоятеля Глинской пустыни и возведен в сан игумена.

Уже после войны — в 1947 и в 1948 годах — в пустынь вернулись отец Андроник с Колымы и отец Серафим (Романцов) из Ташкента. Иеромонаху Зиновию не суждено было вернуться в Глинскую пустынь. Но впоследствии получилось так, что после вторичного закрытия обители в 1961 году глинские подвижники нашли приют у отца Зиновия, ставшего на тот момент архиереем в Грузии. В Тбилиси не приехал только отец Серафим (Амелин), который скончался за три года до этого.

Александро-Невский храм в Тбилиси стал настоящим «островком России». Владыка Зиновий объединял вокруг себя всех. Весь людской поток, который раньше направлялся в Сумскую область, теперь направился в столицу Грузии. К владыке приезжало столько братии, духовных чад и верующих, что Святейший Патриарх Илия говорил: «Владыка, у вас филиал Глинской пустыни».

Протоиерей Михаил Диденко, клирик Александро-Невского храма Тбилиси, в своих воспоминаниях о старцах пишет: «Три старца, но у всех разный подход к людям и делу. Владыка Зиновий выделялся своим административным положением и своей архиерейской властью. Отец Андроник — всем раб. У него на устах, как и у Серафима Саровского, мой милый, мой дорогой — Христос воскресе! К кающемуся грешнику обращался с любовью и с большой снисходительностью, давал посильную епитимию, а остальное брал всё на себя. Таким он был в монастыре, в заключении и вне монастыря. Старец Серафим к кающемуся грешнику подходил более строго, более требовательно. Но простой народ всех их любил одинаково и воздавал им своею любовью каждому по достоинству».

Чудотворцы

Подобно древним старцам, подвизавшимся в Египетской пустыне, преподобные отцы глинские были удостоены от Бога даров чудотворения и прозрения будущих событий. Они многое предвидели в судьбах своих духовных чад, предостерегали их от возможных неприятностей.

Будучи членом Священного Синода Грузинской Церкви1, отец Зиновий однажды участвовал во встрече с Предстоятелем Александрийской Церкви. Это было в 1950-е годы. Высокую делегацию сопровождал епископ Пимен (впоследствии Патриарх Московский и всея Руси). После Литургии в одном из тбилисских храмов делегации выстроились для взаимных приветствий. Внезапно старец Зиновий подошел к Предстоятелю Александрийской Церкви и попросил его уступить ему место, причем очень настойчиво (позднее владыка вспоминал, что действовал в этот момент не по своей воле и понимал всю неуместность своего поведения). Это чрезвычайно всех удивило, но, учитывая обстановку, не стали выяснять причины, а подчинились его требованию. Через некоторое время после того, как настойчивому архимандриту уступили место, из верхнего ряда иконостаса вдруг выпала икона и упала точно на голову отца Зиновия. Удар был столь сильным, что клобук на пострадавшем весь разорвался. Сам старец Зиновий отделался легким обмороком, без каких-либо осложнений. Очевидцами этого события были все присутствовавшие в храме. Возмущение и недовольство гостей архимандритом сменились искренним уважением и признательностью — все понимали, что благодаря отцу Зиновию удалось избежать больших неприятностей. Никто из присутствовавших не сомневался в чудесности происшедшего. Сам владыка говорил позже, что Промысл Божий и ангел-хранитель через него обезопасили жизнь главы Александрийской Церкви.

Господь заранее открыл прозорливому старцу день его кончины. Святитель Зиновий в последнюю ночь своей земной жизни сказал келейнику такие слова: «Я от вас завтра ухожу». Келейник в горести воскликнул: «Владыка, как же я буду без вас? Я без вас погибну». Владыка ласково утешил его: «Я ухожу, но и там (указывая на небо) буду за вас молиться». Этот ответ смягчил прощальные слова старца и подбодрил его келейника2.

Во всех воспоминаниях близких старцу людей видна не только прозорливость владыки Зиновия, но и его любовь к своей пастве, забота о каждой вверенной ему душе. Например, как-то, находясь в селе Бурдине вместе со своим келейником Александром, он ему сказал: «Как было бы хорошо, если бы ты тоже пошел по духовной линии». На что келейник возразил, что он очень стеснительный, а пастырское служение требует постоянного общения с людьми. Святитель Зиновий ответил: «Следует поехать в семинарию. Они там всему этому учат». В 1985 году, через несколько лет после смерти владыки, Александр поступил в Московскую духовную семинарию, был рукоположен архиепископом Александром (Тимофеевым) во диакона, а на следующий год Святейшим Католикосом-Патриархом Илией II в Сионском соборе — во священника. После окончания Московской духовной академии остался там преподавателем и помощником инспектора. Ныне протоиерей Александр Чесноков — клирик Екатеринодарской и Кубанской епархии.

