Старец ипполит халин монастырь похоронен. Последняя надежда: чудеса накануне Крещения

Все о религии и вере - "молитва батюшке ипполиту рыльскому" с подробным описанием и фотографиями.

Старец архимандрит Ипполит (Халин). Воспоминания

. Взял Иисус Петра, Иакова и Иоанна и возвел на гору высокую особо их одних, и преобразился пред ними: Одежды Его сделались блистающими и весьма белыми, как снегу как на земле белильщик не может выбелить.

И явилось облако, осеняющее их, и из облака исшел глас, глаголющий: Сей есть Сын Мой возлюбленный; Его слушайте.

Евангелие от Марка 9:2-7

Архимандрит Ипполит (Халин)

Они не прошли и ста метров, как вдруг повернули обратно. Старец не ожидал их возвращения, и этим людям довелось стать свидетелями того, о чем никто и подумать не мог. Тому с кем они говорили всего несколько минут назад, и почти растворился в исходившем из него ослепительно-белом свечении. Яркими лучами блеснули его голубые глаза. Несколько мгновений на виду у изумленных очевидцев он излучал фаворский свет. Неземной свет Преображения Господня.

Господь научил его таинственно отдавать свое сердце людям. Для каждого он был всем, но из живущих в мире мало кто походил на него. Один из русских архиереев назвал его «великаном среди лилипутов». Воистину он был гигантом духа! Всем сердцем он сострадал тему кого вел за собой и всех вместил в свое сердце и ни от одной живой души не отвернулся и всего что имел отдал. Всех у кого хоть однажды в жизни видел хотел ценой личных скорбей привести ко Христу: «Господи! Пусть лучше я погибну, а они спасутся».

Архимандрит Ипполит (Халин, 1928-2002) сияние нетленной славы которого вдохновило нас, более семнадцати лет прожил на Афоне, однако дни свои окончил настоятелем монастыря во имя Святителя Николая в южнорусском городке Рыльске, что в Курской области. Эта обитель недалеко стоит от родного села отца Ипполита. То ли в шутку, то ли всерьез батюшка как-то раз дал совет своему любимому ученику: «Отец, не уезжай никуда со своей земли, умирать ты все равно домой вернешься. » Будущий рыльский настоятель покинул родное село совсем еще молодым, чтобы вернуться на родину духоносным старцем.

Можно много говорить о том, что батюшка - это человек, который стяжал чистоту сердца, бесстрастие, прозорливость и другие благодатные дары. Истинный старец, по определению святых отцову - это тот, кто стяжал нрав Христов. За редкими исключениями, все признавали, что отец Ипполит этот нрав Господа стяжал. Лишь однажды повидавшие его люди сталкивались с тем чудом, которого они не встречали раньше в почти оскудевшем любовью мире: с чудом настоящей Христовой любви. Вот как отзывались о нем те, кто по праву пользуется (как в земной жизни, так и после смерти) любовью народа Божьего.

Знаменитый на всю страну архимандрит Кирилл (Павлов) говорил об отце Ипполите, что он самый добрый старец. А схиархимандрит Макарий (Болотов) сказал так: «Если бы в России было сто таких монахов, как отец Ипполит, Россия с корнями поднялась бы на небо». Старец из Курской Коренной пустыни иеросхимонах Иоанн (Бузов) передавал через своих духовных чад «поклончик» батюшке Ипполиту. Как-то раз получив просфору от рыльского настоятеля с просьбой помолиться о его здравии, отец Иоанн заплакал, поцеловал просфору и сказал: «Кто я такой, чтобы молиться за него, ему же Сама Матерь Божия является». Известный духовник игумен Нектарий (Марченко), уклоняясь от досужих расспросов корреспондентов, обронил единственную фразу, которую просто не мог не произнести: «Вся жизнь отца Ипполита была смирение. смирение и любовь. Христовы, а в нас этого нет. Так и запишите».

За несколько лет до смерти архимандрит Ипполит сам о себе сказал: «Сорок лет я низко кланялся каждому человеку». Он ставил себя ниже всех. За это необыкновенное смирение Господь щедро одаривал батюшку Своей любовью, даром принимать и врачевать живые души. Людей, которых посылал ему Господь, старец - каждого своим путем - приводил ко Христу, он примирял нас с Богом, исполняя таким образом «первую заповедь».

Когда Пахомию Великому явился Ангел с высеченным на каменной плите Уставом общежительного монастыря и Пахомий спросил Ангела: «Что хочет от меня Господь?» И Ангел ответил: «Господь хочет чтобы ты примирял людей с Ним».

Люди с истерзанными страстями и душами уходили от отца Ипполита утешенными и исцеленными. Непрестанное славословие Господа было естественным и неизменным состоянием его духа.

Сквозь пространство и время

«Мы забыли, Кому мы должны подражать. Мы христиане и должны подражать Христу. Ученик Спасителя призван пройти Его путь. Этот путь лежит через Крест, через Голгофу», - повторял архимандрит Ипполит незадолго до смерти. Истину о том, что каждый христианин призван к подвигу крестоношения, старец своим примером внушал притекавшим к нему. Вслед за Спасителем в трагическом двадцатом столетии «путем скорби» прошли наши предки, которые уподоблялись Господу в Его терпении и незлобии. Одни из них проливали невинную кровь, другие в кровавом поту молитвенно предстояли перед Богом за свое распятое Отечество.

Эти другие прокладывали путь сквозь тьму и тернии – потомкам православных, и призвали нас за собой в радость вечной жизни. Когда и как наступает момент обретения истины? У каждого свой день и час, свое начало пути верности Спасителю до смерти. Паломничества москвичей в обитель Николая Чудотворца в Рыльске начинались от стен московского Новоспасского монастыря. После падения советской власти в Новоспасском была воссоздана усыпальница Царского рода Романовых, бояр и Великих князей. Недалеко от входа в усыпальницу в 1998 году установлен Поклонный крест. Он явился точной копией креста, стоявшего в Кремле на месте злодейского убийства генерал-губернатора Москвы Великого князя Сергея Александровича Романова, дяди Царя-мученика Николая Второго и супруга Великой княгини Елизаветы Федоровны. Великий князь погребен в усыпальнице. У подножия креста начертаны предсмертные слова Спасителя: «Отче, отпусти им, ибо не ведают, что творят».

Мученическая смерть Великого князя Сергея от руки фанатика-террориста, на куски разорвавшего бомбой тело Царского сродника, стала одним из предзнаменований Русской Голгофы. «Наш монастырь стоит на костях мучеников за веру», - говорил старец Ипполит о Рыльском монастыре. В 1920-1921 годах, когда волна террора захлестнула всю Россию, настоятелем Новоспасского был назначен священномученик Павлин (Крошечкин), в те годы архимандрит, а впоследствии епископ Рыльский, викарий Курской епархии и настоятель Свято-Николаевской обители. Его келейником стал тогда будущий глинский старец схиархимандрит Андроник (Лукаш). Много лет спустя старец Андроник исцелит молодого послушника Глинской пустыни Сергея Халина (мирское имя отца Ипполита) от грозившего неминуемой смертью крупозного воспаления легких.

Так неисповедимо связан Новоспасский монастырь в Москве с обителью Николая Чудотворца в Рыльске. И не случайно то, что именно от Новоспасского, от усыпальницы великих устроителей России, на излете тысячелетия начался путь духовного созидания для тысяч потомков подданных русских государей и современников батюшки Ипполита.

О многом будут вспоминать московские паломники. Но кроме удивительной, покорявшей даже самые окаменевшие, самые черствые сердца, доброты, мало кто замечал в отце Ипполите что-либо, не свойственное другим. Тем ценнее свидетельства исключительности его духовных дарований. Преподобный Варсонофий Оптинский лишь за несколько дней до смерти открыл одному из духовных чад: «Великая благодать дается старчеству - дар рассуждения. У нас, кроме физических очей, имеются еще очи духовные, перед которыми открывается душа человеческая. Прежде чем человек подумает, прежде чем возникла у него мысль, мы видим ее духовными очами, мы даже видим причину возникновения такой мысли. И от нас не скрыто ничего. Когда я захочу, я увижу все, что ты делаешь и думаешь, для нас нет пространства и времени».

Старец Ипполит провидел будущее и прозревал помыслы, он даже отвечал на расстоянии тем, кто мысленно обращался к нему за советом и помощью. Объяснить, как это происходило в каждом конкретном случае, вряд ли возможно, но вопрошавшие с верой получали ясный ответ в своем сердце. Некоторые, желая написать старцу, терзались сомнениями и не раз переписывали свои послания, а когда наконец запечатывали конверт, вдруг с удивлением понимали, что «неразрешимая» проблема каким-то непостижимым образом уже решена.

Рассказывали, как однажды к старцу приехала паломница с письмом своей дочери, в котором та излагала приключившееся с ней несчастье и просила помощи духовно опытного человека. Отец Ипполит дал ответ просительнице, но женщина уговорила его прочесть письмо. Он взял листок бумаги в руки и с видимым усилием стал всматриваться в текст. Оказалось, что батюшка держал страницу. перевернутой. Тогда посетительница поняла, что содержание письма и без прочтения было известно старцу.

Пожилая москвичка часто отправляла отцу Ипполиту письма на желтых листках бумаги «в клеточку». Однажды она приехала в монастырь и, подойдя к батюшке, в помыслах усомнилась, доходят ли до него ее письма. Старец обернулся к ней и, как бы между прочим, обмолвился: «Ой, матушка на желтых листочках в клеточку нам пишет. »

Безутешная мать всегда передавала через паломников в Рыльск записку о здравии сына Георгия, страдавшего наркоманией, и сто рублей - пожертвование на монастырь. Однако на душе у нее было неспокойно: а что, если записки не попадают к старцу и он не поминает ее сына? Чтобы рассеять сомнения, она решила посетить монастырь. Отец Ипполит посмотрел на нее в толпе обступивших его людей: «Вот матушка, которая всегда передает нам по сто рублей за сына Георгия. »

Однако принародных, очевидных чудес в Рыльске случалось немного. Обычно все происходило прикровенно, втайне, по дороге в монастырь, на пути домой, и открывалось не сразу, а по прошествии времени. Любовь Христова скрывает себя. Слава о рыльском старце облетела полмира. Но это не была «всемирная известность» прорицательницы Ванги. Господь скрывал Своего избранника от посторонних глаз, и только «званные на брачный пир» (Мат. 22:3) знали о нем. Ровно столько, сколько может знать смертный об Ангелах.

