Случай Чарльза Декстера Варда. Говард Филлипс Лавкрафт - «Самое крупное произведение «короля хтонического ужаса» Говарда Лавкрафта

Говарда Лавкрафта . Повесть писалась в начале 1927 года . Самое большое по объёму произведение Лавкрафта, не считая написанной им в соавторстве с Августом Дерлетом повести «Затаившийся у порога ».

Энциклопедичный YouTube

1 / 2

✪ Лавкрафт: Страх Неизведанного (Документальный фильм)

✪ Говард Лавкрафт - Тень над Иннсмутом (читает Vartkes)

Субтитры

Сюжет

В этом романе, так же как и в «Ужасе Данвича », спасение человечества происходит не по счастливой случайности, а в результате сознательных усилий людей.

Действие повести начинается и заканчивается в психиатрической лечебнице, в день и час таинственного исчезновения одного из пациентов. Соответственно, точное по смыслу название - «История болезни Чарльза Декстера Варда» (хотя в русском языке «Case» можно перевести и как «Случай»), которому врачи поставили диагноз «одержимость прошлым», даже не догадываясь, насколько они были правы.

Главный герой романа - Чарльз Д. Вард, молодой человек, увлечённый историей и архитектурой родного Провиденса . Повествование начинается с момента, когда он (как полагают) сбегает из больницы для душевнобольных, попав туда из-за многочисленных физиологических и психических нарушений. Основная часть романа рассказывает об изысканиях молодого человека, приведших его к трагическому концу, и о расследовании его случая Мариусом Виллеттом, врачом семьи Вардов.

Занимаясь генеалогическими исследованиями, Чарльз Вард находит среди своих предков некоего Джозефа Карвена, в бежавшего из Салема в Провиденс вследствие небеспочвенных подозрений в занятиях колдовством. На новом месте Карвен продолжил свои жуткие опыты, в частности, эксперименты по воскрешению мёртвых. Долгое время горожане терпели оккультиста, внушавшего им необъяснимый страх. Однако в 1771 году на его ферму невдалеке от города, где размещалась лаборатория, была устроена ночная облава, во время которой Джозеф Карвен погиб.

Узнав о своём печально известном предке, Чарльз Вард посвящает всё своё время исследованиям жизни колдуна. Так он находит портрет Джозефа Карвена (на которого Вард похож как две капли воды), его зашифрованный дневник, а позже - его могилу. Характер молодого человека сильно меняется. Он с головой уходит в занятия оккультизмом, забросив прежнее увлечение стариной, отказывается поступать в университет и проводит несколько лет в Европе, где изучает тайные знания. В результате ему удается возродить к жизни далекого предка. Этот поступок имеет роковые последствия: Джозеф Карвен убивает Чарльза Варда и, пользуясь их сходством, занимает его место. Однако культурный шок от встречи с новым временем порождает многочисленные странности в поведении. Это, а также физические нарушения, вынуждают Теодора Варда, отца Чарльза, поместить его в частную лечебницу.

Все это время доктор Виллетт пытается разгадать загадку таинственных изменений, произошедших с Чарльзом Вардом. Поиски приводят доктора в катакомбы , где Карвен оборудовал лабораторию. Доктору Виллетту удается вызвать к жизни некое сверхъестественное существо, которое приказывает уничтожить «Варда» - Джозефа Карвена. Желая удостовериться в гибели молодого человека, доктор обыскивает дом Вардов и находит тело Чарльза. Затем он приходит в больницу и, с помощью магического ритуала, уничтожает Джозефа Карвена, положив конец деятельности колдуна и отомстив за Чарльза Варда.

Герои

Чарльз Декстер Вард - молодой человек, увлечённый стариной, проживающий в городе Провиденс в Род-Айленде . Увлёкся поисками своего предка Джозефа Карвена, которые привели к полному перерождению личности и безумию. На протяжении всего романа читатель наблюдает за событиями его жизни, которые привели его к сумасшествию и последующей смерти. В 1918 году Чарльз начал учебу в школе Мозеса Брауна. Он был постоянно занят историческими и генеалогическими изысканиями в городском архиве, в мэрии, в публичной библиотеке, в «Атенеуме», в Историческом обществе, в библиотеках Джона Картера Брауна и Джона Хэя в университете Брауна, а также в недавно открытой библиотеке Шепли на Бенефит-стрит. В характере Чарльза Варда можно заметить сходство с автором. С. Джоши выделяет три черты натуры Лавкрафта: любовь к странному и фантастичному; любовь к древнему и неизменному; любовь к истине и научной логике. Чарльз Вард также увлечён древностью и историей Провиденса, наукой (в частности, химией) и сверхъестественными явлениями.