По молитвам старца Андроника (Лукаша) также происходило много удивительного в Глинской пустыни. Как-то долго стояла жара, и отец Андроник стал всех собирать на молебен в поле. Богомольцы поставили в поле список чтимой иконы Рождества Пресвятой Богородицы, зажгли свечи. Отец Павлин читал ектении, отец Андроник просил у Господа дождя. Просил теми же словами, что в Требнике: «Даждь дождь земле жаждущей, Спасе!» — с уверенностью обращаясь к Богу, Который рядом присутствует и не может не услышать и не исполнить просьбы. На небе не было ни единого облачка. Казалось бы, нет никакой надежды, но Бог услышал молитвы страждущих и даровал дождь.

В святой обители запомнился и такой случай. В пустынь принесли образ Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Икона была порезана ножом. Отец Андроник, увидев ее, пал на колени: «Прости, Владычица, тех, кто дерзнул так сделать!» Ни жалоб, ни возмущения на хулителей святыни, ни угроз судом Божиим, но молитва за сотворивших беззаконие.

Отец Андроник отличался необыкновенной кротостью и смирением. Архиереев он почитал как Самого Христа и, когда правящие епископы посещали Глинскую обитель, сам им прислуживал: подносил еду, топил печки, протирал полы.

Отец Серафим (Романцов), наз-наченный настоятелем отцом Сера-фимом (Амелиным) духовником пустыни, старался в разговоре не столько сам говорить, сколько отвечать на вопросы. Учил молиться всегда, как только позволяют условия. Принимая множество людей, он разбирался в каждом, давал совет по любому вопросу, сообразуясь со Священным Писанием и творениями святых отцов. В зависимости от душевного состояния каждого человека, его жизненных условий, он индивидуально налагал молитвенное правило. Одним добавлял к ежедневным обязательным молитвословиям акафисты и каноны или советовал чаще читать Псалтирь, а другим, наоборот, благословлял сокращать до минимума утренние и вечерние молитвы, но с условием, чтобы в течение дня или по дороге на работу и обратно нашли время и прочитали всё остальное. Говоря о великой пользе молитвы в ночное время, отец Серафим в то же время предупреждал, чтобы этим не злоупотребляли и соразмеряли свои силы. Ни непосильных правил, ни трудных послушаний отец Серафим не давал, соотносил их со способностями и возможностями человека. Он говорил, что в горах Абхазии вместо пятисотницы было обязательным вычитывать 30 четок: 20 — Иисусова молитва и 10 — «Пресвятая Богородица, спаси нас, грешных».

Старцев очень любили и почитали. В последние годы жизни владыка Зиновий часто сидел в своей келье у окошка. Если старца не было на месте, то люди, проходя мимо, целовали решетку его окна.

Теперь мощи преподобных Андроника (Лукаша) и Серафима (Романцова) перенесены в Глинскую пустынь, а мощи преподобного схимитрополита Серафима (Зиновия Мажуги) покоятся в Александро-Невском храме города Тбилиси. Все эти преподобные отцы вошли в Собор глинских старцев, но пока являются местночтимыми святыми. Однако их духовные чада, проживающие не только на Украине, но и по всему миру, очень надеются, что всеобщее прославление старцев состоится в ближайшее время.

Зиновий Чесноков

К лику святых глинские старцы были причислены в 2009 году Синодом Украинской Православной Церкви. Дата памяти — 9 сентября (22 сентября по н. ст.). 21 августа 2010 года состоялось торжественное их прославление в Глинской пустыни при стечении многих богомольцев, священнослужителей и мирян. Чин прославления совершил по благословению Святейшего Патриарха Кирилла Блаженнейший Митрополит Киевский и всея Украины Владимир. Присутствовали архиереи и духовенство Украинской, Русской и Грузинской Церквей.

Примечания:

1 Архимандрит Зиновий был включен в состав Священного Синода Грузинской Церкви по предложению Католикоса-Патриарха всея Грузии Мелхиседека III (Пхаладзе) 11 июня 1952 г. См.: Архив Грузинской Патриархии. Папка № 365. Документ № 3999 (Личное дело митрополита Зиновия). Л. 15.