Николай Александрович Романов, житель Москвы, увидел во сне старца Ипполита, выходящего из алтаря Никольской церкви. Батюшка прошел по всему храму и благословил одну из одержимых. За ним, в открытых Царских вратах, стояла Прекрасная Женщина в архиерейской мантии. В тот момент, когда отец Ипполит осенял болящую крестным знамением, Жена из Царских врат благословила старца. Бес вышел из грешницы. Видение прекратилось. Наутро Николай Романов поведал о своем сне отцу Ипполиту. «Не все сны от лукавого», - сказал ему старец с улыбкой. Тогда Николай понял, что Сама Царица Небесная благословила Своего избранника на тайный подвиг борьбы за спасение плененных демонами людей.

Ольга Леонидовна Леонова, староста московского храма Державной иконы Божьей Матери, впервые приехала в Рыльск не со своей бедой. Ее близкая подруга была удивительно талантливой вышивальщицей святых икон. Сын подруги стал принимать наркотики. Ольгу Леонидовну это горе так потрясло, что она твердо решила просить отца Ипполита о соблазнившемся молодом человеке. Ради бедного юноши ей, немолодой уже женщине, ожидавшей приема у старца в Рыльске, пришлось преодолеть неблизкий путь от города до монастырских стен бегом из опасения опоздать. Отец Ипполит принял Ольгу в своей келье последней. Она едва переводила дух: «Батюшка, простите, я из последних сил. Хочу Вас попросить о сыне своей лучшей подруги. Она молитвенница, вышивает образа. Смотрите: лики на ее иконах, как живые! Помогите ей! Такое испытание. » Старец взглянул на вышитые золотыми нитками иконы: Святитель Николай, плащаница Спасителя, Успение Божьей Матери.

«С ним все будет хорошо!» - утешил рабу Божью отец Ипполит. И как-то особенно выделил: «С ним. » Ольга хотела спросить: «А с кем будет нехорошо?» Но не решилась.

Жизнь подруги, тоже Ольги, оборвалась трагически внезапно. Вскоре ушел в вечность и ее муж Николай.

Алексею, сыну моей подруги, сейчас уже 27 лет, - говорит Ольга Леонидовна. - После смерти родителей – Ольги и Николая я поняла, что они мне его «поручили». Молюсь за него, как за своего сына. У парня развивалась наркотическая зависимость, его лечили. Испытав боль утраты близких, Алексей, по молитвам старца Ипполита, перестал употреблять наркотики, обвенчался с девушкой, которую встретил в Тихоно-Задонском монастыре.

Духовный взор батюшки проникал в самые потаенные уголки человеческой души. Отец Ипполит как-то раз показал одному из знакомых священников огромный камень, перегородивший ручей: «Посмотри, камень перекрыл дорогу ручью, и он начал течь совсем по иному руслу. Так и в жизни человека случаются перемены. Господь его посещает, и жизнь вдруг меняет течение. »

В последнюю Пасху земной жизни батюшки, в мае 2002 года, я приехал к отцу Ипполиту вместе с другом, который в то время сомневался: ездить ему со мной по святым местам или нет. Старец сказал другу: «Езди». Господь тогда благословил наш путь, который продолжается и поныне. Вскоре я спросил у батюшки: где цель пути? Отправляться ли нам в паломничество по Украине или же путешествовать только по нашей стране? «По России, по России», - последовал кроткий ответ. Но этот ответ я, по гордости, не принял в сердце как благословение, которое нельзя было нарушить. Вместе с другом мы собрались ехать в Киев и в Почаевскую лавру. Последствия непослушания оказались очень тяжелыми. Назначенный день отъезда чуть не стал днем моей смерти: меня жестоко избили на Привокзальной площади в Курске за десять минут до отправления поезда на Украину. В тот поезд мы так и не сели. За непослушание пришлось заплатить кровью и потерей любимой работы. Но после этого испытания жизнь резко переменилась и потекла по иному руслу и обрела новую силу и смысл.

За несколько недель до происшествия на Привокзальной площади отец Ипполит из вечности послал предупреждение мне грешному. Я зашел в гости к одной из духовных дочерей старца Таисии Федоровне Луневой. Она рассказала мне историю своего паломничества в Почаев. Смысл этого рассказа заключался в предостережении: «Поехала я в Почаев, а меня лукавые люди в дороге чуть не убили. Приехала к батюшке, а он и говорит: ну и что ты съездила в Почаев? Теперь одна никуда не поедешь, а только со мной!» Таисия Федоровна говорила это как бы о себе, но смысл ее слов состоял в том, чтобы предупредить меня. Духовно опытные люди порой прибегают к такому иносказанию, чтобы обличить или предостеречь.

За месяц до смерти батюшки я приезжал к нему с мучившими мою душу помыслами, страхами и сомнениями - далеко не все из них я смог бы выразить в словах или на бумаге - и попытался о многом сказать старцу сердцем. На прощание он благословил меня бумажной иконочкой великомученика Иоанна Сочавского, покровителя в торговых делах. Я был рад подарку, но совершенно не понял тогда его пророческого значения.

В то время я был весьма далек от мысли о работе в сфере бизнеса и поглощен редакционными делами, которые не приносили ни душевного мира, ни материального достатка. «Вы же все работники торговли», - как бы невзначай сказал отец Ипполит посетителям, среди которых был и я. Но я «работником торговли» не был, а стал им лишь год спустя.

Батюшкиными молитвами собирались в Рыльский монастырь паломнические группы. Люди отправлялись в путь с неразрешимыми, казалось бы, проблемами, с неизлечимыми, по мнению врачей, болезнями. Две женщины, больные раком, решились поехать в Рыльск. На эскалаторе московского метро «случайный прохожий» со злобным выражением лица крикнул им, вне себя от ярости: «Что, к Ипполиту собрались, исцелиться захотели?!» Загадочный незнакомец при этом выругался и вихрем пронесся вверх по эскалатору. Услышать тихий разговор двух женщин в грохоте метро непросто. Этот случай на станции «Динамо» приоткрывает бездну нечеловеческой ненависти, которую испытывал к старцу враг нашего спасения, ведь архимандрит Ипполит вырывал из дьявольского плена гибнущие души.

Анна Ивановна Савельева, организатор поездок из Москвы в Рыльск, рассказывала, как один из пассажиров ее автобуса ехал благодарить отца Ипполита за чудесное исцеление. Старец явился ему во сне - наяву этот молодой человек батюшку никогда не видел. Когда он подошел к Новоспасскому монастырю и увидел фотографии архимандрита Ипполита, продававшиеся тут же, благодарный паломник от полноты сердца открыл свою тайну: «Я видел его, это он излечил меня!» В видении старец Ипполит избавил юношу от тяжелой болезни, и ему не пришлось ложиться на операционный стол, хотя врачи настаивали на операции. После видения анализы пришли в норму, необходимость хирургического вмешательства отпала, и доктора лишь развели руками. Каково же было изумление исцеленного, когда он увидел фотографию своего молитвенника на лобовом стекле автобуса, отправлявшегося в Рыльск! Каким-то чудесным наитием и, несомненно, промыслительно, парень захотел отправиться в это паломничество, поначалу вообще не связывая с ним чудо своего внезапного выздоровления.

Вот другая история. Однажды в храм, где в тот момент молился батюшка, буквально ввалилась женщина по имени Людмила, приехавшая в Рыльск из Белгорода. Она много лет страдала алкоголизмом, пропила все, что имела, и вела образ жизни, свойственный бомжам. С ее появлением в храме резко запахло. Пьяная, с растрепанными волосами, женщина вдруг упала перед батюшкой на колени и начала громко ругать себя. Старец не укорил ее, а стал тихо гладить по голове рукой и сказал: «Людочка, ты домой приехала, ни шагу из монастыря без моего благословения». Отец Ипполит благословил Людмилу работать на хоздворе и доверил ей козочку. После этого разговора она два часа прорыдала на монастырском дворе, каясь в своих грехах. «Как же он меня любит, - причитала она, - какую иконочку Божьей Матери он мне дал!» Батюшка подарил ей четки, которые сам сплел еще на Афоне. Людмила исповедалась в своих грехах, и ее жизнь переменилась по молитвам старца.

Далеко не все приезжали к отцу Ипполиту, чтобы задать ему главный вопрос: как жить, чтобы спастись? Очень многие хотели знать, как лучше обустроиться в мире сем. Но и через это желание найти свое место «во всяком благополучии и достатке» по молитвам рыльского старца люди, неожиданно для самих себя, задумывались о вечности.

Не воцерковленная, даже не веровавшая во Христа девушка отправилась в паломничество в Рыльск вместе с матерью и по дороге в недоумении обратилась к руководителю группы: «Все к старцу едут по делам, а мне что спрашивать-то у него придется?» - «Анечка, спроси у батюшки, как тебе спасти свою душу», - посоветовала умудренная горьким опытом женщина. И Анечка, по простоте сердечной, спросила старца о самом главном, о «едином на потребу», легко задала ему тот вопрос, на который с таким трудом решаются даже внешне воцерковленные люди. После краткого разговора с рыльским настоятелем в судьбе Анны, по ее собственному признанию, произошел перелом. Она уверовала в Бога и стала совсем иной.

Юля впервые приехала к батюшке в девятнадцать лет. Опустилась на колени перед старцем и сказала: «Батюшка, я плохая, я курю. » Отец Ипполит покачал головой: «Ай-ай, Юлечка, на тебе иконочку, будем за тебя молиться». Юля вернулась домой с иконочкой, а через неделю из командировки возвратился ее муж. Разбирая его вещи, Юля нашла у него в дорожной сумке блок сигарет и в полном недоумении воскликнула: «Вадим, это что такое?!» Вадим ответил, что это ее любимые сигареты: «Ты же куришь, я тебе купил». Удивление Юлии было самым искренним. Избавившись по молитве старца от страсти курения, совсем еще молодая женщина даже забыла о том, что раньше курила! Потом она ездила в Рыльск за благословением на рождение ребенка и благополучно родила девочку.

У Марины и ее мужа Андрея подрастали трое маленьких детей: Силуан, Филарет и Ксения. Однажды Марина почувствовала, что заболевает гриппом. Она очень боялась заразить маленьких ребятишек. Температура поднялась до сорока, и в полузабытьи Марина мысленно обратилась к отцу Ипполиту: «Батюшка, мне так надо выздороветь. Я же только что из больницы - исцели меня. » Проснувшись в четыре часа утра, она увидела стоявшего над ней, как бы на воздухе, архимандрита Ипполита. «Сейчас мы тебя, матушка, перекрестим, и все пройдет», - произнес старец и благословил больную. Видение исчезло. Марина встала, съела просфору, выпила святой воды и. почувствовала себя совершенно здоровой. Когда ее спросили, каким явился в то утро старец, женщина ответила не сразу: «Он пришел в блистающих светлых одеждах. Но описать это невозможно: таких ярких и чистых красок нет на земле».

