Отрывок вот тото все вы гордецы. Горе от ума – монолог Фамусова: «Вот то-то, все вы гордецы
Вот то-то, все вы гордецы. Спросили бы, как делали отцы? Учились бы, на старших глядя
Вотъ то-то, всѣ вы гордецы.
Спросили бы, какъ дѣлали отцы?
Учились бы, на старшихъ глядя.
Грибоѣдовъ. Горе отъ ума. 2, 2. Фамусовъ.Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеологии. Сборник образных слов и иносказаний. Т.Т. 1-2. Ходячие и меткие слова. Сборник русских и иностранных цитат, пословиц, поговорок, пословичных выражений и отдельных слов. СПб., тип. Ак. наук. . М. И. Михельсон . 1896-1912 .
Смотреть что такое "Вот то-то, все вы гордецы. Спросили бы, как делали отцы? Учились бы, на старших глядя" в других словарях:
Вот то то, все вы гордецы Спросили бы, как делали отцы? Учились бы, на старших глядя Грибоедов. Горе от ума. 2, 2. Фамусов … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
Монолог - (от греч. mуnos – один и lоgos – слово, речь) представляет собой речь, обращенную к самому себе или другим (речь от первого лица), не рассчитанную, в отличие от диалога (см.), на непосредственную вербальную реакцию другого лица (лиц). – М.… … Стилистический энциклопедический словарь русского языка
Из комедии «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова (1795 1829). Слова Чацкого (действ. 2, явл. 2). Фамусов Сказал, бы я, во первых: не блажи, Именьем, брат, не управляй оплошно, А, главное, поди тка послужи. Чацкий Служить бы рад, прислуживаться… … Словарь крылатых слов и выражений
Горе от ума. Спектакль Малого театра, 1977
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы, на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом:
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд…
Раскланяйся – тупеем не кивнут .
Вельможа в случае – тем паче;
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На кýртаге ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкой;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдругóрядь – уж нарочно,
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по-вашему? по-нашему – смышлён.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист кто чаще приглашён?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почёт?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии даёт?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, – ну-тка!
…тупеем не кивнут - Тупей - старинная причёска: собранный на затылке пучок волос.
Предлагаем вашему вниманию музыкальную композицию от исполнителя - Lil Kid, под названием - Монолог Фамусова Вот то-то, все вы гордецы. На данной странице вы сможете не только прочитать слова или текст песни Lil Kid – Монолог Фамусова Вот то-то, все вы гордецы , но и воспользоваться возможностью онлайн прослушивая. Для того чтобы скачать Lil Kid – Монолог Фамусова Вот то-то, все вы гордецы на ваш персональный компьютер нажмите на соответствующую кнопку расположенную правее данного текста.
Lil Kid - Монолог Фамусова Вот то-то, все вы гордецы
317268953
Слова Lil Kid - Монолог Фамусова Вот то-то, все вы гордецы
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом; *
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд...
Раскланяйся - тупеем * не кивнут.
Вельможа в случае * - тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге * ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкой;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдругорядь - уж нарочно,
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему - смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист * кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович. Да! Вы, нынешние, - нутка!
Из пьесы А. С. Грибоедова. Также на этой страничке Вы найдете видео известной пьесы "Горе от ума". Приятного просмотра!
Фамусов, слуга.
Петрушка, вечно ты с обновкой,
С разодранным локтем. Достань-ка календарь;
Читай не так, как пономарь, *
А с чувством, с толком, с расстановкой.
Постой же. - На листе черкни на записном,
Противу будущей недели:
К Прасковье Федоровне в дом
Во вторник зван я на форели.
Куда как чуден создан свет!
Пофилософствуй - ум вскружится;
То бережешься, то обед:
Ешь три часа, а в три дни не сварится!
Отметь-ка, в тот же день... Нет, нет.
В четверг я зван на погребенье.
Ох, род людской! пришло в забвенье,
Что всякий сам туда же должен лезть,
В тот ларчик, где ни стать, ни сесть.
Но память по себе намерен кто оставить
Житьем похвальным, вот пример:
Покойник был почтенный камергер,
С ключом, и сыну ключ умел доставить;
Богат, и на богатой был женат;
Переженил детей, внучат;
Скончался; все о нем прискорбно поминают.
