Служенье муз не терпит. Служенье муз не терпит…чего? Опыт госслужбы в Российской империи

Служенье муз не терпит суеты
Из стихотворения «19 октября 1827») А. С. Пушкина (1799-1837):
Служенье муз не терпит суеты;
Прекрасное должно быть величаво:
Но юность нам советует лукаво,
И шумные нас радуют мечты...

Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. - М.: «Локид-Пресс» . Вадим Серов . 2003 .

Смотреть что такое "Служенье муз не терпит суеты" в других словарях:

ТЕРПЕТЬ, терплю, терпишь, несовер. 1. без доп. и что. Не противодействуя, не жалуясь, безропотно переносить, сносить что нибудь бедственное, тяжелое, неприятное. Было очень больно, но пришлось терпеть. «Лучше самому терпеть, чем других обижать.»… … Толковый словарь Ушакова

- (1799 1837) Российский поэт, писатель. Афоризмы, цитаты Пушкин Александр Сергеевич. Биография Презирать суд людей нетрудно, презирать суд собственный невозможно. Злословие даже без доказательств оставляет поти вечные следы. Критики… …

Пантелеймон Маркович (р. 15 (28) III 1900, с. Песковщино, ныне Полтавской обл.) сов. певец (лирич. баритон). Нар. арт. РСФСР (1947). В 1925 окончил Киевскую консерваторию по классу пения у В. А. Цветкова. Будучи студентом, дебютировал на… … Музыкальная энциклопедия

- (р. 1940) российский актер, народный артист Российской Федерации. С 1965 в Театре драмы и комедии на Таганке. Среди театральных работ наиболее удачные роли в спектаклях: Послушайте! , Мастер и Маргарита, Ревизская сказка, Доктор Живаго и др. С… … Большой Энциклопедический словарь

Актер театра и кино; родился в 1940 г.; окончил Театральное училище им. Щукина; играл на сцене Куйбышевского театра; с 1965 г. актер Театра драмы и комедии на Таганке; снимался в телесериале "Д Артаньян и три мушкетера", в фильмах… … Большая биографическая энциклопедия

Ая, ое; чав, а, о. Исполненный торжественности; величественный. Служенье муз не терпит суеты; Прекрасное должно быть величаво. Пушкин, 19 октября. Темное лицо ее было величаво и строго, ресницы опущены. Диковский, Егор Цыганков. Знакомая… … Малый академический словарь

СЛУЖЕНИЕ, служения, мн. нет, ср. (книжн. с ритор. оттенком). Действие по гл. служить в 1, 2 и 7 знач. Служение великому делу. «Служенье муз не терпит суеты.» Пушкин. «Вся пылая огнем неугасимой веры, отдалась на служение ближним.» А.Тургенев.… … Толковый словарь Ушакова

- (р. 10.08.1940, Москва), актер театра и кино, режиссер, драматург, публицист. Народный артист Российской Федерации Окончил театральное училище имени Б. В. Щукина (1961, курс В. Этуша). С 1961 года актер Куйбышевского драматического театра, с 1965 … Энциклопедия кино

- (1799 1837 гг.) поэт и писатель, основоположник новой русской литературы, создатель русского литературного языка Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад! Болезнь любви неизлечима. Быть славным хорошо, Спокойным лучше вдвое.… … Сводная энциклопедия афоризмов

- (р. 1940), актёр. С 1965 в Московском театре драмы и комедии на Таганке (ныне Театр на Таганке). Роли в спектаклях: «Послушайте!», «Мастер и Маргарита», «Ревизская сказка», «Доктор Живаго» и др. С 1968 в кино. Снимался в фильмах: «Ловушка для… … Энциклопедический словарь

Книги

• "Служенье муз не терпит суеты..." / " Il servigio delle muse non soffre frivolezza..." , А. С. Пушкин. В сборник избранной поэзии А. С. Пушкина вошли стихотворения, поэмы, драматические произведения, сказки. Итальянские переводы выполнены известным писателем…
• Служенье муз не терпит суеты , Пушкин Александр Сергеевич. В сборник избранной поэзии А. С. Пушкина вошли стихотворения, поэмы, драматические произведения, сказки. Итальянские переводы выполнены известным писателем…

Служенье муз не терпит суеты;

Прекрасное должно быть величаво:

Сейчас доверчиво воспринимая эти строки, мы представляем поэта в сельской глуши мягкой осенью, под заботливой опекой нянюшки, скрипящим гусиным пером по белоснежным листам и выдающим «на гора» один шедевр за другим размеренно и умиротворенно… Что поделаешь? Шаблон-с, господа, все мы мыслим стереотипами. Охота была читать биографов?! Что с уроков литературы вынесли, тому и рады. А чем мы в те времена на тех уроках занимались? … (мечтательно закатив глаза )… Ой, у каждого свои «светлые воспоминания», возраст был ещё тот… пубертантный…

А тут к тому ж (вдолбили же!) органчиком звучит: «Бытие определяет сознание»… Время скоростей и информационных технологий наступило, поэтому приходится поспешать за происходящим, а то (как его? энтот) тренд упустишь…

Давно ли, слегка удивленно приподняв бровь, рассматривали странные нападки в адрес нашего величайшего балетного премьера, не понимая, отчего это возникло возмущение по поводу его карьерных амбиций (они же так естественны для содержательных и состоявшихся личностей)? У дам возник повод поговорить о высоком и прекрасном , проявить, так сказать, свою восторженность , валявшуюся без употребления чуть ли не с того самого пресловутого пубертантного возраста. Больно уж объект обсуждения был (и слава Богу, есть!) хорош!