Летом 2002 года, за несколько месяцев до смерти старца, в Рыльск приехал врач Илья Нехамкин. «Отец, ты же нас лечить будешь», - сказал ему при встрече батюшка. Илья выразил готовность вызвать из Москвы «прямо сегодня же, сейчас» специальную машину «скорой помощи» и провести обследование состояния здоровья старца. «Ну, не сейчас, потом», - махнул рукой отец настоятель. Вскоре он повторил свои слова Илье: «Лечить меня будешь. » Старца стали уговаривать врачи: «Батюшка, поехали в Москву, в медицинский центр, у Вас очень нездоровый вид». Отец Ипполит заулыбался и еще раз повторил: «Потом».

Потом, в те трагические недели, когда старец лежал на смертном одре, Илья Нехамкин вместе с бригадой московских врачей пытался бороться за его жизнь.

Очевидно то, что архимандрит Ипполит давно предвидел не только время, но и образ своего исхода, мучения последних дней земного бытия. О причинах этого внезапного для современников «переселения» в мир иной можно строить предположения и догадки. Жизнь и смерть настоятеля Свято-Николаевского монастыря остаются тайной для православных. Не столько потому, что никто не ожидал его безвременной кончины, сколько в силу трагических обстоятельств, сопутствовавших ей, и той пасхальной радости победы над смертью, которой озарились лица христиан в день его похорон на празднике Святителя Николая.

В то лето одна из духовных чад старца, совсем не предполагая, что расстается с батюшкой, спросила, когда ей приехать в Рыльск снова. «На Пасху, матушка, приезжайте», - благословил отец Ипполит. Женщина огорчилась: до Пасхи придется ждать почти год. И тогда старец стал читать своей духовной дочери стихи. о смерти и о любви. Он любил поэзию. Стихи звучали на греческом языке, поэтому ей был понятен лишь общий смысл. И скорбь, и радость переполнили в тот момент сердце женщины.

Она вернулась в Рыльский монастырь в престольный праздник обители, в день похорон батюшки. Этот морозный декабрьский день стал пасхальным для тысяч его духовных чад. «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ!» - пели на погребении.

Тайна старца исполнена слез, молитв и радости богообщения. «Многими скорбями подобает нам войти в Царствие Божие» (Деян. 14:22). Архимандрит Ипполит призывал не к благополучию, но к подвигу, не к покою, а к преодолению себя, своей греховной природы, потому что без этого нет христианской жизни. Сообразно состоянию души человека батюшка предлагал пути духовного развития - каждому свой. На этих путях он нередко брал на себя наши скорби и нашу боль, а мы порой и не догадывались о том, радовались исполнению своих чисто земных желаний.

За несколько лет до смерти старец приоткрылся одному из духовных чад: «В монастыре я сорок лет провел как в аду. » Так он страдал за грехи народа Божьего. Так примирял со Христом свой народ.

За две недели до смерти батюшки, накануне праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, Ирина Владимировна Харламова, организатор паломнических поездок из Москвы в Рыльск, узнала о том, что старец тяжело болен. В тот момент она молилась у мощей святителя Иоасафа Белгородского, в кафедральном соборе Белгорода. Тогда, после молитвы у святых мощей, ей приснился сон. Ирина увидела себя в Рыльском монастыре у святого источника, перед ней двигалась чрезвычайно многолюдная процессия: люди несли на руках большой деревянный трапециевидный гроб. Именно в таком гробу похоронили батюшку. Ирина вдруг начала плакать во сне.

«Я едва могла читать канон о болящем, - поделилась с нами пережитой скорбью Ирина Владимировна, - не было сил, хоть и стремилась преодолеть свою боль. Этот канон и акафист Святителю Николаю в те страшные дни читали сотни духовных чад отца Ипполита по всей стране. Последние дни перед его смертью у меня было такое ощущение, что мы только продлеваем батюшкины мучения. И даже - Господи, прости! - буквально накануне его кончины в состоянии, близком к отчаянию, я взмолилась: «Господи, не надо ему столько мучиться!» Я тогда почувствовала, как он мучился за всех нас! Он говорил мне меньше чем за год, что он уходит. Сказал об этом прямо. Я вошла к нему в келью, он стоял у окна и смотрел куда-то поверх куполов. Таким я его не видела никогда: словно это была лишь телесная оболочка старца, а сам он - мне трудно это объяснить - был где-то не на земле, где-то далеко. Голос его звучал настолько отвлеченно. Он тихо-тихо спросил: «Вы из Москвы, матушка?» И я точно так же, в тон, ответила: «Да, батюшка, из Москвы». «Сердце болит, - сказал старец и, посмотрев куда-то вдаль, добавил, - ухожу я, матушка. »

Он умер 17 декабря 2002 года в 1 час 20 минут ночи, на следующие сутки после 49-й годовщины смерти курской старицы монахини Мисаилы (Зориной), которая еще в молодости предсказала его старческое служение. Односельчанка будущего старца, Анна Никифоровна, спросила у матушки Мисаилы: «К кому же нам обращаться после Вас?» Старица ответила: «К Сереже из твоего села. Он сейчас в армии служит, а потом вернется и будет всех держать на своих плечах».

По некоторым особенностям его поведения в последний год предполагали, что старец собирается уйти в затвор. Но этого не случилось. Да и нужен ли был затвор человеку, достигшему бесстрастия? Он давно нес на своих богатырских плечах крест великого, жертвенного служения Богу и ближним. До самых последних дней он оставался настоятелем Свято-Николаевского монастыря и очень любил вспоминать афонскую историю об экономе, у которого связку ключей смогли забрать лишь после смерти. «Связку ключей едва сумели взять из мертвых рук. Так он умел хранить монастырские ценности», - улыбался отец Ипполит.

В последнее время отец Ипполит повторял: «Мы забыли, Кому должны подражать. Мы христиане и мы должны подражать Христу. »

Видение наших пороков и тайных страстей не могло не причинять ему страдание и боль, но он шел на это добровольно, уподобляясь Христу, преображаясь и сораспинаясь с Ним. Он уподобился Спасителю не только жизнью, но и смертью. Полвека назад выбрал путь крестной любви, от которого не отступил ни на шаг. Старцы не отступают и не возвращаются назад. Они идут до конца.

Последние две недели стали Голгофой отца Ипполита. Доказательством тому явилась икона Спаса Нерукотворного, мироточившая и кровоточившая в его келье в те скорбные дни. Икона вся покрылась каплями крови, словно кровавым потом. В этот момент у врачей, дежуривших возле кровати умиравшего батюшки, вырвалось: «Господи, да как же он страдает!»

Третьего декабря, в навечерие праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы, архимандрит Ипполит упал без сознания в своей келье. О6 этом узнали не сразу, а поняв, что случилось, вдруг испугались. Врачи констатировали инсульт и глубокую кому. Отец Ипполит до самой смерти пролежал парализованный, однако и врачи, и священнослужители, неоднократно соборовавшие и причащавшие недвижимого старца, видели и каким-то непостижимым образом осознавали, что, несмотря на полный паралич и невозможность говорить, отец Ипполит все понимает, видит и чувствует. Когда его причащали Кровью Христовой, у него вдруг на мгновение проявлялся глотательный рефлекс и тут же, после причастия, исчезал. Братья монастыря четко знали, когда старец бодрствует, а когда спит. И это в полной неподвижности и невозможности общаться с окружающими не только словами или жестами, но даже взглядом! Монах Иоанникий подошел к смертному одру старца и разрыдался: «Батюшка, кто же теперь меня благословит?» И вот тут-то в ответ архимандрит Ипполит приподнял руку в благословении.

По иконе Спаса Нерукотворного текли капли мира и крови. По распоряжению управлявшего в тот год епархией митрополита Курского и Рыльского Ювеналия (Тарасова) отца Ипполита помазали этой кровью. Христос сострадал вместе с ним. Все руки у батюшки были исколоты капельницами - врачи боролись за его жизнь, невольно усиливая и продлевая мучения. Сугубо молились о здравии старца духовные чада, также отодвигая исход. Надеялись, что батюшка вернется.

Нельзя оставить без внимания тот факт, что среди очевидцев и участников происходившего в те дни в Рыльском монастыре не было согласия в том, что необходимо делать. Эти люди обладали немалым духовным опытом и властью, но беда застала их врасплох. Как поступить? Оставить настоятеля в монастыре или отвезти умирающего в больницу? В их распоряжении были специально направленный из столицы на помощь реанимобиль и даже вертолет. Врачи свидетельствовали о невозможности транспортировки больного без риска, что старец умрет по дороге в Москву (курские больницы не располагали всем необходимым). Груз ответственности тяжелел с каждым днем, с каждым часом, по мере исчезновения изначально сомнительных шансов на выживание в условиях монастырской кельи. Тогда прибегли к древней традиции метания жребия. В монастыре отслужили молебен, в алтаре, на святом престоле, лежали две записки: «везти» и «не везти». По некоторым тонким признакам заметили, что батюшка на смертном одре очень беспокоится о жребии. И вот жребий брошен: «Батюшка, мы остаемся».

Слезы текли по спокойному, еще живому, но уже замершему в последнем напряжении всех сил, лицу отца Иполлита. Все, кто был рядом, плакали вместе с ним.

На похороны отца, в престольный праздник, в Николин день, девятнадцатого декабря, в Рыльском монастыре собралось несколько тысяч православных со всей России. В соборном Никольском храме, где совершалась Божественная литургия, невозможно было ни протолкнуться, ни шелохнуться, не то что руку поднять для крестного знамения. Не меньше народа съехалось в монастырь и на панихиду в сороковой день после смерти батюшки. А на девятый день деревянный крест на могиле отца Ипполита замироточил, даже образовалась проталина на снегу от истекавшего с крестного древа в землю - сквозь толстый лед - мира.

В момент смерти на лице батюшки запечатлелись необыкновенное умиротворение и красота. Все, кто прикладывался к его руке, чувствовали тепло и «мягкость» живого старца. Смерть оказалась бессильна перед мужеством христианина!