Теодор Хоуленд Вард - отец Чарльза, который прошел весь нелёгкий путь вместе с доктором Вилеттом, чтобы помочь Чарльзу. Заботливый деловой человек, лишённый поначалу предрассудков и веры в сверхъестественное. Одобрил и поддержал Чарльза в покупке ужасающего портрета Джозефа Карвена в 3/4 натуральной величины. Портрет был установлен в Библиотеке Чарльза над камином. Когда поведение сына стало вызывать беспокойство, стал помогать доктору Виллетту в его расследовании. При этом доктору принадлежала главенствующая роль, так как отцовские чувства мешали Теодору быть объективным.

Мариус Бикнелл Виллетт - лечащий врач семьи Вардов, от начала и до конца наблюдал за изменениями, происходящими с Чарльзом. Провёл собственное расследование, в результате которого узнал страшную правду об опытах молодого человека и о возрождённом предке, в уничтожении которого сыграл решающую роль.

Доктор Виллетт - по-видимому, человек, внушающий доверие. Именно ему Чарльз Вард, сторонившийся родителей, показывал бумаги и дневник Карвена, ему же написал отчаянное письмо с просьбой о помощи. В отличие от более ортодоксальных коллег, считал, что безумие Варда наступило гораздо позже установленного ими срока.

Являясь практикующим врачом, Виллетт в то же время допускал возможность существования сверхъестественных сил, доверял Варду и результатам его исследований. В катакомбах нашёл колодцы с содержащимися в них зловонными кошмарными уродливыми существами, которые вызвали у него сильнейший шок. При уничтожении Карвена использовал магическую формулу, вызвав Йог-Сотота .

Можно провести параллели с героем повести «Данвичский ужас » доктором Армитэйджом, который также использует сверхъестественные возможности для спасения человечества. Интересно, что и здесь появляется Йог-Сотот.

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Говард Филлипс Лавкрафт

Случай Чарльза Декстера Варда

Главные Соки и Соли (сиречь Зола) животных таким Способом приготовляемы и сохраняемы быть могут, что Муж Знающий в силах собрать в Доме своем весь Ноев Ковчег, вызвав к жизни из праха Форму любого Животного по Желанию своему; подобным же Способом из основных Солей, содержащихся в человеческом Прахе, Философ может, не прибегая к запретной Некромантии, воссоздать Форму любого Усопшего Предка, где бы его Тело погребено ни было.

Глава первая

Развязка и пролог

Недавно из частной психиатрической клиники доктора Вейта, расположенной в окрестностях Провиденса, штат Род-Айленд, бесследно исчез чрезвычайно странный пациент. Молодой человек – его звали Чарльз Декстер Вард – был с большой неохотой отправлен в лечебницу убитым горем отцом, на глазах у которого умственное расстройство сына развивалось от невинных на первый взгляд странностей до глубочайшей мании, таившей в себе перспективу буйного помешательства либо полного перерождения личности. По признанию врачей, этот случай поставил их в тупик, поскольку в нем наблюдались необычные элементы как физиологического, так и сугубо психического свойства.

Прежде всего, пациент казался старше своих двадцати шести лет. Бесспорно, душевные болезни быстро старят, но здесь дело было не столько в его внешности, сколько в том едва уловимом выражении, какое обычно появляется лишь на лицах глубоких стариков. Во-вторых, жизненные процессы его организма протекали совершенно особенным образом, прежде неизвестным в медицинской практике. В дыхательной и сердечной деятельности больного наблюдалась загадочная аритмия; он почти лишился голоса и мог только шептать; пищеварение было до крайности замедленным, а нервные реакции на простейшие внешние раздражители не имели ничего общего со всеми наблюдавшимися ранее реакциями, будь они нормальными или патологическими. Кожа стала неестественно холодной и сухой; лабораторные исследования срезов тканей показали, что они приобрели необычную грубость и рыхлость. Большая овальная родинка на правом бедре рассосалась, а на груди появилось очень странное черное пятно, которого прежде не существовало. В целом все обследовавшие его врачи сходились во мнении, что процесс обмена веществ у Варда практически затормозился, и не могли найти этому феномену ни прецедента, ни какого-либо объяснения.

С точки зрения психики случай Чарльза Варда также был единственным в своем роде. Его безумие не походило ни на одну душевную болезнь, описанную даже в самых подробных и авторитетных научных источниках, и сопровождалось расцветом умственных способностей, которые могли бы сделать его гениальным ученым или выдающимся общественным деятелем, если бы не приняли столь неестественную и даже уродливую форму. Доктор Виллет, домашний врач Вардов, утверждает, что объем знаний его пациента в областях, выходящих за пределы его мании, неизмеримо возрос с начала болезни. Нужно сказать, что Вард всегда питал склонность к научным занятиям, и особенно к изучению старины, но даже в самых блестящих из его ранних работ не видно той удивительной точности суждений и того умения вникнуть в самую суть предмета, которые он позднее обнаружил в разговорах с психиатрами. При наличии у молодого человека столь выдающихся способностей было нелегко добиться разрешения на его госпитализацию; и только ввиду засвидетельствованных многими людьми странностей поведения, а также незнания им самых элементарных вещей, что казалось невероятным при его интеллекте, Вард был наконец помещен под наблюдение в лечебницу для душевнобольных. До самого момента исчезновения он читал запоем и был блестящим собеседником, насколько это позволял его голос, на каковом основании иные проницательные личности, и в мыслях не державшие возможность его побега, во всеуслышание предсказывали, что пребывание Варда в больничных стенах не затянется.