2 Чесноков А. , прот. Великий старец-святитель митрополит Тетрицкаройский Зиновий // Православный голос Кубани. 1995. № 7 (55). С. 6.

Схиархимандрит Серафим (Романцов Иван Романович) родился 28 июня 1885 года в Курской губернии, Крупецкой вол., в деревне Воронок, в крестьянской семье. Окончил церковно-приходскую школу. После смерти родителей поступил в Глинскую пустынь. С 1910 по 1914 год занимал должность послушника. В 1914г. он был взят в армию и участвовал в первой мировой войне, в 1916г. был ранен и после выздоровления возвратился в обитель.

В 1919 году, там же, в Рождество-Богородичной пустыни его постригли в монахи с именем Ювеналий. Его рукоположил настоятель Глинской пустыни архимандрит Нектарий. Его старцем стал иеромонах Аристоклий (Ветер), научивший его чистосердечному ежедневному исповеданию. Благодать Божия дала ему вкусить сладость духовной жизни и тем пресекла вкус ко всему земному.

Под руководством Глинских старцев он терпеливо переносил искушения, приобретал навык полного послушания и смирения. "Горячая молитва, - говорил он, - ограждала меня во всех трудных обстоятельствах моей жизни".

В 1920 году епископ Рыльский Павлин рукоположил монаха Ювеналия во иеродиаконы. После закрытия Глинской пустыни, 1922 год, о.Ювеналий поселился в Драндском Успенском монастыре (Сухумская епархия).

В 1926 году старца удостоили сана иеромонаха. Рукоположил его епископ Никон. Затем постриг его в схиму.

В 1928г. был закрыт и Драндский монастырь. По воспоминаниям духовных чад старец Серафим некоторое время жил в пустыни на Сухой речке, недалеко от Сухуми, под руководством иеромонаха Савватия. До 1930г. жил в окрестностях Алма-Аты и работал сторожем на пасеке.

В 1930 году старца осудили и заключили в концлагерь Белбалтлага (на строительство Беломоро-Балтийского канала). Был освобожден в 1934 г.

Жизнь о.Серафима была поистине аскетической, отшельнической. Он весь предался молитве, богомыслию. Зимой он жил в благочестивой семье Казулиных, много ему помогавшей. Возрастая духовно, о.Серафим не оставлял и других без духовного окормления. По ночам совершал он богослужения, исповедовал и причащал, проповедовал, давал душеспасительные наставления и всех приходивших к нему обращал на путь спасения.

Из воспоминаний Надежды Григорьевны Казулиной: "...Папа перевез нашу семью к своему брату в Токтогульские горы, а меня отдали в Ташкент учиться. В Ташкенте я жила под руководством старца Глинской пустыни отца Серафима (Романцова). Он в 1934г. вышел из лагеря очень истощенным, без паспорта, и наша семья 12 лет его прятала. Он то поживет у нас в Ташкенте, то отвезем его к брату отца в Киргизию, в Токтогульские горы, потом - к другому брату в Таш-Кумыр... " Почти год старец Серафим служил в кафедральном соборе г.Ташкента.

В 1947г. о. Серафим вернулся в Глинскую пустынь. Жил на втором этаже двухэтажной башни, за что его называли "столпником". В 1960г. назначен игуменом. Находился в монастыре до его вторичного закрытия.

О.Серафим был духовником опытнейшим, знатоком всех сокровенных движений человеческого сердца, обладателем духовных сокровищ, которые он приобрел долгим многотрудным подвигом.

Особым духовным даром старца было умение принимать исповедь, вызывать людей на откровенность. О.Серафим умел дать почувствовать, что земная жизнь - это лишь подвиг временного странствования на пути к вечной жизни, он призывал людей к жизни христианской, совершенной, возвышенной. Все его наставления имели своей целью святость в смысле отрешенности от всего мирского. Пастырство о.Серафима было многогранно. Более всего стремился он привести своих духовных чад ко смирению, о котором писал: "...Всего необходимее для спасения смирение истинное, внутреннее убеждение, что вы хуже и грешнее всех и всего, но это величайший дар Божий, и приобретается он многими трудами. Тогда человек в душе своей ощущает такое спокойствие, которое никакими человеческими словами неизъяснимо.

Истинно смиренный, если имеет какие от Бога дарования - молитву, или слезы, пост, то все оное тщательно скрывает, ибо похвала людская, как моль, все изъедает". В своих письмах и наставления о.Серафим постоянно предостерегал от осуждения ближних.