А потом такое началось, закрутилось… Милое и слегка сопливое «Аси-сяй» трансформировалось в грозное «Де-тек-ти-ва!!!» (Полунин, тот который мим).

События разворачивались с крейсерской скоростью, дамы перелопачивали массивы (откуда ни возьмись, появившейся) информации и сдавали их на обработку «аналитическому центру» . Кто там говорит о быстродействии компьютеров? Это только пока… для случая рутины и хорошо известных алгоритмов актуально? Божественное создание, по определению, эффективней, особенно если оно им и поцеловано…

Это я к чему? А вот не сложилось со служением музам, потому как участницы событий решили сами ими стать … Наглые!… А куда деваться?!

Время так быстротечно! Жизнь, оказывается, так коротка! И отдавать её на прокорм совершенно бездарным и беспринципным становится просто невыносимо.

Ну посмотрите сами, что несет(?!), что несет (?!) (в смысле «лепит») бывший, «как отмененные деньги», министр культуры . О какой культуре можно говорить по поводу человека, давшего в эфир порнографическую запись? Да, да, вот стоит только немного задуматься и прислушаться к своим ощущениям, как моментально возникает естественное чувство брезгливости по отношение к этому типу и понимание, что о культуре с ним говорить можно лишь в последнюю очередь…

Иксанов – человек театральный. Скорее художник, чем политик… (Швыдкой)

Ну и это ещё не все в какой-то из своих статей или выступлений Швыдкой говорил о творческих амбициях Иксанова!?
«А мужики-то не знали?…» (с) Человек всю свою профессиональную жизнь провел в творческой среде, и позиции занимал неслабые, что мешало?

Вот что сейчас откровенно раздражает — так это наглая и беспардонная ложь выступающего. Хочется пояснить человеку, что информационная среда изменилась качественно. «Мы в интернете, сынок» (с) Поэтому следует обратить внимание на то, что манипулятивные приемы, вроде бы эффективные при непосредственном устном общении, здесь малоуспешны.

Во-первых, передача осталась в сети и её можно пересмотреть многократно и скопировать. Во-вторых, тут же висит её расшифровка (распечатка), следовательно, уже имеем дело с письменной речью, где отсутствует интонация. В-третьих, в сети всегда под рукою поисковая система, где навести справки о чем-либо – вопрос некоторого количества нажатия клавиш или мышки. То есть, имеется комфортабельная среда для аналитической работы.

Надеюсь, стало понятнее? А то ведь видно, что человек мучается, отчего это его сценарий не сработал ещё зимой, почему возникло противодействие? А, самое главное, откуда оно вообще взялось?

А это так естественно, что окружающих стало бесконечно раздражать и возмущать откровенное бесстыдство, демонстрируемое на публику, даже здесь не перестающая звучать тема покровительства «высоких лиц», попытка продемонстрировать сословность и кастовость (существование которых весьма зыбко и омерзительно).

Это навязывание оппоненту вещей, которых он никогда не говорил, и которых тщательно старался избегать. Речь мастера всегда шла только о моментах, касавшихся его профессии и его дома (каковым он считает БТ, и более чем обоснованно). Только он поднял вопрос перед Путиным о необходимости довести ремонт театра до конца. Раскопав котлован, освоив выделенные средства, все остальные почему-то ждали чего-то. Чего? Когда и стены обрушатся?… После завершения этой реконструкции, в которой весомую долю должна была занимать реставрация, в штыки были восприняты его замечания, касающиеся лишь условия труда балетной труппы.

Более всего впечатлил упрек, что артист выступает против театра и не является членом команды. После одиозного скандала с Яниным это прозвучало крайне многозначно. Что это за команда, членство в которой фиксируется на весьма впечатляющих фото? Настолько охамевшая, что и промолчать не в состоянии? И после всего случившегося никто не прекращает трудовую деятельность Янина в театре, а вот с Цискаридзе контракт разорван.

Оказывается, имеет место конфликт звезды с администрацией? У Захаровой, отказывающейся выступать в уже заявленном спектакле, конфликта нет? У Филина, срывавшего свои выступления регулярно в ползу гастрольной деятельности, конфликтов не было? А вот у людей, посмевших выступить в защиту трудового коллектива, проблемы сразу нарисовались в диапазоне от увольнения до посадки в тюрьму, спасибо не убили (может, не дали?).

Вот сколько лет живу, имен директоров театра никогда не знала, только имена великих артистов. И, что характерно, не я одна, а и почти вся публика, за редким исключением знатоков. Как-то, особой необходимости в этом не ощущалось.

Но теперь пытаются навязать легенду о высокой значимости менеджмента везде и всюду, о его самодостаточной значимости. Хотя, все уже давно осознают, что эта красивая легенда прикрытия присвоения ранее созданной общенародной собственности. Что мы видим на рассматриваемом примере. Наблюдается нещадная эксплуатация творческих коллективов (оперной труппы, хора, оркестра, балетной труппы) со стороны администрации. Получая бюджетное финансирование, сравнимое с ведущими театрами мира, трудовой коллектив не получает сравнимую зарплату (а подобный факт утаить в нашем открытом мире сейчас невозможно, артисты гастролируют везде). Артисты подготовлены ещё в рамках государственной системы образования. Это очень дорого и сложно, а их используют, как частный ресурс администрации. А ничего, что их подготовка велась за бюджетный счет и содержание соответствующих учебных заведений тоже осуществлялось государством?