Только доктора Виллета, который в свое время помог Чарльзу Варду появиться на свет и с тех пор наблюдал за его телесным и духовным развитием, казалось, пугала сама мысль о выписке этого пациента из клиники, ибо доктору довелось пережить ужасные вещи и сделать чудовищные открытия, о которых он не решался поведать своим скептически настроенным коллегам. По правде говоря, сама по себе связь Виллета с этим случаем довольна таинственна. Он был последним, кто видел пациента и общался с ним, причем по выходе из комнаты Варда лицо доктора выражало ужас и в то же время облегчение. Многие вспомнили об этом через три часа, когда стало известно, что больной сбежал. Обстоятельства этого бегства так и остались тайной, которую в клинике доктора Вейта никто не смог разгадать. Правда, окно в комнате было открыто, но оно выходило на отвесную стену высотой в шестьдесят футов. Как бы то ни было, после разговора с доктором Виллетом молодой человек исчез. Сам Виллет не представил каких-либо объяснений, но странным образом казался спокойнее, чем до бегства Варда. Чувствовалось, что он охотно рассказал бы о пациенте намного больше, но опасается, что ему просто не поверят. Доктор еще застал Варда в комнате, но после его ухода санитары долго стучались в запертую дверь, не получая ответа. Когда они наконец проникли в комнату, больного там уже не было. Им удалось найти лишь кучку мелкого голубовато-серого порошка, и они едва не задохнулись, когда холодный апрельский ветер, дувший из распахнутого настежь окна, разнес порошок по комнате. Многие также отмечали жуткий вой, внезапно поднятый окрестными собаками, однако это произошло в то время, когда доктор Вил-лет еще находился в комнате; позднее же, в предполагаемый момент бегства, собаки вели себя спокойно. О побеге сразу же сообщили отцу Чарльза, но тот, казалось, был не столько удивлен, сколько опечален. Когда доктор Вейт позвонил Варду-старшему, тот уже был в курсе событий, поскольку его успел проинформировать Виллет; оба решительно отрицали, что имеют какое-либо отношение к бегству. Кое-какую дополнительную информацию о Чарльзе удалось получить от близких друзей Виллета и Варда-старшего, но эти сведения выглядели слишком фантастическими для того, чтобы внушать доверие. Единственно неоспоримым остается лишь тот факт, что до сего времени так и не обнаружено никаких следов пропавшего безумца.

Чарльз Вард с детства очень интересовался стариной, испытывая особое влечение к древним кварталам родного города и к реликвиям прошлого, которыми был наполнен старинный дом его родителей на Проспект-стрит, стоявший на самой вершине холма. С годами его преклонение перед всем, связанным с прошлым, лишь усиливалось; так что история, генеалогия, изучение архитектуры, мебели и ремесел колониального периода вытеснили все другие его интересы. Эти склонности нужно всегда иметь в виду, анализируя его душевную болезнь, ибо хотя они и не были ее источником, но сыграли важную роль в ее последующих проявлениях. Все отмеченные психиатрами провалы в памяти касались исключительно современных реалий, компенсируясь обширными, хотя и тщательно скрываемыми пациентом знаниями о самых разных вещах, относящихся к прошлому, – зачастую эти знания выявлялись лишь в ходе специального врачебного опроса. Казалось, пациент мысленно переносился в отдаленные века, обладая неким подобием ясновидения. Однако с развитием болезни Вард, судя по всему, перестал интересоваться антиквариатом. Он утратил былое почтение к старине, теперь относясь к ней как к чему-то известному и даже надоевшему; и все его усилия были направлены на познание обычных реалий современного мира, которые, как в этом убедились врачи, полностью изгладились из его памяти. Он тщательно скрывал свое незнание общеизвестных вещей, но всем наблюдателям было ясно, что выбор им книг для чтения и его беседы с окружающими отмечены лихорадочным стремлением впитать эти факты, как можно больше узнать о собственной, забытой им биографии, особенностях повседневной жизни и культуры ХХ столетия, которые он и без того должен был хорошо знать, ибо родился в 1902 году и получил вполне современное образование. После его бегства психиатры выражали сомнение, что он сможет адаптироваться в окружающем мире, почти ничего об этом мире не зная. Некоторые считали, что он «ушел в подполье» и затаился, временно удовлетворившись самым скромным существованием, пока не сравняется знаниями со своими современниками.