День старца начинался с 2-х часов ночи, когда он исполнял свое келейное правило, затем неопустительно бывал на богослужении, после которого всего себя отдавал на служение ближним: принимал богомольцев, распределял их на жительство в пустыни, исповедовал, решал все возникающие вопросы, и так до позднего вечера. Ночью отвечал на письма. Переписывал сам и духовных детей благословлял переписывать отрывки из творений святых отцов, которые потом рассылал. Времени на отдых у о.Серафима оставалось совсем мало, но даже и это время он использовал для молитвы о своих пасомых.

После закрытия Глинской пустыни схиигумен Серафим переехал в Сухуми.

Никогда до этого Сухумский храм не был переполнен так, как при о.Серафиме. Он не только принимал людей, но и рассылал множество писем, отвечая на вопросы своих духовных детей.

Как пастырь он жил во Христе, утвердился в истиной святости, был истинным мучеником, был достойным носителем благодати Христовой. В 1975 году схиигумена Серафима рукоположили в схиархимандриты. Рукоположил его митрополит Сухумский и Абхазский Илия в г. Сухуми.

До своей кончины старец служил у престола Божия.

Духовное окормление общины принял схиархимандрит Серафим Романцов (1885-1976), обитавший после закрытия Глинской пустыни в 1961 году первоначально в Очамчири, у одного из прихожан села Илори, затем перебравшийся в Сухуми, где бывал еще в 20-е годы, подвизаясь в Драндском монастыре в Абхазии.

18 декабря 1975 г., во время всенощного бдения, о.Серафим почувствовал себя плохо. Он слег в постель. Все время старец читал вслух молитву Иисусову, а когда уставал, то просил других продолжать ее чтение. В течении двух недель он ежедневно причащался Святых Христовых Таин. 31 декабря старец закрыл глаза и уже ни с кем не говорил.

Канон на исход души старца Серафима читал игумен Исайя. Все присутствующие в благоговейном молчании стояли вокруг одра своего духовного отца, не смея нарушить тишину во время свершения таинства разлучения души от тела.

Весть о кончине схиархимандрита Серафима облетела многие места нашей родины, она наполнила глубокой грустью сердца его духовных чад.

2 января гроб с телом схиархимандрита Серафима был поставлен в кафедральном соборе г.Сухуми. Три дня не прекращались чтения Евангелия и служение панихид. И все это время собор был заполнен духовными детьми о. Серафима, которые пришли проститься со своим наставником и молитвенником.

4 января, в Неделю 28-ю по Пятидесятнице, перед Рождеством Христовым, святых отец, митрополит Илия в сослужении многих клириков совершил Божественную литургию и отпевание почившего инока. Митрополит сказал сердечное надгробное слово, в котором охарактеризовал старца как человека подлинно христианской души, смиренного труженика и благодатного молитвенника.

После продолжительного прощания гроб с телом почившего при погребальном звоне был обнесен священниками вокруг престола и всего храма и доставлен на Михайловское кладбище в городе Сухуми. У ворот кладбища процессию встретил притч кладбищенской церкви во главе с настоятелем протоиереем Иоанном Андрющенко, который после литии сказал надгробное слово, назвав благодатного старца светильником, горящим на подсвечнике Христовом. При пении "Вечной памяти" тело о. Серафима было предано земле.

9 февраля 1976 г., на сороковой день по кончине схиархимандрита Серафима (это был день празднования перенесения мощей святителя Иоанна Златоуста), в кафедральном соборе Сухуми митрополит Илия с прибывшими из разных мест священниками — духовными чадами о. Серафима совершил панихиду и произнес слово. Обращаясь к почившему, как к живому, Владыка Илия сказал: "Молись за нас, отче, Богу, потому что ты приобрел пред Ним дерзновение". После панихиды в кладбищенском храме была совершена заупокойная литургия. До поздней ночи совершались панихиды на могиле старца. Верующий народ долго не расходился. Для многих православных была очень ощутима потеря о. Серафима. Но они утешались мыслью, что он не умер, а лишь отошел в тот мир, о котором тайнозритель говорил: "Блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними" (Откр. 14, 13).

Тропарь Глинским святым, глас 4-й:

Преподобнии и богоноснии отцы наши Глинстии, / ученьми древних отцев старчество в обители утвердившии, / молитвою, кротостию, постом и смирением / с послушанием любовь Христову стяжавшии: /во дни гонения в разсеянии за веру православную, / яко звезды на небесех всю Вслеленную просветившии / и ко Христу приведшии. / Молитеся ко Господу / помиловати и спасти души наша.