Чего это у нас бывший министр раскудахтался, чтобы он сделал с Цискаридзе раньше? Он кто такой? Член художественного совета? А где этот совет, кстати? Кто отвечает за должный профессиональный и художественный уровень театра? Катя Новикова чтоль? Она свои служебные инструкции в глаза видела? Это, вообще, что такое находится в театре без профильного образования? Еще и занимается выработкой творческой политики театра? Это что – колхоз «Красный пролетарий», где из-за расположения в глухомани трудно найти специалиста соответствующей квалификации? В Москве исчезли люди с консерваторским, искусствоведческим образованием, знающие, хотя бы, историю жанра, и не лепящие в пресс-релизах черт знает что?

Не правда ли знакомая картинка, точнее, схемка? Посадить на ключевые места заведомых и не очень умных дилетантов, под их прикрытием, обделывать весьма мутные делишки (они ж не пикнут, они зависимы, да и моральный облик людей занимающих заведомо не свое место очевиден), эксплуатировать и гнобить профессионалов (увольнять, сажать в тюрьму).

Теперь понятно, какую болевую точку задела эта история? Невыносима ситуация «проедания» созданного в прошлом и глумления над творцами. Надоела наглость падальщиков.

Вечером после прошедшей во враждебной обстановке пресс-конференции Иксанова о «Весне священной» в Москве выступал Пермский балет. Труппа исполняла комический балет Сергея Прокофьева «Семь скоморохов» в малом Эрмитажном театре, на расстоянии получаса ходьбы от Большого театра. Муж Новиковой не смог туда попасть, так что я взял его билет. Друзья и коллеги встречали Новикову как героиню, дразня её «счастливой» жизнью, которую она должно быть ведёт. Кто-то предложил снять фильм о Большом театре. Новикова засмеялась и согласилась с тем, что в последних событиях вокруг Большого театра есть всё, о чем мечтают голливудские сценаристы. «Давайте это сделаем, давайте хоть немного на этом заработаем»,- сказала взволнованно Новикова, обращаясь ко мне. («Новые россказни из Большого» Саймон Моррисон)

Поэтому столь резонансное дело приобрело не только публицистическую форму. На основании всего происшедшего был создан роман. (Ну, не оставлять же, действительно, эту тему Новиковой?)

Он выражает то общественное мнение, которое уже сложилось обо всем случившемся, таковым оно и останется, поскольку перешло в тонкий сплав мифологического художественного образа нашего времени. Автор романа (Дедюхова Ирина Анатольевна) в очередной раз показывает одну свою особенность, которая отмечалась критиками не раз, и которая развенчивает теорию о том, будто наша горячая действительность не может быть переложена на эпический строй немедленно. Как увидите, прочитав роман, может.

Упомянутая теория тоже возникла не на пустом месте. Мы ежедневно сталкиваемся с попытками создать миф на нашей реальности. В романе приводится такой пример. Горгона Сфейно на минуту включает телевизор, где идет трансляция речи президента о духовных скрепах. И она спрашивает музу, разве это не попытка мифотворчества?

К такой же попытке современного мифотворчества относится и демонстрация абсолютно неповрежденного лица Сергея Филина, за которым следует спекулятивное требование к обществу, чтобы оно поверило, будто этот человек получил химический ожог третьей степени от концентрированной серной кислоты, и на основе этой веры смирилось с тем, что за решетку попал Павел Дмитриченко. Мы сталкиваемся с попыткой создания образов с помощью СМИ всех действующих лиц.

А у Дедюховой все образы созданы объективно, с позиции интересов каждого её персонажа. Там нет лирического героя, который подчеркивает своё отношение. Мы проникаемся интересами конкретного персонажа, вполне понимая фразу, которая подчеркивается в романе, как оправдание поступков героев: «У меня не было другого выхода». В результате возникают настолько узнаваемые достоверные и выпуклые личности, так точно выявляется внутренняя логика событий, что мифологический антураж, просто лучше помогает раскрыть амплуа героев, которое они принимают на себя вполне осознанно и добровольно.

Мифологизация действительности у автора романа срабатывает только потому, что она не позволяет оказывать давление на сознание её персонажей сиюминутной политической конъюнктуре, она не творит героя. Просто мифологическая основа предлагает самому действующему лицу сделать выбор: с одной стороны — абстрактный, отвлеченный от действительности, а с другой стороны — напрямую адресованный к его душе, т.е. к сердцевине его образа. Герои делают выбор, к кому же им примкнуть: к гарпиям или к музам. Выбор непростой, учитывающий все сложности нашего бытия. Он нисколько не идеализируется даже у тех, кто стал музой. И когда мы слышим оправдания, которое каждый вспоминал не раз в нашем «таком непростом бытии»: «У меня не было другого выхода», — в этот момент мы понимаем, как много людей руководствовалось этим оправданием в своей жизни.

А мифология – это нечто вроде удобной систематизации всех выходов, которыми пользовались люди за все время существования человеческой цивилизации. Эти выходы намного проще и в то же время намного сложнее. Ведь надо показать, почему человек, не видя для себя других выходов, совершает то, что совершает.