Владимиру Николаевичу Тришкину, жителю Рыльска, отец Ипполит после смерти явился во сне. «Почему ты ко мне не пришел?» - укорил его старец. «Я два раза приходил в монастырь», - стал оправдываться Владимир Николаевич. «А в последний путь не проводил. Почему ты книжку не читаешь, которую я тебе подарил?» - «Я читаю». - «Неправда. »

Так было и при жизни старца: люди нередко уезжали от него, не слушались его советов, но в конце концов по молитвам батюшки возвращались назад, смиряя себя. Никто не смог постичь эту силу любви, не допускавшей ни малейшей жесткости или принуждения в обращении с ближним, хотя и пытались понять, проанализировать, выстроить «недостающие звенья». Тратили на это время и силы, а отец Ипполит, замечая такие потуги, однажды обмолвился: «Что же вы мучаетесь, это же тайны Божьи. »

Говорить об этих тайнах старец не любил. Главным наставлением, которое он оставил своим духовным чадам, стали слова: «Трудитесь, молитесь, соответствуйте своему христианскому званию, и добро на добро ляжет». И другого завещания нет: «Для вашего спасения я сделал все. Остальное зависит теперь от вас».

православного журнала «Преображение».

Мы благодарны всем за поддержку!

Без Бога нация – толпа,

Или слепа, или глупа,

Иль, что еще страшней, –

И пусть на трон взойдет любой,

Глаголющий высоким слогом,

Толпа останется толпой,

Пока не обратится к Богу!

«. важно помнить - современная информационная среда пристально следит за любыми новостями, связанными с Церковью. И здесь я хотел бы сказать не только о журналистах - я бы хотел сказать вообще о людях, представляющих Церковь в глазах мирян, в глазах светского общества. Мы должны обратить особое внимание на образ жизни, на слова, которые мы произносим, на то, как мы себя ведем, потому что через оценку того или иного представителя Церкви, чаще всего священнослужителя, у людей и складываются представления о всей Церкви. Это, конечно, неверное представление, но сегодня, по закону жанра, получается так, что именно какие-то погрешности, неправильности в поступках или словах священнослужителей моментально тиражируются и создают ложную, но привлекательную для многих картину, по которой люди и определяют свое отношение к Церкви.»

Патриарх Кирилл на закрытии V Международного фестиваля православных СМИ «Вера и слово»

«Свобода создала такой гнет, какой переживался разве в период татарщины. А - главное - ложь так опутала всю Россию, что не видишь ни в чем просвета. Пресса ведет себя так, что заслуживает розог, чтобы не сказать - гильотины. Обман, наглость, безумие - все смешалось в удушающем хаосе. Россия скрылась куда-то: по крайней мере, я почти не вижу ее. Если бы не вера в то, что все это - суды Господни, трудно было бы пережить сие великое испытание. Я чувствую, что твердой почвы нет нигде, всюду вулканы, кроме Краеугольного Камня - Господа нашего Иисуса Христа. На Него возвергаю все упование свое» Человек всего более должен учиться милосердию, ибо оно-то и делает его человеком. Многие хвалят человека за милосердие (Притч. 20, 6). Кто не имеет милосердия, тот перестает быть и человеком. Оно делает мудрыми. И чему удивляешься ты, что милосердие служит отличительным признаком человечества? Оно есть признак Божества. Будьте милосерды, говорит Господь, как и Отец ваш милосерд (Лк. 6, 36). Итак, научимся быть милосердыми как для сих причин, так особенно для того, что мы и сами имеем великую нужду в милосердии. И не будем почитать жизнию время, проведенное без милосердия.

Copyright © 2012 Православный интернет-журнал “ПРЕОБРАЖЕНИЕ”

От захода солнца начинается отсчет времени на Афоне. А в те часы, когда земля погружается в глубокий сон, на Святой Горе - лишь монахи возносят молитвы к Богу за весь мир. Никто не спит в эти ночи духовного подвига. И Богородица благословляет Свой зем­ной удел — узкой полоской суши соединенный с древней Македонией, с землей Эллады горный полуостров в Эгейском море, Агион Орос, Святой Афон... Всякий раз — по византий­ским, «по самым правильным на всей земле часам»...

Новый день наступает после заката солнца за горизонт...

Огненный шар погружается в море...

Вот сгущается многолетняя тьма Хрущевских пятидесятых - шестидесятых годов. Держатся лишь Троице - Сергиева лавра, Псково - Печерский монастырь и несколько обителей. Даже когда «девятый вал» гонений пройдет, едва ли многое переменится к лучшему в семидесятые или восьмидесятые. Незакрытые обители пытаются превратить в «культурно-исторические заповедники», из них всевозмож­ными (и порой весьма изощренными) способами «выдавлива­ют» монахов. Перед отцом Ипполитом и несколькими его собратьями встает выбор: быть, очень вероятно, изгнанными из своих обителей в мир или...
Именно в это время знаменитый церковно-общественный деятель (личность, безусловно, историческая), добившийся, в конце концов, вопреки всему улучшения положения Церкви, влиятельный не только в СССР, но и в определенных междуна­родных кругах, Ленинград­ский митрополит Никодим (Ротов) сумел получить от светских властей почти сверхъестественное «добро» двух далеко не дружествен­ных в то время между собой государств. Ему разрешили пополнить новыми насель­никами из Советской Рос­сии вымиравший Русски Свято-Пантелеимоновский монастырь на Святой Горе, в далекой Греции.

Известия оттуда не поступали десятилетиями, с самой рево­люции семнадцатого года до конца Великой Отечественной войны вообще не было ни единой весточки. Да и потом почти ничего. Никто точно не знал, что там происходит. Побывав на Святой Горе, Владыка Никодим воочию убедился, насколь­ко своевременно пытаться сохранить православное русское присутствие на Афоне. Выбор в России пал на нескольких крепких телом (трудить­ся им предстояло и день и ночь) черноризцев из «простых», не способных, с точки зрения государственной власти, на «политические провокации».

В первой же «четверке» избранных и оказался, по послушанию священноначалию, иеромонах Ипполит.

Желал ли он и сам, возможно, на всю жизнь, навсегда отправиться на Афон?

Конечно, послушный Господу монах желал исполнить волю Божью о себе, которую усмотрел в сложившихся обстоятельствах. Сам батюшка отве­тил однажды на этот вопрос с великим смирением и просто­той: «Ну а куда было деваться, идти в мир?..»

Еще в те далекие годы для многих стала очевидной его полная покорность Про­мыслу, независимо от хода и деталей ускользающего времени. В конце 1960-х годов, когда возникла угроза полного исчезновения русского монашества на Афоне, о. Ипполит вместе с другими ныне известными в России старцами — Илием (Ноздриным), Авелем (Македоновым) — поехал на Святую Гору.

Там он в течение 17 лет подвизался в Русском Свято-Пантелеимоновом монастыре, в том числе 4 года представлял русское монашество в Священном Киноте, который управляет Святой Горой.

В 1991 году он вернулся в Россию и принял в управление Рыльский Свято-Николаевский монастырь Курской епархии, возрождению которого из руин посвятил последние 11 лет своей жизни.

17 июня 1991 года монастырь был передан Русской Православной Церкви, и по благословению Иувеналия (Тарасова), архиепископа Курского и Белгородского в разрушенную обитель приехали первые насельники. Игумен Иоасаф (Шибаев) и два монаха поселились в одной из полуразрушенных келий. В октябре в Рыльский монастырь был назначен наместником архимандрит Ипполит (Халин). 16 октября 1991 года на первом этаже Николаевского храма, в Георгиевской церкви, начались богослужения. Впоследствии этот храм освятили в честь иконы Божией Матери «Знамение» Курской Коренной.

Опытный духовник, немало лет прослуживший на Святой горе Афон, отец Ипполит начал восстановление храмов и возрождение духовной жизни обители. У доброго старца появились помощники, которые приняли постриг и образовали монашескую общину. В монастырь, едва затеплившийся молитвой, потянулись паломники со всей России и Ближнего Зарубежья. У заботливого пастыря для всех находилось время на духовное утешение и милосердие. Во время богослужений стены обустроенного и украшенного за короткое время Знаменского храма не вмещали всех молящихся.

В 1998 году началось восстановление Николаевского храма, большую помощь в котором оказали работники Курской АЭС. На второй этаж поднялась лестница, новую крышу и купола покрыли медью. Помещение было оштукатурено внутри, а 12 ноября 1998 года на куполе был установлен новый крест. С декабря 1999 года здесь стали совершать богослужения.
Настоятель Рыльского Свято-Николаевского мужского монастыря архимандрит Ипполит (Халин) родился в Святую неделю Пасхи, в Светлую Среду 18 апреля 1928 года в селе Субботино Курской области в семье простых крестьян – Ивана Константиновича и Евдокии Николаевны Халиных. У них было 8 детей: 4 мальчика и 4 девочки. Сергей, так звали о. Ипполита в миру, был самым младшим. Все его братья погибли на фронте, и на него, еще отрока, легла нелегкая ноша тяжелой деревенской работы.
С детства Сергей был верующим, тем более что в роду Халиных были и священники, и монахи, а его родной дядя священник Михаил служил в церкви соседнего села. Родственники вспоминают, что когда Сергей был еще юным, у него под кроватью лежал чемодан с книгами духовного содержания, и он постоянно их перечитывал, особенно Библию, хотя, видимо, внешне ничем не выдавал своей веры в Бога. Отец Ипполит позже вспоминал: «Бывало, еще в армии, когда все лягут спать, укроешься одеялом и читаешь «Отче наш»… А вообще я любил наблюдать за священниками несмотря на то, что все вокруг подсмеивались над ними, а молодые ребята пели частушки про попов. Я же внутренне хотел стать священником». Несмотря на трудное время Сергей сумел закончить 10 классов средней школы, поучиться в ФЗО на литейщика, а после закончил педучилище. Отслужив три года в армии, он еще какое-то время работал в миру и в 1957 году в возрасте 29 лет ушел послушником в Глинскую пустынь. Родители его не были против, они фактически благословили его, сказав: «Сынок, мы уже прожили жизнь, а ты выбирай свой путь, как тебе нравится». Братья отца Ипполита погибли на фронте, будучи неженатыми, но благочестивые родители не стали настаивать, чтобы их младший сын создал семью и тем самым продолжил род. Отец Ипполит потом шутил: «Никто замуж за меня не пошел, и пришлось идти в монастырь». В Глинской пустыни Сергий становится духовным чадом знаменитого старца схиархимандрита Андроника (Лукаша), на которого, как говорят, батюшка был похож характером. Старца Андроника называли «печальником душ человеческих». Про него писали, что смирение и кротость безраздельно царили у него в душе, что был он послушлив и любвеобилен. Эти-то качества своего старца, видимо, и взял в пример к подражанию послушник Сергий, они-то потом и проявились особо в период общественного служения старца Ипполита. В книге «Глинская пустынь и ее старцы» есть небольшой рассказ о том, как отец Андроник своей молитвой исцелил от крупозного воспаления легких послушника Сергия Халина.