Более 30 имен местночтимых украинских святых включено в месяцеслов Русской православной церкви, то есть теперь они прославлены общецерковно. Такое решение принял Архиерейский собор Русской православной церкви, сообщает Патриархия.ru.

«Благословить общецерковное почитание следующих местночтимых святых, включив их имена в месяцеслов Русской Православной Церкви», ― приводит Патриархия.ru текст документа Собора.

В решении упоминается 31 имя.

Комиссия по составлению месяцеслова Русской церкви, учрежденная в 2014 году, установила, что ряд подвижников благочестия, ранее причисленных к лику святых Синодом Украинской православной церкви, широко почитается за пределами Украины во многих епархиях Русской церкви.

В их числе - мученик Даниил Черкасский (Кушнир); святитель Игнатий Мариупольский, митрополит Готский и Кафский; святитель Афанасий Полтавский (Вольховский); преподобный Парфений Киевский (Краснопевцев); святитель Иннокентий, архиепископ Херсонский; святитель Филарет (Гумилевский), архиепископ Черниговский; преподобный Иоанн Святогорский (Крюков); преподобный Вонифатий Феофановский, Киевский; преподобный Паисий Киевский (Яроцкий); преподобный Гавриил Афонский; преподобный Иона Киевский (Мирошниченко); преподобный Алексий Голосеевский, Киевский (Шепелев); а также подвижники благочестия, объединенные в Соборе Глинских святых: преподобный Василий (Кишкин); преподобный Филарет (Данилевский); преподобный Феодот (Левченко); преподобный Макарий (Шаров); преподобный Мартирий (Кириченко); преподобный Евфимий (Любимченко); преподобный Досифей (Колченков); преподобный Илиодор (Голованицкий); преподобный Иннокентий (Степанов); преподобный Лука (Швец); преподобный Архипп (Шестаков); преподобный Иоанникий (Гомолко); преподобный Серафим (Амелин); преподобный Андроник (Лукаш); преподобный Серафим (Романцов); преподобный Зиновий (Мажуга).

При этом Грузинская Православная Церковь, в канонической юрисдикции которой закончили свое служение митрополит Тетрицкаройский Зиновий (Мажуга), схиархимандриты Андроник (Лукаш) и Серафим (Романцов), также почитает их как подвижников и поддерживает прославление их в соборе Глинских святых.

Святые старцы Глинской пустыни

Рождества Богородицы Глинская пустынь расположена в Сумской области в нескольких километрах от российско-украинской границы.

Захария Мажуга, ставший спустя многие годы митрополитом Зиновием и за два года до смерти принявший схиму под именем Серафим, после смерти родителей жил в семье своей двоюродной сестры Параскевы. В это время он часто тайно бегал в монастырь и был уже знаком с некоторыми насельниками. Поскольку семья, в которой он жил, была бедной, вскоре его отдали обучаться в пошивочную мастерскую при Глинской пустыни. А в 1912 году 16-летним юношей он был зачислен в Глинскую пустынь послушником.

Алексей Лукаш, впоследствии старец Андроник, впервые переступил порог Глинской обители в 1906 году.

Об отце Серафиме (Романцове) известно немного: в святом крещении он получил имя Иоанн, а по окончании церковноприходской школы и смерти родителей в 1910 году тоже поселился в Глинской пустыни.

Отец Серафим (в миру Симеон Амелин), ставший в 1943 году настоятелем пустыни, родом из простых курских крестьян. После смерти матери отец Симеона стал настаивать, чтобы тот женился, но юноша стремился к духовному подвигу. В 1893 году, в возрасте 19 лет, он ушел из дома и поступил в Глинскую пустынь.

В монастыре жили по Афонскому уставу и каждого новоначального вручали богомудрым старцам, которые должны были научить недавно пришедших духовной жизни. Послушники, в свою очередь, обязаны были руководствоваться наставлениями старца.

Преподобный Филарет (Данилевский) (настоятель Глинской пустыни с 1817 по 1841 гг.), написавший устав пустыни и заложивший основы ее монашеской жизни, считал, что духовное возрождение обители возможно только при полном доверии к нему как к пастырю, который все свои наставления и советы основывал на евангельских заповедях и святоотеческом опыте. Он ввел строгие иноческие порядки: удалил из обители женщин, которые до этого присматривали за скотом, строго следил за тем, чтобы иноки не ходили в гости, не пустословили, не теряли времени даром, не приобретали лишнего, не увлекались предметами роскоши, иногда попадавшими в их обиход от знакомых или родных.