Разве кто-то сомневается, что реальному прототипу музы Мельпомена не оставлялось никакого другого выхода, кроме как покончить с собой в глубоком раскаянии. А роман показывает, почему именно не сработал этот миф, даже при тщательной подготовке его реальной основы. Не потому что даже этот человек настолько влюблен в жизнь, а потому что для него фраза «У меня не было другого выхода» означала отрицание тех выходов, которыми с легкостью пользовались те, кто подготовил такой выход. Это был просто не его выход. Он не совпадал с его амплуа.

В романе нет высокопарных рассуждений на тему что такое хорошо, а что такое плохо. Мы втянуты в захватывающую шахматную партию, где каждый волен выбирать свое амплуа на стороне белых или черных, быть пешкой, офицером или королем в танце, но главное — каждому персонажу затем дается возможность тщательно обдумать свой ход.

Мы все сталкивались с тем, что против нас казалось бы играют не по правилам. На самом деле, условия игры нисколько не поменялись. Как и прежде, на кону – всего лишь, наша душа. И как бы мы не понимали, что выбор тех, кто выступит не на стороне гарпий, глупый и заранее обреченный, мы видим, что умный и расчетливый выбор тех, кто это понимает не хуже Швыдкого, заранее обречен на проигрыш.

…конфликт звезды с директором театра, как правило, заканчивается поражением звезды, и ничего другого мир не предлагает. (Швыдкой)

Да, конечно, с виду казалось бы, что эти люди выиграли, но они проиграли то, что имели возможность поставить на кон лично от себя. И в романе открытым текстом говорится то, что чувствует каждый, но опасается сказать вслух по разным причинам. Люди проигравшие собственную душу, вызывают у тех, кто пытается её сохранить, нескрываемое опасение. Скажу больше, многих ведь и удерживает от простоты решения («у меня не было другого выхода») опаска потерять то единственное, что делает нас людьми. И в какой-то момент мы понимаем, что весь роман написан из восхищения теми, кто в самых сложных условиях находит для себя достойные выходы, какими бы они не казались сложными.

Стихотворение «19 октября» изучают в 9 классе. Стихотворение имеет непосредственное отношение к жизни Александра Пушкина. Дело в том, что 19 октября 1811 года он, в числе других молодых людей, стал слушателем знаменитого Царскосельского лицея. Это был первый набор лицеистов и, наверное, самый знаменитый. С Александром Пушкиным учились и другие, ставшие известными людьми. Достаточно вспомнить декабриста Пущина, министра иностранных дел Империи Горчакова, поэта Кюхельбекера, издателя Дельвига, композитора Яковлева, адмирала Матюшкина. Лицеисты по окончании выпускных экзаменов, договорились о том, что будут встречаться каждый год, 19 октября, в день рождения лицейского братства.В 1825 году Пушкин, находясь в ссылке в Михайловском, не смог попасть на встречу лицеистов, но он адресовал друзьям поэтические строки, вошедшие в сборники под названием «19 октября». Стихотворение – настоящее дружеское послание. Но оно столь торжественно и одновременно печально, что его можно сравнить и с одой, и с элегией. В нем выделяются две части - минорная и мажорная.

В первой части поэт говорит о том, что грустит в этот дождливый осенний день и, сидя в кресле с бокалом вина, пытается мысленно перенестись к друзьям – лицеистам. Он думает не только о себе, но и о тех, кто так же, как и он, не сможет попасть на встречу, например, о Матюшкине, который отправился в очередную экспедицию. Поэт вспоминает всех и каждого, и с особым трепетом говорит о своем друге Корсакове, который уже никогда не вольется в веселый круг бывших лицеистов, так как он умер в Италии.Пушкин воспевает лицейскую дружбу, говорит, что только его бывшие соученики являются настоящими друзьями, ведь только они рискнули навестить ссыльного и опального поэта (а новые друзья, появившиеся после учебы в Лицее, ложны), дружба их – священный союз, который не смогли разрушить ни время, ни обстоятельства. Ощущение грусти и одиночества усиливаются описанием осеннего пейзажа, который поэт наблюдает за окном. Во второй части стихотворения настроение иное, поэт говорит, что в следующем году обязательно приедет на встречу, и прозвучат уже приготовленные им тосты. Этот день, несмотря на осеннюю хмарь, он все же провел без огорчения. Произведение необычайно эмоционально. Это одновременно и монолог, и диалог с друзьями, которые далеко и которых поэт очень хотел бы увидеть. Текст стихотворения Пушкина «19 октября» изобилует обращениями, эпитетами, сравнениями, вопросительными и восклицательными предложениями. Они ещё ярче передают настроения поэта обеих частей произведения.

Это стихотворение – гимн не только дружбе, но и Лицею. Именно в этом учебном заведении поэт сформировался как личность, здесь проявился его литературный талант. Именно в Лицеи ему стала понятна глубинная суть слов «честь» и «достоинство», именно здесь всех учеников научили по-настоящему любить Родину, поэтому поэт благодарен Лицею (и даже царю Александру Первому, его основавшему) и готов пронести воспоминания о чудесных школьных годах через всю жизнь. Благодаря музыкальности, яркости, стихотворения «19 октября» можно считать настоящим литературным шедевром. Читать стих «19 октября» Пушкин Александр Сергеевич можно онлайн на нашем сайте, а можно скачать его полностью для урока литературы.