Медики расходятся во мнениях относительно того, когда впервые проявилось безумие Варда. Доктор Лайман, бостонская знаменитость, утверждает, что это произошло в 1919 или 1920 году, когда юноша закончил школу Мозеса Брауна и внезапно перешел от изучения прошлого к занятиям оккультными науками, отказавшись сдавать выпускные экзамены на том основании, что занят исследованиями, которые для него гораздо важнее. Это подтверждалось резким изменением привычек Варда – он стал проводить много времени, роясь в городских архивах и разыскивая на старых кладбищах могилу одного своего предка по имени Джозеф Карвен, погребенного в 1771 году. Кое-что из личных бумаг этого человека Вард, по его собственному признанию, случайно обнаружил в старом квартале Стемперс-Хилл, за облицовкой стены ветхого дома в Олни-Корт, где некогда обитал Карвен. Как бы то ни было, не подлежит сомнению тот факт, что зимой с 1919-го на 1920 год в характере Чарльза Варда произошла бесспорная перемена: он внезапно прекратил свои изыскания по истории колониального периода и со всей страстью погрузился в тайны мистических наук, изучая их как на родине, так и за границей, и настойчиво продолжал поиски могилы своего далекого предка.

Однако доктор Виллет ни в коей мере не разделяет мнение Лаймана, основывая собственные выводы на близком и длительном знакомстве с пациентом, а также на неких рискованных исследованиях и ужасных открытиях, которые были им сделаны за последнее время. Все это сильно отразилось на состоянии доктора: голос его прерывается, когда он говорит о тех событиях, а рука сильно дрожит, когда он пытается изложить их на бумаге. Виллет допускает, что изменения, происшедшие в 1919–1920 годах, ознаменовали начало прогрессирующего ухудшения, завершившегося в 1928 году страшной и неестественной трансформацией, но на основе личных наблюдений отмечает здесь более тонкое различие. Признавая, что Чарльз всегда отличался неуравновешенным характером и был склонен слишком бурно реагировать на окружающее, он отказывается согласиться с тем, что происшедшая ранее перемена ознаменовала переход от нормального состояния к болезни; вместо этого он склонен поверить самому Варду, утверждавшему, что он открыл или воссоздал нечто, оказывающее глубокое и удивительное воздействие на человеческую природу.

Доктор Виллет уверен, что истинное безумие началось позже, когда Вард отыскал портрет Карвена и старинные документы; после путешествия за границу, в далекие таинственные уголки света, где во время совершения неведомых обрядов были произнесены ужасные заклинания, на которые откликнулись страшные силы; после того, как при неизвестных обстоятельствах измученный и полный страха юноша написал свое отчаянное письмо. Истинное безумие Варда, полагал доктор, началось после эпидемии вампиризма и серии необъяснимых происшествий, о которых много говорили в Потаксете, когда из памяти пациента стали выпадать сведения, связанные с современностью, когда он лишился голоса и организм его претерпел на первый взгляд незначительные изменения, позднее замеченные всеми.

Виллет настаивает, что именно с этого времени Вард приобрел некоторые свойства, которые обычным людям могут привидеться разве что в кошмарном сне; по его словам, существуют достаточно солидные свидетельства, подтверждающие слова юноши о находке, которой суждено было сыграть роковую роль в его жизни. Прежде всего, двое строительных рабочих, надежные и наблюдательные люди, присутствовали при обнаружении старинных бумаг, принадлежавших Джозефу Карвену. Во-вторых, Вард, тогда еще совсем юный, однажды показал доктору эти бумаги, в том числе страничку из дневника Карвена, и подлинность их не вызывала никакого сомнения. Сохранилось отверстие в стене, где Вард, по его словам, нашел документы, и доктор Виллет навсегда запомнил тот миг, когда видел их в последний раз при обстоятельствах, реальность которых трудно осознать и невозможно доказать. К этому следует добавить полные скрытого смысла совпадения в письмах Орна и Хатчинсона; странности, связанные с почерком Карвена; сведения о некоем докторе Аллене, добытые детективами, а также послание, написанное средневековыми угловатыми буквами и обнаруженное доктором Виллетом в своем кармане, когда он очнулся от забытья после одного смертельно опасного приключения.

Но самым убедительным является результат, достигнутый доктором, когда он применил формулу, выявленную в ходе его последних изысканий, – результат, неопровержимо доказавший подлинность бумаг и их чудовищное значение, хотя сами бумаги стали навеки недоступны людям.

Чарльз Вард провел юные годы в атмосфере столь любимой им старины. Осенью 1918 года он поступил на первый курс школы Мозеса Брауна, что неподалеку от его дома, выказав похвальное рвение в обязательной для того времени военной подготовке. Старинное главное здание школы, возведенное в 1819 году, всегда привлекало юного историка; ему нравился и живописный обширный парк, окружавший школу. Мало бывая в обществе, большую часть своего времени он проводил дома, часто совершал долгие прогулки, прилежно учился и маршировал на плацу. При этом он не оставлял своих исторических и генеалогических изысканий в городском архиве, мэрии и ратуше, публичной библиотеке, Атенеуме, Историческом обществе, в библиотеке Джона Картера Брауна и Джона Хея в университете Брауна, а также в недавно открытой библиотеке Шепли на Бенефит-стрит. Это был высокий, худощавый и светловолосый юноша с серьезными глазами; он немного сутулился, одевался с легкой небрежностью и производил впечатление не очень привлекательного, неловкого, но вполне приличного молодого человека.