В этой обители Сергий жил в одной келье с молодым послушником Иваном Масловым, который впоследствии стал известным старцем и богословом схиархимандритом Иоанном. Очень больным и слабым был Ваня Маслов, и его друг Сергий Халин ухаживал за ним, как медбрат, делал ему примочки, ставил компрессы.

Неполный год пробыл послушник Сергий в Глинской пустыни. В ноябре 1957 год он поступает в Свято-Успенский Псково-Печерский монастырь, где митрополит Псковский Иоанн (Разумов) постригает его сначала в монахи, а затем рукополагает в иеродиаконы, а в 1960 году – в иеромонахи. И там Господь не оставил батюшку без благодатного окормления. В Печорах у него началось тесное духовное общение с тремя великими старцами. Это иеросхимонах Симеон (Желнин), причисленный в 2003 году к лику святых, и последние валаамские старцы, жившие в то время в Печорах: иеросхимонах Михаил (Питкевич) и схимонах Николай (Монахов). С любовью и большой благодарностью вспоминал потом батюшка об этих старцах. Особенно об отце Михаиле, у которого он какое-то время был келейником. «Смотри, Сережа, не будь петушком, а будь курочкой», – учил смирению старец своего келейника. По словам отца Ипполита, со старцем Михаилом они были духовно очень близки и друг у друга исповедовались. И, видимо, многому научился будущий старец Ипполит у Печерских подвижников. «Я на всю жизнь запомнил этого скромного, тихого, смиренного монаха», – вспоминал об отце Ипполите недавно почивший московский батюшка, настоятель храма свт. Николая в Кленниках протоиерей Александр Куликов. Отец Александр, будучи совсем еще молодым священником, приезжал в Печоры и останавливался в келье иеромонаха Ипполита.

В 1966 году из Псково-Печерской обители иеромонаха Ипполита посылают на Афон, в Русский Свято-Пантелеимонов монастырь, в котором к тому времени оскудевала монашеская жизнь, и оставалось всего около десяти насельников.

Тяжелые молитвенные труды и заботы о восстановлении Рыльского Свято-Николаевского мужского монастыря подорвали здоровье отца Ипполита.
В последние годы своей жизни он тяжело болел, 17 декабря 2002 года Господь призвал к Себе Своего верного воина и труженика на ниве духовной. Похороны состоялись в день памяти святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, к которому сам отец Ипполит постоянно обращался в молитвах и своих чад благословлял молиться во всех нуждах, скорбях и печалях. Множество народа провожало батюшку в последний земной путь. Его похоронили возле алтаря им восстановленного Николаевского храма - главного собора обители. На могиле отца Ипполита, где установлен бронзовый крест на гранитном постаменте, горит неугасимая лампада, всегда лежат свежие цветы.

Архимандрит Ипполит (Халин; 1928–2002), – один из великих старцев нашего времени, преемник традиций Глинской пустыни и Псково-Печерского монастыря, прошедший духовную школу Афона. В 1966 году он оказался в числе первых монахов из России, возродивших жизнь Русской Свято-Пантелеимоновой обители на Святой Горе. С 1991 года до дня своей кончины архимандрит Ипполит был настоятелем восстановленного им из руин Рыльского Свято-Николаевского монастыря, основал скиты и монастыри на Курской земле и в Осетии. Воспоминаниями о своем духовном отце поделился иеромонах Игнатий (Матюхин), бывший насельник Рыльской обители, ныне – духовник основанного отцом Ипполитом Большегнеушевского Казанского женского монастыря (Курская митрополия).

Расскажите, пожалуйста, как произошла Ваша первая встреча с отцом Ипполитом?

Воспоминания об отце Ипполите, нашем дорогом и любимом, – самые яркие и глубинные. Он незабвенно вошел в нашу жизнь, в сердца многих людей. Мы и сейчас ощущаем его близость к нам, причем не мечтательную, а самую настоящую – бытийную. Батюшка по-прежнему таинственно общается с нами. Старцы имеют дар учительства, ограждают от опасностей, направляют на спасительный путь жизни, и после кончины они не оставляют своих чад.

Я попытаюсь раскрыть облик батюшки, то, что я увидел и понял, живя рядом с ним. До встречи с отцом Ипполитом у меня был опыт общения с известными духовниками. В 1994 году я – послушник Глинской пустыни ездил к разным старцам, чтобы получить благословение на монашество, узнать, есть ли на то воля Божия. Мне сказали, что в Рыльске живет бывший глинский монах отец Ипполит, и у него обязательно надо взять благословение. Я поехал и услышал от батюшки: «Отец, иди-иди в монашество, да-да, надо».

Отец Игнатий, опишите подвижничество архимандрита Ипполита.

Батюшка взял на себя три подвига. Первый из них: «больший из вас будет вам слугой» (ср. Мф. 23:11). Батюшка именно служил каждому: никого от себя не отторгал, всем стремился помочь. Старец исполнил заповедь: приходящего ко Мне не изгоню вон (Ин. 6:37). Это второй его подвиг. Приезжали больные, искаженные грехом и страданиями, с самыми несчастными судьбами. Батюшка всех принимал и давал им возможность отдышаться от своей собственной жизни. Были и такие, что если бы отец Ипполит их не приютил при монастыре, они покончили бы жизнь самоубийством, погибли. Батюшку осуждали за то, что он оставлял при монастыре таких людей. Но это не его недостаток, а наше непонимание сути христианства, а он изначально поступал праведно. Это было проявление Божественной любви, которая действовала через него. Стяжав в сердце Христа, он не мог не откликнуться на чужую боль. Из всех старцев, с которыми я был знаком, батюшка более всего был похож на Христа, именно своим милосердием к падшим людям.

И третий подвиг: «просящему у тебя – подавать» (ср. Мф. 5:42). У батюшки была необычайная милостивость. В этом он похож на святителя Николая Чудотворца. Если старец знал, что есть нужда, то он подавал даже больше, чем просили, все уходили от него радостные. Тогда в монастыре средств хватало, можно было у нас провести восстановление не хуже, чем в столичных обителях, но деньги расходились на нищий народ, батюшка помогал ему выживать.

Как Вы считаете, какая самая главная черта духовного облика отца Ипполита?

Говоря об отце Ипполите, обычно останавливаются на внешней стороне его жизни, на чудесах, впечатлениях, но мало описаны его духовное делание, монашеский подвиг. Сейчас мы пытаемся осмыслить, воссоздать облик нашего старца, как будто складываем мозаику. Каким он был? Основная черта батюшки – смирение. Святые отцы учат, что смирение – риза Божества. Отец Ипполит достиг облечения в это божественное одеяние. Мне совершенно ясно, что благодаря смирению он стал подвижником, который в сердце стяжал Христа, Небесного Архиерея, Ему служил, и от Него принимал послушания. Каким таинственным образом ему открывался Бог, мы никогда не узнаем – это он унес с собой.

Батюшка со смирением избрал и принял путь глубокого злострадания, предназначенный ему Христом. И на этом, особо тесном пути, он испытывал покой и духовную радость. Потому что именно на этой стезе, когда человек многое претерпевает, приходит благодать, дающая радость общения с Богом. Смиренный человек получает от притеснений и скорбей радость и покой. Это было обычным состоянием старца.

Мы, паломники, видели, что жизнь Рыльского монастыря отличалась от других обителей. Расскажите, пожалуйста, как протекала монашеская жизнь.

При старце жизнь в монастыре протекала в особом режиме. Мы жили просто, непринужденно, не фиксируя событий, не осмысливая. Как ребенок живет с матерью: она его питает, заботится, и всё идет своим естественным ходом. А когда он вырастает, и мать отдаляется, – он начинает понимать, как она его любила. Вот такой период после ухода старца наступил у всех нас, знавших его. При жизни батюшки протекало наше детство, и казалось, так будет вечно. И только теперь мы понимаем, что оно уже не вернется.

В монастыре нелегко было... Приходилось по-монашески жить не в уединении, а в потоке болящих людей. Я никогда не видел столько страдающих лиц, замученных людей, особенно на отчитках. Батюшка взялся за самых несчастных, самых брошенных. Он принял подвиг, на который редко кто решается. Отчитки – это гигантский труд, не многие монахи могут взять его на себя и не повредиться. Мы исполняли то, что говорил старец – читали молитвы, а боролся и изгонял нечисть из людей – он, силой Христовой. До отказа заполненный храм; если туда войдешь, назад не выйдешь. Читаешь молитвы, а за спиной дикие вопли преисподней. Слышишь истошные крики: «Я тебя убью!..» и понимаешь, что это не пустые слова. Батюшка погружал нас в мир людских страданий и не уставал напоминать о необходимости терпения. Потому что, только освоив эту добродетель, можно обрести смирение. Старец закладывал в нас терпение как фундамент смирения, чтобы потом подняться и до него дорасти.

Что более всего привлекало Ваше внимание в жизни старца?

Меня интересовала именно сокровенная сторона духовного подвига отца Ипполита. Стремясь к монашеству, я искал наставника, который обучил бы духовной науке. Я стал «изучать» старца, вглядываться глазами сердца в его жизнь. От меня не ускользал ни один его жест. Есть такая притча: к авве пришли ученики и стали задавать вопросы. И только один из них молчал. Тогда авва обратился к нему: почему он ничего не спрашивает? А тот ответил: «Мне достаточно просто быть рядом с тобой, отче». Вот и мне хотелось «быть рядом» и через видимое узреть сокровенное и поучающее. Я был на последнем курсе семинарии и наивно полагал, что имею достаточные знания о старчестве. Но около отца Ипполита оказалось, что ничего не знаю. Одно дело – книжное научение, другое – опытное постижение духовных истин.

Как складывались Ваши личные отношения с отцом Ипполитом?

Я был монах с претензиями. Мне хотелось жить в обустроенном монастыре, чтобы были условия для монашеского делания. Поэтому Рыльский монастырь мне не понравился. Там было многолюдно, а я любил молиться в уединении. Просил у батюшки благословения уехать, но он не отпускал, а потом, наконец, сказал: «Езжай, все равно потом сюда приедешь».

Мне было по душе книжное любомудрие, после семинарии хотел учиться в академии. Но владыка не благословил, а, вопреки моим ожиданиям, направил в Рыльский монастырь. И тогда вспомнились слова батюшки о моем возвращении. По сути, старец тогда предрек: здесь мое место. Предсказания духоносных отцов имеют такое свойство: сначала ты их слышишь, но в полной мере не воспринимаешь, и только спустя годы начинаешь понимать их смысл. Семь лет я провел в Рыльском монастыре, потом был переведен в женский монастырь в селе Большегнеушево. С 2000 года прохожу «Ипполитовские академии» – сначала с батюшкой, потом с игуменией Ипполитой (Ильиной), настоятельницей нашей обители.