Роняет лес багряный свой убор,
Сребрит мороз увянувшее поле,
Проглянет день как будто поневоле
И скроется за край окружных гор.
Пылай, камин, в моей пустынной келье;
А ты, вино, осенней стужи друг,
Пролей мне в грудь отрадное похмелье,
Минутное забвенье горьких мук.

Печален я: со мною друга нет,
С кем долгую запил бы я разлуку,
Кому бы мог пожать от сердца руку
И пожелать веселых много лет.
Я пью один; вотще воображенье
Вокруг меня товарищей зовет;
Знакомое не слышно приближенье,
И милого душа моя не ждет.

Я пью один, и на брегах Невы
Меня друзья сегодня именуют…
Но многие ль и там из вас пируют?
Еще кого не досчитались вы?
Кто изменил пленительной привычке?
Кого от вас увлек холодный свет?
Чей глас умолк на братской перекличке?
Кто не пришел? Кого меж вами нет?

Он не пришел, кудрявый наш певец,
С огнем в очах, с гитарой сладкогласной:
Под миртами Италии прекрасной
Он тихо спит, и дружеский резец
Не начертал над русскою могилой
Слов несколько на языке родном,
Чтоб некогда нашел привет унылый
Сын севера, бродя в краю чужом.

Сидишь ли ты в кругу своих друзей,
Чужих небес любовник беспокойный?
Иль снова ты проходишь тропик знойный
И вечный лед полунощных морей?
Счастливый путь!.. С лицейского порога
Ты на корабль перешагнул шутя,
И с той поры в морях твоя дорога,
О волн и бурь любимое дитя!

Ты сохранил в блуждающей судьбе
Прекрасных лет первоначальны нравы:
Лицейский шум, лицейские забавы
Средь бурных волн мечталися тебе;
Ты простирал из-за моря нам руку,
Ты нас одних в младой душе носил
И повторял: «На долгую разлуку
Нас тайный рок, быть может, осудил!»

Друзья мои, прекрасен наш союз!
Он, как душа, неразделим и вечен -
Неколебим, свободен и беспечен,
Срастался он под сенью дружных муз.
Куда бы нас ни бросила судьбина
И счастие куда б ни повело,
Всё те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село.

Из края в край преследуем грозой,
Запутанный в сетях судьбы суровой,
Я с трепетом на лоно дружбы новой,
Устав, приник ласкающей главой…
С мольбой моей печальной и мятежной,
С доверчивой надеждой первых лет,
Друзьям иным душой предался нежной;
Но горек был небратский их привет.

И ныне здесь, в забытой сей глуши,
В обители пустынных вьюг и хлада,
Мне сладкая готовилась отрада:
Троих из вас, друзей моей души,
Здесь обнял я. Поэта дом опальный,
О Пущин мой, ты первый посетил;
Ты усладил изгнанья день печальный,
Ты в день его Лицея превратил.

Ты, Горчаков, счастливец с первых дней,
Хвала тебе - фортуны блеск холодный
Не изменил души твоей свободной:
Всё тот же ты для чести и друзей.
Нам разный путь судьбой назначен строгой;
Ступая в жизнь, мы быстро разошлись:
Но невзначай проселочной дорогой
Мы встретились и братски обнялись.

Когда постиг меня судьбины гнев,
Для всех чужой, как сирота бездомный,
Под бурею главой поник я томной
И ждал тебя, вещун пермесских дев,
И ты пришел, сын лени вдохновенный,
О Дельвиг мой: твой голос пробудил
Сердечный жар, так долго усыпленный,
И бодро я судьбу благословил.

С младенчества дух песен в нас горел,
И дивное волненье мы познали;
С младенчества две музы к нам летали,
И сладок был их лаской наш удел:
Но я любил уже рукоплесканья,
Ты, гордый, пел для муз и для души;
Свой дар, как жизнь, я тратил без вниманья,
Ты гений свой воспитывал в тиши.

Служенье муз не терпит суеты;
Прекрасное должно быть величаво:
Но юность нам советует лукаво,
И шумные нас радуют мечты…
Опомнимся - но поздно! и уныло
Глядим назад, следов не видя там.
Скажи, Вильгельм, не то ль и с нами было,
Мой брат родной по музе, по судьбам?

Пора, пора! душевных наших мук
Не стоит мир; оставим заблужденья!
Сокроем жизнь под сень уединенья!
Я жду тебя, мой запоздалый друг -
Приди; огнем волшебного рассказа
Сердечные преданья оживи;
Поговорим о бурных днях Кавказа,
О Шиллере, о славе, о любви.

Пора и мне… пируйте, о друзья!
Предчувствую отрадное свиданье;
Запомните ж поэта предсказанье:
Промчится год, и с вами снова я,
Исполнится завет моих мечтаний;
Промчится год, и я явлюся к вам!
О, сколько слез и сколько восклицаний,
И сколько чаш, подъятых к небесам!

И первую полней, друзья, полней!
И всю до дна в честь нашего союза!
Благослови, ликующая муза,
Благослови: да здравствует Лицей!
Наставникам, хранившим юность нашу,
Всем честию, и мертвым и живым,
К устам подъяв признательную чашу,
Не помня зла, за благо воздадим.

Полней, полней! и, сердцем возгоря,
Опять до дна, до капли выпивайте!
Но за кого? о други, угадайте…
Ура, наш царь! так! выпьем за царя.
Он человек! им властвует мгновенье.
Он раб молвы, сомнений и страстей;
Простим ему неправое гоненье:
Он взял Париж, он основал Лицей.