Его прогулки всегда представляли собой нечто вроде путешествия в прошлое, и ему удавалось из множества деталей, оставшихся от былого великолепия, воссоздавать картину ушедших веков. Варды занимали большой особняк в георгианском стиле , стоявший на довольно крутом холме к востоку от реки. Из задних окон своего флигеля Чарльз мог с головокружительной высоты любоваться тесно сгруппированными шпилями, куполами и остроконечными кровлями Нижнего города, раскинувшегося на фоне пурпурных холмов и полей предместий. В этом доме он родился, и отсюда, из красивого классического портика с двойным рядом колонн, няня впервые выкатила его в колясочке, чтобы затем провезти мимо маленькой белой фермы, построенной два века тому назад и давно уже поглощенной городом, к солидным зданиям колледжей, выстроившихся вдоль респектабельной улицы, где квадратные кирпичные особняки и деревянные здания поменьше, с узкими портиками, обрамленными колоннами в дорическом стиле, дремали, отгородившись от мира щедро отмеренными пространствами садов и цветников.

Его катали в колясочке и вдоль сонной Конгдон-стрит, расположенной на крутом склоне холма, так что по ее восточной стороне дома поднимались крутыми уступами. Эти небольшие деревянные дома сохранились с тех времен, когда растущий город карабкался вверх по холму, и во время таких прогулок маленький Вард постигал колорит старого поселения времен колонизации. Няня обычно любила посидеть на скамейке у Проспект-Террас и поболтать с полицейским; одним из первых детских воспоминаний Варда было подернутое легкой туманной дымкой море крыш, куполов и шпилей, простирающееся к западу, и дальние холмы, которые он увидел однажды в зимний день с этой огромной огороженной террасы окрашенными в мистический фиолетовый цвет на фоне горящего красным, золотым и пурпурным огнем апокалипсического заката, подцвеченного странными зелеными лучами. Высокий мраморный купол ратуши выделялся сплошной темной массой, а венчавшая его статуя, на которую упал случайный солнечный луч из разрыва в облаках на пылающем небе, была окружена фантастическим ореолом.

Когда Чарльз подрос, начались его бесконечные прогулки; сначала мальчик нетерпеливо тащил за руку свою няню, а потом уже ходил один, предаваясь мечтательному созерцанию. Он устремлялся наудачу все ниже и ниже по крутому склону, каждый раз достигая все более древних и удивительных уголков старого города. Предвкушая новые открытия, он недолго колебался перед тем, как спуститься по почти отвесной Дженкс-стрит, где дома были ограждены каменными заборами, а вход затеняли навесы в колониальном стиле, до тенистого уголка Бенефит-стрит, где прямо перед ним возвышался древний дом – настоящий музейный экспонат с двумя входами, каждый из которых окружали пилястры в ионическом стиле; рядом – почти «доисторическое» строение с двускатной крышей, с остатками скотного двора и других фермерских пристроек, а чуть поодаль – грандиозный особняк судьи Дюфри в блеске былого георгианского величия. Сейчас это уже были трущобы; но гигантские тополя бросали вокруг живительную тень, и мальчик шел дальше к югу, вдоль длинных рядов зданий, возведенных еще до Революции , с высокими трубами в самой середине дома и классическими порталами. На восточной стороне улицы они стояли на высоких фундаментах, а к дверям вели два марша каменных ступеней, и маленький Вард мог представить себе, как выглядели эти дома, когда улица была еще совсем молодой, – он словно видел красные каблуки и пудреные парики людей, идущих по каменной мостовой, сейчас почти совсем стертой.