Живя рядом с батюшкой, я знал, что он прозорлив, мудр, ему открывается воля Божия – это всё было очевидно. Но мне хотелось получить еще внутреннее свидетельство его совершенства и старчества. Я написал ему целый труд, задавая вопросы об аскезе, – хотелось узнать его мнение. Долго ждал, но не получил никакого отклика. Теперь я понимаю, что до осмысления ответов на мои духовные вопросы надо было еще дожить.

Всё начало открываться после кончины отца. Стало происходить то, что описано у святых отцов. Старец ушел… Но скорби не было, душа летала… – неописуемая, глубокая Пасхальная радость. И стали проясняться ответы на мои вопросы. Батюшка не торопился с откликом. Он воспитывал монахов своей особой «молитвенной педагогикой». По его молитве, в свое время, когда я был готов воспринять, пришло то, что я так долго искал: полная ясность ответов на мои вопросы и внутреннее сердечное удостоверение. Это всё свидетельства его старчества и совершенства.

Отец Ипполит скончался ночью. Я проснулся и почувствовал: батюшка умер. Через две-три минуты услышал звук колокола... Старец посетил свое чадо. Когда душа уходит, она навещает близких. Сразу после кончины батюшки родилась наша сердечная близость, чего раньше я не чувствовал. Пришло ясное понимание, что теперь я с ним навеки: ни он меня не отпустит, ни я от него не отойду.

Как отец Ипполит учил, воспитывал монахов?

Мы, знавшие отца Ипполита, сейчас глубже и глубже познаем тайну его души, она словно раскрывается в течение нашей жизни. Батюшка своим молчанием и краткими словами как бы говорил нам при жизни: «Смотрите, что и как я делаю, не задавая лишних вопросов, а со временем всё откроется и прояснится». Как Евангелие мы читаем, и оно раскрывается в течение жизни. Так и батюшка: мы его видели, слышали, но тогда это было только начало.

Прошло 15 лет после его ухода, а он меня по-прежнему окормляет, воспитывает, устыжает, смиряет, напоминает… Я вижу, куда идти, у меня пример перед глазами. Он – воплощенная кротость и смирение. Мы говорим о добродетелях, о кротости, а кротких людей не встречаем. А у нас был опыт общения с таким человеком, мы видели его реакцию, поступки, вглядывались в его глаза. Для нас, начинающих монахов, это было очень важно.

Нужно время, чтобы мы по-настоящему уяснили его поучения. Например, батюшка говорил много раз: «Терпи, отец». Только спустя годы я понял смысл терпения, и каким оно должно быть. Мы часто терпим неправильно: собираем злость на ближнего, свою бессердечность, а потом изливаем всю раздражительность, чаще всего на слабого человека. А терпение – это умение быть добрым при любых злостраданиях.

Что такое старчество? Старец изначально видит твой путь и знает, куда вести. Сейчас мы глубоко чтим батюшку, стараемся исполнить его наставления по русской пословице: вперед батьки в пекло не лезь. Зачем изобретать велосипед, терять время, делая крюки и зигзаги? Надо идти прямым путем, а это стезя отца Ипполита: «Живи просто. Живи и радуйся». По мирским понятиям, оснований для радости у батюшки было мало, скорбная мученическая монашеская жизнь, а в сердце – покой и радость.

Какие конкретные поучения он дал Вам лично?

Помню одну исповедь у батюшки. Он был в своей деревянной «каливе», я встал на колени. И вдруг ощутил, что меня чем-то накрыло, как колпаком, что-то со мной происходит. Возникла особая духовная близость со старцем. Смотрю на него и чувствую, что он меня любит и всё видит. Обычно мы исповедуемся, и в душе ничего не происходит. А здесь, в этой благодати любви, возникли пронизывающая боль за грехи, стыд и понимание недопустимости этих грехов. Это было очень остро, как не бывает в обычной жизни. Старец показал, как надо исповедоваться: грех должен не просто называться, а в переживании боли и стыда отторгаться. Это яркий пример силы молитвы отца Ипполита. Батюшкина благодать – небесного свойства, она передавалась нам, утешала, а порой, вот таким образом просвещала, обучала.

Запомнился такой случай. Будучи послушником, я страдал от своей разбитой обуви, не было денег купить новую, и ноги промокали. В Рыльский монастырь я приехал в ботинках-«крокодилах». Мне сказали, что отец Ипполит заботится, чтоб все были одеты-обуты. Решил проверить: если он прозорливый, то должен заметить, в чем я хожу. Однажды даже обогнал его, показывая, что моя обувь явно рассыпается. После этого посмотрел на реакцию батюшки – он только улыбался. Из монастыря я уехал на учебу в семинарию в Курск. Через полгода после этого случая мне принесли коробку с новой обувью: «Это тебе от отца Ипполита». Вот такой урок мне преподнес батюшка: всё видит, но всему свое время. Интересно заметить, что в дальнейшем у меня всегда обуви достаточно, сам раздаю.

Батюшка неоднократно говорил мне: «Отец Игнатий, я не умею, а ты будешь проповедовать, будешь говорить людям». Я тогда избегал мирского общения и поэтому смущался от такого предсказания. После смерти батюшки, действительно, пришлось рассказывать о нем, преподавать, проводить экскурсии. Но для этого сначала надо было пройти школу Рыльского монастыря.

То, что отец Ипполит говорил и явно показывал, – это на всю жизнь. Недавно произошел такой случай. На Афоне у меня была встреча с архимандритом Ефремом, игуменом Ватопедского монастыря. Он поговорил со мной ласково, вразумил, но потом я вновь подошел что-то спросить. А он мне уже жестко указал: «Я тебе всё сказал, иди исполняй». Отец Ипполит был помягче, но принцип тот же, схожая «педагогика»: я вам сказал и показал всё необходимое на это время, теперь исполняйте, если хотите… Без отца Ипполита жизнь многих людей была бы иной.

Отец Ипполит за свою жизнь прошел несколько монашеских школ: глинская, псково-печерская, афонская. Как Вы полагаете, какая из них стала главной, особо повлиявшей на него?

Отец Ипполит – это особый опыт прихода афонского старчества в Россию. Афониты все похожи друг на друга. И наши подвижники одной школы тоже сходны, с них канон можно писать: глинское, псково-печерское старчество. Батюшка прошел русские школы старчества, но все же главное в его облике и служении то, что он – святогорец, освоивший исихастскую афонскую традицию молитвы. Он явил афонский дух и нес афонское послушание в России. И это бесценное богатство стало достоянием Рыльского монастыря. После месяца, проведенного на Афоне, я понял батюшку больше, чем за все предшествующее время. Более ясным стал его путь к такому совершенству.

В Казанском монастыре в селе Большегнеушево чувствуется афонское влияние. Вы связываете это с покровительством отца Ипполита?

У нас установилась духовная связь с Ватопедом, со старцем Ефремом. Он приезжал к нам в монастырь. Мы почувствовали веяние с Афона, когда шло строительство монастыря. В стране начался кризис, а у нас в 2009 году появились спонсоры. В глухую деревню пришли новые люди. Ведь кто-то их привел? Отец Ипполит, конечно же. Он причастен ко всем нашим событиям и свершениям. Через афонитов, из близкого его сердцу Афона, батюшка направил к нам помощь.

Расскажите, как батюшка сейчас являет себя из блаженной вечности?

Сейчас начинается новый виток вхождения старца в нашу жизнь. Первый был при жизни батюшки, второй начался сразу после его ухода и связан с его посмертными чудотворениями. И в последние годы после телевизионных передач по центральному телевидению в монастырь хлынул поток людей, узнавших о новом чудотворце. Люди чаще всего едут не с духовными проблемами, а просто полечиться. Так было в Рыльском монастыре и при батюшке: лечились и получали исцеление. Сейчас происходит то же самое, но с этого начинается духовное пробуждение. За каждого человека пойдет молитва старца. От отца Ипполита никто не уйдет без духовного плода. Такое массовое почитание старца является проявлением посмертной жизни отца Ипполита во Христе. Это его тихие скромные, а иногда и яркие чудеса – для людей, которые его не знали, но уже полюбили и потянулись к нему.

Говоря о многочисленных чудесах отца Ипполита, обычно имеют в виду изменение обстоятельств, когда по молитвам старца внезапно приходит помощь Божия. Это то, что помогает нашей внешней жизни, но бóльшее чудо происходит в сердце человека, когда оно обращается ко Христу. Мы знаем множество таких примеров чудес, которые старец творил в душах людей. Иногда одним днем, иногда постепенно, он делал человека православным христианином. Причем он не убеждал, а просто общался, жил с нами, молился, и люди вокруг него – обретали веру, воцерковлялись. Среди нас были многие, кому он постучал в сердце, кого нашла его любовь, кого он извлек из жизненной суеты или бесплодных поисков.

Интересно отметить, что батюшка таинственным образом запечатлевал свой дух в людях, с которыми близко общался, они обретали некое помазание. Передаются и привычки отца Ипполита. У меня всегда возникает особая радость встречи, когда оказывается, что кто-то знал батюшку.

Святость бывает каноническая, когда Церковь подтверждает народное почитание подвижника, торжественно провозглашает его святым. А есть признание и почитание народа Божьего, который чувствует святость праведника и имеет свидетельства. Так на Афоне почитают многих подвижников и обращаются к ним в молитве как к святым. Для меня и многих чад и почитателей отца Ипполита, его святость – очевидна и несомненна. Отец Ипполит достиг состояния обожения и совершенства, доступного человеку. Святость берет начало на небесах, когда на подвижника нисходит благодать Божия и преображает его. Отец Ипполит показал, как возможна святость в наше время. Он внес в нашу жизнь главное и ценное: благодатное слово; явил идеал монаха и воплотил Христов дух.

Сегодня много пишут о старцах Иоанне (Крестьянкине), Кирилле (Павлове) и очень мало – об отце Ипполите. Батюшка и сейчас не торопится открываться. Но я думаю, что придет время, и мы осознаем значение особого подвига отца Ипполита для современного монашества и поймем его святость.

«Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного». (Мф. 5, 14-16)

Справка Седмицы.Ru:

Схиархимандрит Ипполит (в миру – Сергей Иванович Халин) родился 27 апреля 1928 г. в благочестивой крестьянской семье Иоанна и Евдокии Халиных в селе Субботино Солнцевского района Курской области. После окончания школы-семилетки трудился рабочим по ремонту шоссейных дорог. В 1948 г. был призван в ряды Советской Армии.