Пируйте же, пока еще мы тут!
Увы, наш круг час от часу редеет;
Кто в гробе спит, кто дальный сиротеет;
Судьба глядит, мы вянем; дни бегут;
Невидимо склоняясь и хладея,
Мы близимся к началу своему…
Кому ж из нас под старость день Лицея
Торжествовать придется одному?

Несчастный друг! средь новых поколений
Докучный гость и лишний, и чужой,
Он вспомнит нас и дни соединений,
Закрыв глаза дрожащею рукой…
Пускай же он с отрадой хоть печальной
Тогда сей день за чашей проведет,
Как ныне я, затворник ваш опальный,
Его провел без горя и забот.

Любая попытка рассказать о состоянии общества средствами искусства - образно, соединяя воедино типичные для такого общества черты, обрекала театр на тяжкие испытания. Сейчас этому найдено, слава Богу, название - застой. А тогда? Шесть долгих лет добивался Олег Ефремов разрешения пьесы М. Рощина «Старый Новый год», а что было причиной такой задержки? Персонально указать пальцем на кого-нибудь не могу, а существо вопроса и так ясно: автор покусился на святая святых нашего общества - рабочий класс. Понятие диктатуры рабочего класса, положенное в свое время в основу нашего мышления, сделало из конкретных, живых людей - рабочих - нечто вроде иконы, к которой можно только благоговейно прикладываться. В пьесе же художник показал рабочую семью как ограниченных мещан, с куцыми мыслями, или, вернее, совсем без мыслей. Символом их бытия является дочь - девочка с ее знаменитыми репликами:

Это мой медведик! Мой! Мой! Отдайте мне моего медведика! - что, кстати, в нашей семье сделалось ходовой фразой.

Помню, на одной нашей театральной конференции выступал Алексей Арбузов, закончивший свою речь широко известной пушкинской строкой: «Служенье муз не терпит суеты». Боже, как захлопотал, как запротестовал ревностный поборник советской власти Георгий Мдивани! Человек темпераментный, он всегда так кричал, что его голос был слышен из зала в Союзе писателей даже в уборной на первом этаже.

Своей творческой практикой Арбузов подтвердил правоту Александра Сергеевича. После пьес, написанных в молодости, и блистательного успеха «Тани» драматург замолчал, и пауза эта длилась долго, настолько, что мы уже решили: кончился Арбузов. Но вдруг он выступил с двумя пьесами «Двенадцатый час» и «Годы странствий». Последнюю пьесу не сразу все поняли, и я в том числе. Мне она показалась сюжетно разбросанной. «Двенадцатый час» - другое дело, это был рассказ о последних судорогах нэпа. Шла эта пьеса у нас мало, зато за рубежом нашла горячих поклонников. Арбузов мне рассказывал, как он смотрел ее в Оксфордском театре, в отличном исполнении. Особенно его порадовала игра молодого актера, игравшего роль начинающего инженера, комсомольца Ромки Безенчука. Это было настолько близко к замыслу автора, пронизано таким ощущением жизни героя, его уверенностью в близком прекрасном будущем страны, что Арбузов заинтересовался личностью актера. В разговоре с ним автор наивно предположил, что тот, вероятно, близок к коммунистическим кругам?

Нет! - гордо возразил английский Ромка Безенчук. - Я голосую за консерваторов.

Арбузов недоумевал.

Почему же вы тогда так верно, так точно сыграли комсомольца? - спросил он.

Я - артист, - был ответ. - Я обязан сделать все, что могу из роли, которая мне поручена.

Тут уж верно, лучше не скажешь - служенье муз не терпит суеты… И сразу же вновь возникает образ драматурга Мдивани. Помню, как мы прятали друг от друга глаза, когда обсуждал и на коллегии его пьесу «Большая мама». Я умолял не выпускать ее.

Бывший тогда главным редактором репертуарно-редакционной коллегии Министерства культуры В. Голдобин не смог устоять перед автором, перед голосами влиятельных или просто власть имущих лиц, поднимавших эту пьесу на щит. Правдами и неправдами Мдивани добился-таки постановки своего творения в Театре им. Пушкина. Основу пьесы, по замыслу автора, составляла жизнь старой большевички, бескомпромиссное поведение которой, ее принципиальность в жизненных мелочах, ее идейная неуступчивость проявлялись даже в отношениях с ближайшими родственниками. И вот, вместо обаятельного образа героини, задуманного драматургом, зритель увидел старую грымзу, поедом евшую своего зятя, в итоге доводя его до самоубийства. Вместо «большой мамы», следуя построению пьесы, театр представил отвратительное существо, тещу из анекдота, такую ярую ненавистницу своего зятя. Во время спектакля слышны были реплики:

Смотри-ка, как она его бедного, и за что?

Бывает, бывает… - переговаривались в публике. - Вот у нас есть такая же партийная стерва, спасу от нее нет.

Так оппонировал Мдивани Арбузову по поводу служения музам.

Извечный вопрос: нужен ли драматургу редактор? И отсюда - существование репертуарно-редакционной коллегии в министерстве? Правомерна ли была ее деятельность или же нет? Ответу меня один - репертуарно-редакционная коллегия была нужна. Но не для всех. Арбузову? Навряд ли. А вот, скажем, талантливому Михаилу Ворфоломееву - нужен был обязательно. Но и тут редактор должен быть у него постоянный, внимательно следящий за его творческим путем, знающий и сильные, и слабые стороны своего подопечного.