С западной стороны холма почти такой же крутой склон вел к старой Таун-стрит, которую основатели города заложили вдоль берега реки в 1636 году. Этот склон прорезали бесчисленные тропинки, вдоль которых скучились полуразвалившиеся ветхие домишки, построенные в незапамятные времена. Как ни очарован был ими Чарльз, он далеко не сразу осмелился спуститься в этот древний лабиринт, боясь, что они окажутся лишь призрачными видениями либо вратами в неведомый ужас. Он считал гораздо менее рискованным продолжать свои прогулки вдоль Бенефит-стрит, где за железной оградой прятался двор церкви Святого Иоанна, мимо построенного в 1761 году здания колониальной администрации и полуразвалившегося постоялого двора «Золотой шар», в котором когда-то останавливался Вашингтон. Стоя на Митинг-стрит – прежде именовавшейся Тюремной, а позднее Королевской улицей, – он смотрел вверх на восток и видел изгибающуюся дугой лестницу, в которую переходило шоссе; внизу, на западе, он различал старое кирпичное здание школы, напротив которого, через дорогу, до Революции висела старинная вывеска с изображением головы Шекспира на доме, где печатались «Провиденс газетт» и «Кантри джорнал». Потом шла изысканная Первая Баптистская церковь постройки 1775 года, особую красоту которой придавали несравненная колокольня в стиле Гиббса , георгианские кровли и купола. Отсюда к югу состояние улиц заметно улучшалось, появлялись группы небольших особнячков; но все еще много было давным-давно протоптанных тропинок, которые вели по крутому склону вниз на запад, где скученные дома с архаичными островерхими крышами казались призрачными, находясь на разных стадиях живописного разложения. Эти дома стояли там, где извилистая набережная и старый порт, казалось, еще помнили эпоху колонизации с ее пороками, богатством и нищетой. Здесь на полусгнивших верфях светили мутноглазые корабельные фонари, а улочки носили многозначительные названия: Добыча, Слиток, Золотой переулок, Серебряный тупик, Монетный проезд, Дублон, Соверен, Гульден, Доллар, Грош и Цент.

Когда Вард стал немного старше и уже отваживался на более рискованные приключения, он иногда спускался в этот водоворот покосившихся и готовых рухнуть домишек, сломанных шпангоутов, угрожающе скрипящих ступеней, шатающихся перил, черных от загара и грязи лиц и неведомых запахов; он проходил от Саут-Мейн до Саут-Уотер, забредая в доки, где, вплотную соприкасаясь бортами, доживали свой век старые пароходы, и возвращался северной дорогой вдоль берега, мимо построенных в 1816 году складов с крутыми крышами и сквера у Большого моста, близ которого выгибало свои арки все еще крепкое здание городского рынка, построенное в 1773 году. В этом сквере он останавливался, впитывая в себя пьянящую красоту старого города, что возвышался на востоке в смутной дымке тумана, прорезываемого шпилями колониальных времен и увенчанного массивным куполом новой церкви «христианской науки» , как Лондон увенчан куполом храма Святого Павла. Больше всего ему нравилось приходить сюда перед закатом, когда косые лучи солнца падают на здание городского рынка, на ветхие кровли на холме и стройные колокольни, окрашивая их золотом, придавая волшебную таинственность сонным верфям, где раньше бросали якорь купеческие корабли, приходившие в Провиденс со всего света. После долгого созерцания он ощущал, как кружится голова от щемящего чувства любви к этой прекрасной картине. Тогда он поднимался по склону, возвращаясь домой уже в сумерках, мимо старой белой церкви, по узким крутым улочкам, где желтый свет уже просачивался сквозь маленькие окошки, расположенные высоко над двумя маршами каменных ступеней с перилами кованого чугуна.

Позже в ходе своих прогулок Вард стал выказывать предпочтение резким контрастам. Часть времени он посвящал пришедшим в упадок кварталам колониального времени к северо-западу от дома, где находился нижний уступ холма – Стемперс-Хилл с его гетто и негритянским кварталом, расположенным вокруг станции, откуда прежде отправлялись почтовые кареты до Бостона. Затем он шел в иную часть города, царство красоты и изящества, на Джордж-, Бенсволент-, Пауэр– и Вильямс-стрит, где зеленые склоны хранят в первозданном виде роскошные особняки и обнесенные стенами сады, а наверх ведет крутая, затененная густой зеленью дорога, с которой связано столько приятных воспоминаний. Все эти скитания, вкупе с прилежным изучением исторических документов, бесспорно способствовали тому, что Вард приобрел необычайно широкую эрудицию во всем, что касалось старины, и эти знания в конце концов полностью вытеснили современный мир из сознания Чарльза; они подготовили почву, на которую в роковую зиму 1919/20 года пали семена, давшие столь необычные и ужасные всходы.

Доктор Виллет уверен, что до этой злополучной зимы, когда были отмечены первые изменения в характере Варда, его занятия стариной не содержали ничего патологического и мистического. Кладбища привлекали его лишь оригинальностью памятников и своей исторической ценностью; в нем не замечалось ничего похожего на страсть к насилию, не было никаких проявлений жестоких инстинктов. Затем, постепенно и почти незаметно, стали обнаруживаться любопытные последствия одного из его самых блестящих генеалогических открытий, которое он сделал годом ранее, обнаружив, что среди его предков по материнской линии был некий Джозеф Карвен, проживший необычайно долгую жизнь. Карвен приехал в Провиденс из Салема в марте 1692 года, и о нем передавали шепотом множество странных и внушающих ужас историй.