В трудные годы разрухи, когда страна переживала страшные гонения на веру и Церковь, традиции и школа старчества Глинской пустыни не прерывались. С самого начала Первой мировой войны Глинская пустынь старалась деятельно помогать всем пострадавшим. Монастырь отсылал в Красный Крест денежные и материальные пожертвования, а также книги о святых подвижниках, укреплял боевой дух воинов.

Все трое будущих старцев, кроме Серафима (Амелина), вместе с другими послушниками Глинской пустыни были мобилизованы и воевали. Во время войны отец Андроник попал в плен и был отправлен в лагерь в Австрию. Вернулся в родную обитель он только через три с половиной года после освобождения.

Все старцы не только примерно в одно время поступили в Глинскую пустынь, но и несли вместе послушания. Кроме того, все они приняли монашеский постриг в Глинской пустыни уже после революции, но до ее закрытия в 1922 году.

После закрытия Глинской пустыни в 1922 году отец Зиновий (Мажуга) и отец Серафим (Романцов) перебрались в Иверию. Их приняли в Драндовский Успенский монастырь близ Сухуми.

Кавказские горы издавна служили местом аскетических подвигов христиан, посвятивших себя Богу. Этот край был освящен апостольской проповедью и мученической кончиной ученика Христа святого апостола Симона Кананита, святителя Иоанна Златоуста и мученика Василиска.

Но в то тяжелое время монахам не давали покоя даже в горах. На них постоянно устраивали облавы, поэтому священнослужители были вынуждены оставить свои кельи. В 1928 году был закрыт Драндовский монастырь. Вскоре многие из монахов были арестованы, в их числе были и глинские старцы.

Пути глинских подвижников постоянно пересекались в разных уголках страны. Отца Зиновия арестовали в 1930 году и семь месяцев продержали в ростовском распределителе, где он встретился с отцом Серафимом (Романцовым) и другими отцами Глинской пустыни. Отца Серафима отправили в Ташкент, туда же хотели отправить и отца Зиновия. Находясь в изоляторе, иеромонах Зиновий заболел малярией. Его положили в лазарет. Один молодой доктор дважды созывал консилиум врачей и доказывал им, что отца Зиновия из-за болезни нельзя отправлять в Среднюю Азию. Отца Зиновия отправили на Урал.

Отец Андроник отбывал заключение c 1923 года сначала в сибирском Мариинске, а затем на Урале.

В лагере у отца Зиновия здоровье сильно пошатнулось, и после освобождения в 1942 году он отправился на лечение в Грузию, где у него украли документы. Там он познакомился с Католикосом-Патриархом всея Грузии Каллистратом, который разрешил ему служить сверхштатным священником при Сионском соборе Тбилиси с 1942-го по 1944 год. Все дальнейшее служение иеромонаха Зиновия проходило на территории Грузии.

Когда в 1942 году Глинская пустынь вновь распахнула свои двери, оставшиеся в живых старцы возвратились в свой родной монастырь. В их числе были отец Серафим (Амелин), который после закрытия Глинской пустыни жил в селе Ковенки Курской (а после 1938 года - Сумской) области и занимался столярно-слесарными работами. В 1943 году иеросхимонаха Серафима утвердили в должности настоятеля Глинской пустыни и возвели в сан игумена.

После войны - в 1947 и в 1948 гг. - в пустынь вернулись отец Андроник с Колымы и отец Серафим (Романцов) из Ташкента. Иеромонаху Зиновию не суждено было вернуться в Глинскую пустынь. Но впоследствии получилось так, что после вторичного закрытия обители в 1961 году глинские подвижники нашли приют у отца Зиновия, ставшего на тот момент архиереем в Грузии. В Тбилиси не приехал только отец Серафим (Амелин), который скончался за три года до этого.

Преподобные отцы глинские были удостоены от Бога даров чудотворения и прозрения будущих событий. Они многое предвидели в судьбах своих духовных чад, предостерегали их от возможных неприятностей.

Мощи преподобных Андроника (Лукаша) и Серафима (Романцова) перенесены в Глинскую пустынь, а мощи преподобного схимитрополита Серафима (Зиновия Мажуги) покоятся в Александро-Невском храме города Тбилиси.