Вот, например, его пьеса «Бес». К этой теме Ворфоломеев подходил долго. Была у него комедия «Святой и грешный», где бес в образе Мефистофеля выступал соперником Бога, желая превратить обыкновенного человека со всеми его слабостями в настоящего грешника. Он написал потом пьесу «Бес» с более серьезными намерениями и прочитал ее нам на семинаре в Рузе. Это было настолько плохо, что слушатели разошлись, не сказав ни слова. И вот как-то мы в коллегии разбирали его новую пьесу под тем же названием. Она сразу же захватила меня своей силой. Я впервые почувствовал, что в нашей драматургии создан образ зла в таком, я бы сказал, человеческом облике. В этом образе были и лирика, и грусть, при том, что свой «служебный» долг в нашем человеческом обществе бес выполнял исправно. Я понимаю, что так изобразить зло - дело очень непростое. Ведь даже незначительное изменение в характеристиках персонажей могут привести к нарушению этого тончайшего баланса. Опасения мои подтвердились. Когда коллегия попросила автора кое-что уточнить в окружающих беса персонажах, Ворфоломеев пошел на это, но образ самого беса оказался испорченным.

Я считаю, что между автором и редактором должны установиться такие отношения взаимного доверия, при которых автор не торопился бы отделаться от редактора, чтобы поскорее «протащить» свою пьесу, а редактор убедил бы автора, что его советы помогут сделать его вещь если не гениальной, то более точной. Автор должен поверить в своего редактора и слушать его одного, а то у нас так бывало на семинарах - автор бегает от руководителя к руководителю, как зайчонок, отбившийся от матери. По закону леса каждая зайчиха готова дать свое молоко любому чужому зайчонку. Но это с зайцами, а здесь?

Я, как редактор, должен внушить своему подопечному мысль, что объективная истина существует в данном случае в моем лице.

Кстати, у кое-кого это может вызвать серьезные возражения, но я свято верю, что объективная истина действительно существует. Без этой веры мне было бы очень трудно разбираться в своем предмете. Ведь должна же быть она, объективная точка зрения, четко определяющая: это плохо, а это хорошо. А иначе как же жить?

Один священнослужитель достаточно крупного ранга, который в свое время порвал с церковью, написал затем пьесу о нехороших служителях культа и принес ее мне в министерство. Сидя в кабинете, мы разговорились, и он вдруг насторожился, услышав о моей вере в существование объективной истины и о том, что я ненавижу поговорку: на вкус и цвет товарища нет.

Вы на опасном пути, голубчик, - сказал он мне.

Почему? - спросил я.

Признание существования объективной истины неминуемо ведет вас к признанию Бога. Бог есть объективная истина.

Один молодой режиссер, с которым я поделился мнением моего посетителя, горячо воскликнул:

Вздор! Бог - наисубъективнейшая из истин!

И тогда для себя я решил, что Бог - есть субъективное выражение объективной истины.

Но вернемся к образу или Духу зла.

В нашей драматургии обращения к этой теме достаточно редки. Вспоминаю пьесу украинского драматурга А. Левады, посвященную полету в космос, в которой выведен образ Искусителя. Что-то там проклевывалось интересное, даже спектакль у нас был, но впечатления не оставил. У К. Скворцова, драматурга из Челябинска, автора многочисленных пьес в стихах была и такая - «Курчатов», где действовал подлинный Курчатов, вступивший в игру с Мефистофелем, искушавшим создателя атомной бомбы. И тут тема оказалась явно выше возможностей автора. Непонятно, почему в финале пьесы Мефистофель сперва признает себя побежденным и даже катается от отчаяния по земле, а потом эффектно отсчитывает удары сердца умирающего Курчатова. Как это понять? Победа Злого духа? Физическая смерть героя пришла на выручку Мефистофелю или, вернее, автору?

Попытки наших драматургов вывести обобщенный образ зла следует лишь приветствовать, тем более что пора уже переходить к рассмотрению воплощения зла в нашей истории не способами скорописной, публицистической драматургии, а через драматургию философскую, ибо тема эта достойна такой трактовки.

Бесконечны вопросы, как сформировался такой образ Отца всех народов? Я не случайно подхожу к нему после попыток изобразить в вышеупомянутых пьесах духа зла. Моя старая мысль об объективной истине сюда, по-моему, подходит.

Но сперва взглянем на это с обычной, человеческой стороны, что немаловажно при рассмотрении его биографии.

Он - сухорук, ряб, небольшого роста, особыми талантами не обладает, кроме того, он иноплеменник, что в данном случае важно. (Вспомним Наполеона - малый рост, корсиканец!) Кроме того, он еще ничем не примечателен, малообразован, он простой семинарист, один из многих тысяч себе подобных. Все это порождает жгучее желание возвыситься над толпой, подчинить ее своей воле. Один он потеряется, не выдержит. Необходима поддержка коллектива. Коллектив находится в виде рабочей партии, борющейся против существующего строя. Эта партия интернациональна, она его примет, его личные физические недостатки для нее не важны, для нее существуют только массы. Отсутствие таланта - дело наживное. Он усиленно работает над собой. Все его поступки, вся деятельность проникнуты личным, глубоко эгоистическим чувством - подняться, укрепиться, возвыситься. Всем своим тончайшим, почти звериным инстинктом он, однако, чувствует, что только этим себе авторитета не завоюешь, нужна какая-то сверхзадача, некая объективная истина, которая определяет жизнь человека, партийца, возвышает его.