Прапрадед Варда, Велкам Поттер, в 1785 году взял в жены некую Энн Тиллингест, дочь миссис Элизы и внучку капитана Джеймса Тиллингеста, о котором в семье не осталось никаких воспоминаний. В конце 1918 года молодой любитель истории и генеалогии, изучая городские акты, обнаружил запись об узаконенном властями изменении фамилии: в 1772 году миссис Элиза Карвен, вдова Джозефа Карвена, а также ее семилетняя дочь Энн вернули себе девичью фамилию матери – Тиллингест. «Понеже имя ее Супруга звучит как Упрек в устах местных жителей по Причине того, что стало известно после его Кончины; последняя подтвердила дурную славу, за ним по общему Мнению укрепившуюся, чему не могла поверить верная Долгу своему законная его Супруга до тех пор, пока о Слухах сих была хотя бы тень Сомнения». Эта запись была найдена исследователем совершенно случайно, когда он разлепил два листа книги, которые были специально и довольно тщательно склеены и пронумерованы как один лист.

Чарльзу Варду сразу стало ясно, что он нашел до сих пор неизвестного прапрапрадеда. Открытие это взволновало его вдвойне, потому что он уже слышал кое-что о Карвене и находил в старых текстах неясные намеки, относящиеся к этому человеку, о котором осталось так мало доступных сведений; некоторые документы были выявлены лишь в последнее время.

Создавалось впечатление, что существовал какой-то заговор, целью которого было полностью изгнать из памяти жителей города имя Карвена. Но те воспоминания, которые сохранились о нем, и дошедшие документы были настолько странными и пугающими, что невольно возникало желание узнать, что же именно так тщательно пытались скрыть и предать забвению составители городских хроник колониального времени – надо полагать, у них были для этого достаточно веские причины.

До своего открытия Чарльз Вард относился к Карвену с чисто романтическим интересом; но, обнаружив, что состоит в родстве с этим таинственным субъектом, само существование которого пытались скрыть, он начал систематические поиски, буквально выкапывая из-под земли все, что касалось этого человека. В лихорадочном стремлении узнать как можно больше о своем отдаленном предке он преуспел больше, чем мог даже надеяться, ибо в старых письмах, дневниках и мемуарах, найденных им на затянутых густой паутиной чердаках старых домов Провиденса и во многих других местах, содержалось немало сведений, которые не казались писавшим настолько важными, чтобы их скрывать. Дополнительный свет пролили важные документы из столь далеко расположенного от Провиденса города, как Нью-Йорк, где в музее Френсис-Таверн на Лонг-Айленде хранилась переписка колониального периода. Но решающей находкой, которая, по мнению доктора Виллета, послужила главной причиной случившегося с Чарльзом Вардом, стали бумаги, найденные в августе 1919 года за облицовкой полуразрушенного дома в Олни-Корт. Именно они открыли перед юношей путь к черной бездне глубочайшего падения.

Перевод:

Р. Шидфар

в Викитеке

«Случай Чарльза Декстера Варда» (англ. The Case of Charles Dexter Ward , также переводится как «Жизнь Чарльза Декстера Варда», «Дело Чарльза Декстера Варда» или «История Чарльза Декстера Варда») - роман американского писателя ужасов и фантастики Говарда Лавкрафта . Роман писался в начале 1927 года . Самое большое по объёму произведение Лавкрафта, не считая написанного им в соавторстве с Дерлетом «Затаившийся у порога ».

Сюжет

В этом романе, так же как и в Ужасе Данвича , спасение человечества происходит не по счастливой случайности, а в результате сознательных усилий людей.

Главный герой романа - Чарльз Вард, молодой человек, увлеченный историей и архитектурой родного Провиденса . Повествование начинается с момента, когда он (как полагают) сбегает из больницы для душевнобольных, попав туда из-за многочисленных физиологических и психических нарушений. Основная часть повести рассказывает об изысканиях молодого человека, приведших его к трагическому концу и о расследовании его случая Мариусом Виллеттом, врачом семьи Вардов.

Занимаясь генеалогическими исследованиями, Чарльз Вард находит среди своих предков некоего Джозефа Карвена, в 1692 бежавшего из Салема в Провиденс вследствие небеспочвенных подозрений в занятиях колдовством. На новом месте Карвен продолжил свои магические опыты, в частности, эксперименты по воскрешению мертвых. Долгое время горожане терпели оккультиста, внушавшего им необъяснимый страх. Однако через несколько лет на его ферму невдалеке от города, где размещалась лаборатория, была устроена ночная облава, во время которой Джозеф Карвен был убит.

Узнав о своем печально известном предке, Чарльз Вард посвящает все свое время исследованиям жизни колдуна. Так он находит портрет Джозефа Карвена (как две капли воды похожий на Варда), его зашифрованный дневник, а позже - его могилу. Характер молодого человека сильно меняется. Он с головой уходит в занятия оккультизмом, забросив прежнее увлечение стариной. Он отказывается поступать в университет и проводит несколько лет в Европе, где изучает тайные знания. В результате ему удается возродить к жизни далекого предка. Этот поступок имеет роковые последствия: Джозеф Карвен убивает Чарльза Варда и, пользуясь их сходством, занимает его место. Однако, культурный шок от встречи с новым временем порождает многочисленные странности в поведении. Это, а также физические нарушения, вынуждают отца Чарльза, Теодора, поместить его в частную больницу.