Кузьма Петрович! Мир ему! -
Что за тузы в Москве живут и умирают! -
Пиши: в четверг, одно уж к одному,
А может в пятницу, а может и в субботу,
Я должен у вдовы, у докторши, крестить.
Она не родила, но по расчету
По моему: должна родить...
Вот то-то, все вы гордецы!
Спросили бы, как делали отцы?
Учились бы, на старших глядя:
Мы, например, или покойник дядя,
Максим Петрович: он не то на серебре,
На золоте едал; сто человек к услугам;
Весь в орденах; езжал-то вечно цугом;
Век при дворе, да при каком дворе!
Тогда не то, что ныне,
При государыне служил Екатерине.
А в те поры все важны! в сорок пуд...
Раскланяйся - тупеем не кивнут.
Вельможа в случае - тем паче,
Не как другой, и пил и ел иначе.
А дядя! что твой князь? что граф?
Сурьезный взгляд, надменный нрав.
Когда же надо подслужиться,
И он сгибался вперегиб:
На куртаге ему случилось обступиться;
Упал, да так, что чуть затылка не пришиб;
Старик заохал, голос хрипкий;
Был высочайшею пожалован улыбкой;
Изволили смеяться; как же он?
Привстал, оправился, хотел отдать поклон,
Упал вдруго́рядь - уж нарочно, -
А хохот пуще, он и в третий так же точно.
А? как по вашему? по нашему - смышлен.
Упал он больно, встал здорово.
Зато, бывало, в вист кто чаще приглашен?
Кто слышит при дворе приветливое слово?
Максим Петрович! Кто пред всеми знал почет?
Максим Петрович! Шутка!
В чины выводит кто и пенсии дает?
Максим Петрович! Да! Вы, нынешние, - ну-тка!
Монолог Фамусова явление 2 действие 5 "Горе от ума"
Вкус, батюшка, отменная манера;
На все свои законы есть:
Вот, например, у нас уж исстари ведется,
Что по отцу и сыну честь:
Будь плохенький, да если наберется
Душ тысячки две родовых, -
Тот и жених.
Другой хоть прытче будь, надутый всяким чванством,
Пускай себе разумником слыви,
А в семью не включат. На нас не подиви.
Ведь только здесь еще и дорожат дворянством.
Да это ли одно? возьмите вы хлеб-соль:
Кто хочет к нам пожаловать, - изволь;
Дверь отперта для званных и незванных,
Особенно из иностранных;
Хоть честный человек, хоть нет,
Для нас равнехонько, про всех готов обед.
Возьмите вы от головы до пяток,
На всех московских есть особый отпечаток.
Извольте посмотреть на нашу молодежь,
На юношей - сынков и внучат.
Журим мы их, а если разберешь, -
В пятнадцать лет учителей научат!
А наши старички?? -Как их возьмет задор,
Засудят об делах, что слово - приговор, -
Ведь столбовые * все, в ус никого не дуют;
И об правительстве иной раз так толкуют,
Что если б кто подслушал их... беда!
Не то, чтоб новизны вводили, - никогда,
Спаси нас Боже! Нет. А придерутся
К тому, к сему, а чаще ни к чему,
Поспорят, пошумят, и... разойдутся.
Прямые канцлеры * в отставке - по уму!
Я вам скажу, знать, время не приспело,
Но что без них не обойдется дело. -
А дамы? - сунься кто, попробуй, овладей;
Судьи всему, везде, над ними нет судей;
За картами когда восстанут общим бунтом,
Дай Бог терпение, - ведь сам я был женат.
Скомандовать велите перед фрунтом!
Присутствовать пошлите их в Сенат!
Ирина Власьевна! Лукерья Алексевна!
Татьяна Юрьевна! Пульхерия Андревна!
А дочек кто видал, всяк голову повесь...
Его величество король был прусский здесь,
Дивился не путем московским он девицам,
Их благонравью, а не лицам;
И точно, можно ли воспитаннее быть!
Умеют же себя принарядить
Тафтицей, бархатцем и дымкой, *
Словечка в простоте не скажут, все с ужимкой;
Французские романсы вам поют
И верхние выводят нотки,
К военным людям так и льнут.
А потому, что патриотки.
Решительно скажу: едва
Другая сыщется столица, как Москва.