В 1957 году поступил послушником в Глинскую пустынь, затем переехал в Псково-Печерскую обитель, где в 1959 г. от архиепископа Псковского Иоанна получил благословение его на постриг в мантию с именем Ипполит. Вскоре монах Ипполит стал иеродиаконом, а 14 июня 1960 г. был рукоположен в сан иеромонаха. Духовными наставниками отца Ипполита были знаменитые глинские старцы. После разгона Глинской пустыни в годы хрущевской «оттепели» отец Ипполит стал келейником иеросхимонаха Михаила, последнего валаамского старца.

По благословению Святейшего Патриарха Алексия I в 1966 г. отец Ипполит был направлен для несения постоянного иноческого послушания на Святую гору Афон, в Русский Свято-Пантелеимонов монастырь, где провел восемнадцать лет, подвизаясь в келье прп. Силуана Афонского. По-видимому, на Афоне отец Ипполит принял схиму.

В 1983 г., возвратившись с Афона на Родину, отец Ипполит продолжал нести послушание в Псково-Печерском монастыре. В 1986 г. архимандрит Ипполит по благословению архиепископа Курского и Белгородского Ювеналия был принят в клир Курской епархии. Отец Ипполит был настоятелем многих храмов Курской епархии, поднимал их из руин. В 1991 г. он был назначен настоятелем только что возвращенного Русской Православной Церкви Рыльского Свято-Николаевского мужского монастыря. Архимандрит Ипполит принял управление обителью, находившейся в полуразрушенном состоянии. Ее храмы были поруганы и разорены в годы гонений на веру. Под руководством отца Ипполита обитель стала быстро возрождаться. За 11 лет своего служения в Никольском монастыре отец Ипполит сумел сплотить вокруг себя многочисленную братию, проделал большую работу по восстановлению обители.

О батюшке настоятеле Николо-Рыльского монастыря отце Ипполите, я хочу написать уже очень давно. Не потому, что мне очень хочется заявить о себе миру, нет, если честно гордиться мне особенно не чем, а потому что мне, такому грешному человеку, была явлена Божья милость, соприкоснуться с настоящим светильником русского монашества.

Батюшка светил всем, его любовь и сострадание распространялась на всех людей его окружающих, к нему ехали со всех концов России, и монастырь потихоньку превращался в настоящую лечебницу для глубоко несчастных людей, страдающих духовными и физическими болезнями.

Здесь можно было встретить и бывших уголовников и проституток и колдунов, одержимых беснованием и глубоко верующих людей. Любовь Христова, сияющая в батюшкином сердце, как нельзя лучше отразили слова Евангелия:

«Не здоровые имеют нужду во враче, но больные; Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мк. 2,17)

Многие не понимали атюшку и даже осуждали, мол, устроил он из монастыря вертеп, монахов смущает. Да, жизнь в монастыре была действительно полна соблазнов. Трудники, мужчины и женщины, совместная трапеза, послушания, все это порой приводило к печальным последствиям, но, редкие эти случаи, встряхивали монастырь лучше землетрясения. Люди, поначалу приехавшие в монастырь, не совсем понимали куда попали и продолжали вести жизнь, как в миру, но потом постепенно, благодаря батюшкиному руководству и молитвам, вставали на истинный путь. Ведь именно в монастыре происходило с ними настоящее превращение, приходило покаяние и осознание своей греховности.

Так было и со мной. До того как я попала к батюшке, вела я жизнь далеко не христианскую, меня бросало из стороны в сторону, ходила в компании, где мы под бренчание гитары, выпивали и курили, встречалась с молодыми людьми. Увлекалась оккультной литературой, увлечение которой постепенно привели к всякого рода фобиям и неврозам. Я гадала на картах, раскладывала руны, из любопытства ходила во всевозможные секты и общалась с экстрасенсами. Казалось, что могло изменить мой привычный образ жизни? Но, чудо произошло, потому что я искала Бога. Моя душа, где-то в глубине своей христианка, а крещена я была в два года, постоянно внушала мне, что я живу неправильно, меня мучила совесть, часто я рыдала и оплакивала свое поведения, но еще не знала, что есть такое таинство, как исповедь. И что только оно, может успокоить мечущуюся душу.

К тому же, со мной стали происходить страшные вещи, по ночам мне снились бесы и я, чтобы проснуться и избавиться от наваждения, читала во сне «Отче Наш» – это была единственная молитва, которую я знала на тот момент. Многое пришлось мне пережить за мое увлечение оккультизмом, но по воле Божей я покаялась и избавилась, от этого страшного греха. Долгое время я потом читала молитвы св. Киприану и св. Устинье, избавляющие от чародейства и злых духов.

И вот, однажды, мы с сестрой поехали к блаженной старице Матронушке. Я и сейчас уверена, что попали мы к батюшке по ее молитвам, и в первую очередь, конечно, по молитвам Божьей Матери. Это была наша первая к ней поездка. Теперь в Женском Покровском монастыре, я бываю регулярно. Помню была очень большая очередь, сначала мы встали к иконе, а потом приложились к мощам. На все это у нас ушло три часа, а до этого в метро моя сестра подала одному послушнику, собирающему на монастырь. «Спасибо, сестра» – поблагодарил он и рассказал нам, что в этот день привезли на Афонское подворье икону Божьей матери «Феодоровская». После Матронушки мы решили пойти приложиться к иконе Богородицы. Шли с мыслью, что если там очень большая очередь, то стоять не будем. Очередь была огромная, но мы, по промыслу Божьему встали в нее и простояли четыре часа. Там мы познакомились с инокиней Алексией, окормлявшейся в тот момент у батюшки Ипполита. Она дала нам адрес Николо-Рыльского монастыря и рассказала о батюшке, что он старец и к тому же прозорливый и что к нему едут люди со всех концов России, чтобы получить наставление и попросить о молитвах.

Я и сейчас помню, как с фотографии на меня посмотрело доброе батюшкино лицо, и внутренний голос сказал мне: «Ты поедешь туда!»

Поехали мы туда не сразу, во-первых, начались разу искушения, а во-вторых, я готовилась к сдаче диплома и все дни напролет проводила в библиотеках, но как только работа была завершена, мы с сестрой сели в поезд и поехали навстречу новой жизни.

В монастыре я никогда не была, в храм ходила редко, к неудобствам монастырской жизни, я избалованная, была не готова. Поэтому первые дни в монастыре, были для меня настоящим испытанием. Приехав в монастырь, мы не знали, куда нам идти, к кому обращаться, это с годами, когда я начала много паломничать, я узнала, что обращаться за помощью о расселении надо к благочинному монастыря. После некоторых мытарств, мы нашли трапезную, и там, бросив свои пожитки, тут же приступили к первому послушанию.

В монастыре не любят лентяев и дармоедов, все нужно заслужить: и еду и ночлег, для этого же надо поработать. Нас определили мыть посуду. На следующий день я мыла второй этаж храма холодной водой из колонки. Украдкой я плакала и уговаривала сестру поехать домой, эти минутные слабости потом проходили, так как мы обе понимали, что еще не выполнили самого главного, ради чего, собственно, и была эта поездка – мы не попали к батюшке. Две недели мы прожили в монастыре, перед тем, как состоялась наша первая встреча. За это время нас определили на новое послушание – работу на лужке, там мы осушали болото. В длинных мокрых юбках, в резиновых сапогах, с пилами в руках, стояли мы две маменькины дочки в воде и спиливали ветки, а потом таскали их и складывали в одну большую кучу. Сейчас я вспоминаю эти времена с благодарностью и радостью, а тогда это было настоящее испытание. Вставали мы рано, потом шли на литургию, после трапезная, а потом поход на лужок. Идти туда надо было два километра, для московских изнеженных ножек настоящий подвиг. Потом мы возвращались в монастырь, трапезничали и опять на лужок. Вечером, еду нам приносили из монастыря, мы ужинали и отправлялись на вечернюю службу. Спали мы с сестрой в монастырском домике, за пределами монастыря, на узкой односпальной кроватке. Потом мне досталась кровать, и это было настоящее счастье, которое, здесь, в Москве, нами бы абсолютно не ценилось.

И вот, в один прекрасный день нам сказали, что батюшка принимает. Я ужасно боялась этой встречи, думала, что старец отругает меня, и выгонит вон. Ничего такого не произошло, наоборот батюшка принял меня ласково, спросил: откуда я, чем занимаюсь, и благословил остаться пожить. Говорил он всегда очень мягким, тихим голосом, с особой интонацией, которая до сих пор звучит в моем сердце, когда я вспоминаю наши встречи. Так я осталась, жила в монастыре все лето, а потом при каждом удобном случае приезжала к батюшке, вплоть до его смерти.

Мне до сих пор бесконечно стыдно вспоминать свое поведение в монастыре, ведь там мои грехи во всей своей неприглядности вырвались наружу, но батюшка все прощал, все оправдывал и все покрывал своей любовью, потому что он понимал, что скверна душевная не лечится за один день. И что за душу человеческую идет страшная война, не на жизнь, а на смерть.

Помню, однажды, я особенно огорчила его: без покаяния, в смятении душевном хотела я подойти к нему, а он отвернулся и пошел прочь от меня, как будто не заметил. Вот тогда я плакала горько, стало страшно мне и стыдно. Конечно, батюшка простил меня и принимал потом с еще большей любовью, но «гвозди», которые я вбивала ему в руки, не забуду никогда. Ведь батюшка очень часто брал наши грехи на себя и болел после этого неделями, не выходя из своей кельи. В такие дни монастырь затихал, все каялись, начинали лучше работать, ведь все знали, что в батюшкиной болезни повинен каждый не меньше другого.

Старец никогда не говорил каких-то особенно заумных фраз, говорил просто и кротко. Всегда наставлял читать Псалтырь, а при нападениях бесовских «Отче наш». Советовал читать Акафист Николаю Чудотворцу и поменьше заумных духовных книг. Однажды я принесла ему книжку, речь там шла о неврозах: «Батюшка, благослови!». Отец Ипполит посмотрел на книгу, и читать мне ее не разрешил, сказал строго: «Читать будете в Москве, а здесь молиться надо». А потом, через несколько дней, вручил мне книжечку о воспитании детей. Я тогда подумала, что батюшка мне намекает на деторождение, но книгу прочитала на одном дыхании и в ней нашла все ответы.

Вспоминается такой случай. Я собиралась в монастырь, в тот момент я уже вернулась в Москву и работала. Планируя отправиться в Рыльск, я написала для батюшки стихотворение, с намерением подарить ему что-нибудь особенное. В свое время я попросила его благословить меня писать стихи, писала я их с 12 лет, но получались они у меня какими-то мрачными. Писала я о смерти, одиночестве, тоске. И батюшка Ипполит спросил меня: «Духовные?». Я кивнула, и он благословил. Долго потом не писала я стихов, потому как жизнь моя протекала в борьбе и не могла я написать ничего хорошего.