Руководящая истина появляется. Это - сохранение единства партии. И он начинает эксплуатировать этот тезис.

При решении любых вопросов - от мелких, бытовых, до принципиальных - он ссылается на укрепление этого единства. Он непримирим, он даже резок, но ему все прощается: все в его ближайшем окружении видят - вот человек, преданный идее, он, может, и не хватает звезд с неба, где-то даже дикарь, но зато какая у него вера, какое убеждение, как это можно использовать для укрепления партийных рядов!

И постепенно в сознании его товарищей начинает возникать мысль - такого, пожалуй, можно сделать хранителем нашей объективной истины - единства партии. И ведь какие умы приходят к такому заключению! Голова кружится!

И никому из них невдомек, что единство в этих устах и есть их будущая погибель.

Судьба освободила Ленина от необходимости жить дальше. Думаю, он стал бы первой физической жертвой нашего пророка, ибо Он уже перестал быть просто личностью. Его товарищи, сами не подозревая об этом, возвели его в сан пророка объективной истины, он уже взял право определять - кто верит в нее, а кто не верит. К этому времени Он развил в себе еще одну способность - Он умел убеждать.

Наш известный журналист Валентин Бережков, в прошлом переводчик Сталина, писал в своих воспоминаниях, что в сентябре 1941 года, когда вопрос о падении Москвы исчислялся, казалось, уже днями, англо-американская делегация во главе с лордом Бивербруком и Авереллом Гарриманом с участием специального представителя президента США Рузвельта Гарри Гопкинса вела переговоры в Кремле. Это были самые тяжелые дни войны. Фашисты стремительно приближались к Москве. Вероятно, внутренне члены делегации были уверенны, что Гитлер не сегодня завтра будет в Москве, и они могут элементарно попасть в плен. И в это же время Сталин принимает их в Кремле с таким видом, словно ничего драматического не происходит. Говоря о нуждах Красной Армии, он останавливается не только на поставках вооружений, но и заказывает целые заводы для его производства. Члены делегации потрясены: враг у ворот, а тут идет разговор о закупке заводов, введение в строй которых потребует много месяцев. Значит, он уверен в своих силах. И действительно, Сталин произвел на представителей этих двух держав такое сильное впечатление, что они поверили ему, а затем ему поверили и правительства Англии и США!

Я говорил, что у него не было талантов. Был. Один, который помогал ему в течение всей его жизни. Это - воля. Воля, которая позволяла ему выдерживать сроки, порою нечеловеческие, пока он не обрушивал на жертву давно заготовленный удар. Уметь ждать! На это нужен талант, нужна воля. А у него она была для всех случаев жизни. К этому времени он так поверил в себя, что стал говорить о себе уже в третьем лице. И главное, он сумел убедить всех в нашей стране и многих за рубежом, что объективная истина - в его руках и, поскольку все инакомыслящие к этому времени были уничтожены, а живые все были с ним, он из пророка объективной истины превратился в саму объективную истину - то есть стал Богом!

Технические средства для этого у него были.

Как в него верили! Расставаясь с жизнь, жестоко казнимы, люди клялись в верности Ему. Он заставлял брата доносить на брата, товарищей на товарища. И все-таки, я думаю, он, бог в глазах миллионов, оставаясь наедине с собой, ощущал себя маленьким, рябым, сухоруким… Но он был неутомим. И это заставляло его казнить умных, талантливых, рабочих, крестьян, ученых, писателей, военных… Всех! Казнить, казнить.

Только раз нечто человеческое обнаружилось в нем, и то - глубоко эгоистическое. Оскорбленное самолюбие заставило его обратиться к простым людям - помните? 3 июля 1941 года - «Братья и сестры, к вам обращаюсь я, друзья мои…» - И предательский звон стакана… Его обманули! Провели как последнего дурачка, деревенского олуха! И это его, который, казалось, все предусмотрел, договорился в 1939 году с Гитлером, который ему очень импонировал. Ведь они же вместе поделили карту мира, ведь в угоду Гитлеру он обрек на смерть многих немецких коммунистов, австрийцев, чехов, нашедших приют в СССР от преследования нацистов и которых потом нацистам же и выдали! И так дать себя обмануть!

Маленький, сухорукий… Дьявол, по мнению средневековых схоластов, был хром.

Когда же теперь я раздумываю о своей вере в объективную истину, я начинаю сомневаться - а есть ли она, такая, какой я ее себе представлял?

Причем следует заметить, что в тайниках своей души я был уверен, что именно я, только я и знаю, что такое она на самом деле. Для Художника такая предельная гипертрофия, может быть, и характерна, но Боже мой! Эта убежденность, переведенная в практические дела в масштабах целого государства, которые творились на моих глазах и в какой-то мере при моем участии - к каким ужасам она привела!

Превращение человека в Бога, в нечто изначально повелевающее по праву владения объективной истиной, а фактически превращающее все вокруг в мертвое пространство, уничтожающее все живое, - какой это страшный урок человечеству!

Нет, объективная истина состоит, очевидно, в том, что она содержит в себе извечную борьбу, и не постижение ее, но попытку постичь, путем сшибки противоборствующих мнений.

Да, наверное, это так. А все-таки… Я верю, что объективная истина существует, и я один понимаю, какая она из себя. Что поделаешь.