ГОРЕ ОТ УМА (Малый театр 1977 год) - видео
************************************
Говорит он всерьез, но мы его слова обращаем в шутку.
- Как со вторым дыханием? - посмеиваясь, спрашиваем мы друг друга. И он смеется вместе с нами.
Мы идем всю почь. Солнце, светившее лам в лицо, остается позади нас. При его правдивом свете мы видим друг друга. Лица осунулись, потемнели, потрескались губы, покраснели глаза...
Но вдруг па повороте, у самой околицы тихого села, мы видим прикрытый ветками легковой автомобиль. Это машина командира и комиссара. Полковника Алешина не видно, Ракитин стоит у дороги и отдает нам честь.
Он не тянется по-строевому, и на его усталом, добром лице бродит смущенная усмешка. Но все-таки по-другому никак ’нельзя истолковать его позу - он отдает нам честь. Весь полк идет мимо него, что должно продолжаться довольно долго, а он стоит, приложив руку к козырьку фуражки, и нет в полку человека, который не понимал бы, что это значит.
Полковпик встречает нас в самой деревне.
Он стоит посредине улицы, заложив одну руку за пояс,- ждет нас. В последние часы марша наша колонна сильно расстроилась. Мы идем не в рядах, а кучками и, только увидя полковника, начинаем оглядываться и па ходу перестраиваться.
Очень трудно понять выражение лица полковника. Он точно вглядывается в пас...
- Здорово, молодцы! - сказал он, когда мы, построившись в ряды, подтянувшись и делая даже попытку «дать ножку», проходим мимо него.- Заворачивайте-ка сюда, вторая рота! Тут для вас наварено-накухарено. В одном котле и ужин и завтрак сразу. Скорей идите, а то повар нервничает, беспокоится, что все перестоит!
Полковпик гостеприимным жестом показывает на ворота.
Мы проходим мимо него, он внимательно оглядывает наши усталые ряды. Он прекрасно знает, что горячая пшца нужна пам, чтобы восстановить силы и прийти в себя после семпдесятиверстпого перехода. Отправив нас завтракать, оп снова глядит на дорогу, поджидает следующую, третью роту.
Дневка. Мы расположились на широком школьном дворе. Недавно здесь прошел дождь, спокойные лужи налиты доверху и полны синего неба и влажных облаков. По всему двору на траве спят люди. Одни раскинулся, другой свернулся, но над каждой дюжиной голов пирамидкой стоят винтовки. Мы спим по отделениям, по взводам и ротам, чтобы встать и снова идти па запад.
Спим до обеда, спим после обеда, спали бы дольше, по нужно продолжать поход. Идти сначала трудно, ноги стерты и перевязаны, но боль утихает, о пей не думается. Ноги разошлись. С гулкого асфальта свернули мы па мягкий проселок, который снова увел нас в лес. Это все еще Подмосковье. Здесь запрещено рубить деревья. Леса все гуще. Иногда лес расступается, и видны пашни, пересеченные реками.
...Опять садится солнце, который день идем мы за ним! Вот большое село, и видно, как из лесу по нескольким дорогам вступает в него наше войско...
Мы пересекаем улицу и движением своим задерживаем стадо. Громадные, пахнущие молоком коровы недовольно мычат. Мы помешали им дойти до фермы, резной конек которой виден сбоку. Молодые доярки в белом выносят нам утреннее молоко. Здесь нам дали отдохнуть подольше, и у нас есть время оглянуться. Среди изб поднялись два новых белых двухэтажных дома. Обочины дороги выложены дерном. Ясны стекла школы. Социалистическое изобилие в каждой мелочи, и во всем зрелая полнота невиданного, социалистического, уже развившегося строя жизни.
В 1928-1929 году я бывал в коммуне «Коминтерн» в приднепровских Таврических степях. Большой, заросший бурьяном пустырь па месте помещичьего дома был тогда еще не застроен, и под ногами хрустели угли пожарища восемнадцатого года. Эта коммуна была как рисунок талантливого ребенка. Рука неуверенна, перспектива спутана, но главные штрихи намечены были уже и тогда с гениальной верностью. Пять тысяч гектаров распахивала коммуна, строила похожие на ангары хлева, воздвигала силосные башни... Бедны были детский сад и ясли, но как чисты дерюжные подстилки в детских постельках!