Так вот, везла я стихи батюшке и конфеты, не очень-то надеясь, что он их примет. Он все раздавал, что ему привозили, а сам ходил в старом подряснике. Однажды, Наташа Багаева, теперь игуменья Нона Аланского женского монастыря, открывшегося по благословению и молитвам батюшки, пришла навестить его в больницу. И то, что она увидела, тронуло ее до слез. Старец, прошедший Святой Афон, сидел на больничной койке кротко и смиренно, а на ногах у него были вязанные кем-то носочки, из которых торчали не убранные при вязке ниточки.

Так вот, везла я стихотворение, посвященное Николо-Рыльскому монастырю, прижимая как самое дорогое к сердцу. А в Рыльске, остановившись у одной матушки, оно куда-то пропало. Перевернула я всю комнату, смотрела везде, но ни где не нашла.

Прихожу к батюшке и в слезы. А он меня утешает улыбаясь: «Ничего, найдется».

На следующий день, после ночи, какой-то внутренний голос заставил меня поднять подушку, на которой я спала. Там я нашла стихотворение.

«Батюшка! Я нашла его!» – обрадовано сказала я, наконец-то, дождавшись своей очереди. Батюшка улыбнулся и пошутил: «Не зря же говорят, что я прозорливый»…

Хочется сказать, что батюшка очень не любил, когда его обожествляли, когда он видел, что человек начинает видеть в нем кумира, он тут же одергивал его и приводил в чувство. Часто к старцу шли с пустыми вопросами: «Батюшка, приснился сон, что он значит?» Батюшка тогда хмурился и говорил: «А ты пойди и обратись к какому-нибудь прозорливому старцу он тебе расскажет». Человеку становилось совестно, и он вразумлялся. Ведь многие люди ехали к нему с настоящими проблемами, и он, старенький, принимал их весь день, изредка делая перерывы. Отца Ипполита мучил кашель, он часто болел пневмонией, которую заработал, живя на Афоне. Сидел он сгорбленный, больной, на табуреточке и каждого утешал, вразумлял, каждому дарил иконку. Часто возьмешь иконку от него со святым, которого не знаешь, а потом или в монастырь поедешь в честь этого святого возведенный или прочитаешь что-то о нем.

Много чудес происходило по батюшкиным молитвам к Господу. Мои родители повенчались по батюшкиному благословению, когда приехали навестить нас с сестрой в монастырь. Если бы я чаще прислушивалась к батюшкиным советам, и моя жизнь сложилась по иному, я не совершила бы столько ошибок, за которые мне теперь так стыдно и больно.

По молитвам отца Ипполита постепенно стали во мне происходить изменения: отошли от меня люди, которые способствовали разрастанию моих грехов, стала неинтересна та жизнь, которую я вела до нашей с ним встречи, я стала ходить в храм, постаралась окружить себя православными друзьями. Конечно, та жизнь, что была еще до поездки в Николо-Рыльский монастырь и сейчас долетает до меня греховными отголосками, но падений стало меньше, а желание исправить свою жизнь крепнет с каждым днем.

Я еще совершаю ошибки, я еще грешу и спотыкаюсь, но рядом незримо кто-то протягивает мне руку и заставляет вставать и идти дальше, несмотря ни на что. Это батюшкина рука. Та самая, которая благословляла меня, утешала и указывала верную дорогу.

Когда архимандрит Ипполит умер, а это было на вмч. Варвару, со всех концов России потянулись люди, те, которым батюшка подарил новую жизнь. Среди этих людей была и я. Был день Николая Чудотворца, покровителя монастыря, в котором людей было так много, что со спальными местами возникли проблемы – многие спали в автобусах, в которых приехали.

Усопший батюшка лежал в нижнем храме. К нему вереницей подходили люди, прощались. Когда я подошла к гробу, поцеловав руку старца, я почувствовала теплоту, она была как живая. Это было большим потрясением для меня, я никак не могла смириться с тем, что батюшка умер. Нет, он не умер, а преставился, т.е. переставился из одного места в другое, то самое место где, живет та Любовь, которая вдохновляла отца Ипполита на такой жертвенный и благородный подвиг.

Отдать всего себя людям, принести себя в жертву.

А мне хочется сказать: «Прости меня, батюшка, за то, что не оправдываю твоей светлой любви, пусть эти строки, то малое, что я могу сделать, принесут кому-нибудь утешение».

Трудами и молитвами отца Ипполита началось духовное и физическое возрождение Рыльского Свято-Николаевского монастыря. Он завещал продолжать его тем, кому небезразлична судьба древней обители и восстановление разрушенных святынь. В этом году монастырь отмечает свое 500 — летие. Но состояние монастырских храмов пока не юбилейное: необходим ремонт действующего и восстановление двух разрушенных храмов и братского корпуса, возведение монастырской стены и угловых башен, обустройство святых целебных источников

История

Рыльский Свято-Николаевский монастырь – один из древнейших в Курской епархии. Предания времен княжения Ольги, Святослава и Владимира говорят о тесной связи этого места с православной традицией Болгарии, несшей христианство в эти тогда еще языческие земли древней Руси. А когда сама Болгария пала под натиском турок, болгарские монахи из основанного св. прп. Иоанном Рыльским (+ 946 г.) на берегах реки Рыло монастыря нашли убежище на Руси и принесли с собой святыню Болгарской земли — десницу от нетленных мощей св. прп. Иоанна Рыльского. Болгарские иноки основали в честь своего небесного покровителя храм, который впоследствии дал название сложившемуся вокруг него городищу (Рыльск). Св. прп. Иоанн Рыльский стал первым южнославянским святым, которому на Русской земле был воздвигнут храм, а впоследствии и одним из небесных покровителей русского народа. Общерусское почитание св. Иоанна Рыльского начинается с XIV века, известно, что он был небесным покровителем св. прав. Иоанна Кронштадтского.
Первое упоминание о Рыльском Свято-Николаевском монастыре в письменных источниках относится к 1505 году, который и принято считать годом его основания. История монастыря тесно связана со святителем Николаем, икона которого чудесным образом была явлена на месте будущей обители. С этой древней святыней ежегодно, вплоть до 1917 года, совершался крестный ход, приуроченный к дате коронования Императора Николая II.
В 1615 году монастырь был сожжен польско-литовскими войсками лже-Дмитрия, и лишь с начала XVIII века на месте стоявших ранее деревянных были выстроены новые каменные храмы. Накануне 1917 года в обители было 4 каменных храма: соборный Никольский, Крестовоздвиженский, Троицкий и Тихвинский.

Новое время
В 20-е годы XIX века Свято-Николаевский монастырь был резиденцией Рыльского епископа Павлина (Крошечкина), исповедника веры и организатора церковной жизни в послереволюционные годы (арестован в 1936 году, канонизирован в числе новомучеников и исповедников Российских). После преставления Патриарха Тихона владыка Павлин взял на себя инициативу выбора нового Патриарха путем тайного сбора подписей рассеянных по России архиереев. Путь испытаний разделили с владыкой Павлином его келейники и соратники — монахи Глинской пустыни Андроник (Лукаш) и Таврион (Батозский).

Впоследствии глинский старец Андроник станет духовным отцом иеромонаха Ипполита (Халина), который почти через 60 лет будет назначен настоятелем Рыльского Свято-Николаевского монастыря.
В 1926 году обитель была закрыта: в ней поселились красноармейцы, используя помещения для хозяйственных нужд, а ограду — для стрельбищ. Затем в монастыре размещались, сменяя друг друга, различные светские учреждения и службы — МТС, дорстрой, лесхоз — каждая из которых внесла свой «вклад» в его разрушение.
Во время Великой Отечественной войны монастырь, занятый немцами, избежал разрушений. На его территорию не падали бомбы и не рвались снаряды.

Старец Ипполит

Наследие советской эпохи. Виды монастыря в 1991 году

В 1991 году Свято-Николаевский Рыльский монастырь был возвращен Церкви, а его настоятелем назначен схиархимандрит Ипполит (Халин). Вместе с другими известными священниками (о. Илием Оптинским, о. Авелем Рязанским) о. Ипполит 18 лет провел на Афоне в Свято-Пантелеимоновом монастыре. Он исполнял послушание эконома, жил в келье св. Силуана Афонского и 4 года он был представителем Пантелеимонова монастыря в Священном Киноте – органе управления Святой Горой.
Старца Ипполита, ныне почившего (ум. В 2002 г.), отличало необыкновенное терпение и действенная любовь к людям. Отец Ипполит благословлял и любил строгое исполнение церковных правил и поста, но больше всего он любил людей. В каждом человеке он видел только его бессмертную душу. Он молился и помогал верующим и неверующим, крещенным и не крещенным, христианам и мусульманам. За 11 лет руководства отца Ипполита монастырь превратился в один из центров духовной жизни. За молитвой, советом и утешением в возрождаемую Рыльскую обитель ехали тысячи людей со всех концов России.
После знакомства со старцем приходили к Богу, нравственно преображались люди, ранее далекие от веры и Церкви. Архимандрит Кирилл (Павлов) говорил об отце Ипполите, что он — самый добрый старец. Схиархимандрит Макарий (Болотов) отзывался о нем так: «Если бы в России было сто таких монахов, как отец Ипполит, Россия с корнями поднялась бы на Небо».
Одной из особых забот о. Ипполита было укрепление православия на Кавказе. По его благословению в Северной Осетии были основаны православные монастыри, один из которых – в Беслане (в 300 метрах от места, где в 2004 году террористы захватили школу).
Схиархимандрит Ипполит умер 17 декабря 2002 года. Послушник свт. Николая, он был погребен в день его памяти и на престольный праздник обители — 19 декабря. В день похорон вокруг солнца, а ночью – вокруг луны сияла кольцевая радуга. На 9-й день деревянный крест на могиле о. Ипполита обильно замироточил, на снегу от стекавшего мира образовалась проталина.

Просьба о помощи


Трудами и молитвами отца Ипполита началось духовное и физическое возрождение Рыльского Свято-Николаевского монастыря. Он завещал продолжать его тем, кому небезразлична судьба древней обители и восстановление разрушенных святынь. В этом году монастырь отмечает свое 500 — летие. Но состояние монастырских храмов пока не юбилейное: необходим ремонт действующего и восстановление двух разрушенных храмов и братского корпуса, возведение монастырской стены и угловых башен, обустройство святых целебных источников. Монастырь с благодарностью примет любую посильную помощь – трудом, пожертвованиями и молитвой.