Все это время доктор Виллетт пытается разгадать загадку таинственных изменений, произошедших с Чарльзом Вардом. Поиски приводят доктора в катакомбы , где Чарльз держал свою лабораторию. Доктору Виллетту удается вызвать к жизни некое сверхъестественное существо, которое приказывает уничтожить «Варда» - Джозефа Карвена. Желая удостовериться в гибели молодого человека, доктор обыскивает дом Вардов и находит тело Чарльза. Затем он приходит в больницу и, с помощью магического ритуала, уничтожает Джозева Карвена, положив конец деятельности колдуна и отомстив за Чарльза Варда.

Герои

Чарльз Декстер Вард - молодой человек, увлеченный стариной, проживающий в городе Провиденс в Род-Айленде . Увлёкся поисками своего предка Джозефа Карвена, которые привели к полному перерождению личности и безумию. На протяжении всего романа читатель наблюдает за событиями его жизни, которые привели его к сумасшествию и последующей смерти. В г. Чарльз начал учебу в школе Мозеса Брауна. Он был постоянно занят историческими и генеалогическими изысканиями в городском архиве, в мэрии, в публичной библиотеке, в «Атенеуме», в Историческом обществе, в библиотеках Джона Картера Брауна и Джона Хэя в университете Брауна, а также в недавно открытой библиотеке Шепли на Бенефит-стрит. В характере Чарльза Варда можно заметить сходство с автором. С. Джоши выделяет три черты натуры Лавкрафта: любовь к странному и фантастичному; любовь к древнему и неизменному; любовь к истине и научной логике. Чарльз Вард также увлечен древностью и историей Провиденса, наукой (в частности, химией) и сверхъестественными явлениями.

Теодор Хоуленд Вард - отец Чарльза, который прошел весь нелегкий путь вместе с доктором Вилеттом, чтобы помочь Чарльзу. Заботливый деловой человек, лишенный поначалу предрассудков и веры в сверхъестественное. Одобрил и поддержал Чарльза в покупке ужасающего портрета Джозефа Карвена в 3/4 натуральной величины. Портрет был установлен в Библиотеке Чарльза над камином. Когда поведение сына стало вызывать беспокойство, стал помогать доктору Виллетту в его расследовании. При этом доктору принадлежала главенствующая роль, так как отцовские чувства мешали Теодору быть объективным.

Джозеф Карвен - колдун, бежавший из Салема в Провиденс в 1692 году во времена охоты на ведьм . Занимался воскрешением мертвых, в том числе и великих мыслителей человечества, чтобы воспользоваться их знаниями. Свои химические и колдовские опыты проводил на ферме в Потаксете (поблизости от Провиденса), в секретных катакомбах. Оттуда часто слышали крики, стоны и разговоры на разные голоса. В обычной жизни был успешным торговцем и одним из главных экспортеров колонии. Не гнушался и контрабандой (впрочем, в те времена это не считалось зазорным) и работорговлей (использовал рабов как подопытный материал).Карвен обладал характерной особенностью - он не старел со временем и в 100 лет выглядел на 30-35. Это, а также характер его занятий внушали горожанам страх и ненависть. Карвен, однако, пытался завоевать положение в обществе, для чего жертвовал деньги на благотворительные цели и даже заключил выгодный брак с девушкой из благородной семьи, Элизой Тиллингаст . Позднее у них родилась дочь Анна . Этот брак, как выяснилось позже, имел неприятные для Карвена последствия. Отвергнутый жених Элизы, Эзра Уиден начал расследование деятельности оккультиста. В результате была проведена облава на ферму в Потаксете, а сам Джозеф Карвен - убит.

После смерти Карвен сумел повлиять на Чарльза Варда и заставить воскресить себя. Некоторое время он жил с Вардом под видом коллеги, доктора Аллена . Позже, пользуясь необычным сходством с потомком, убил его и занял его место. Его тайна все же была разгадана докторов Виллеттом, и Карвен окончил свои дни в частной больнице - на этот раз, окончательно.

Характер Джозефа Карвена противоречив, в нем сочетаются различные черты. С одной стороны, это острый ум и образованность (о чем свидетельствует собрание книг в его библиотеке), хитрость и осторожность, позволяющие ему скрывать свои занятия от горожан, пренебрежение вопросами морали и нравственности. С другой стороны - стремление завоевать место в обществе, желание завести семью и продолжить свой род. Переписка с двумя оккультистами, Орном и Хатчинсоном показывает, что они были не только коллегами, но и хорошими друзьями.

Джозефа Карвена можно сравнить с такими героями Лавкрафта, как Уилбур Уотли и его отец (Данвичский ужас), Эфраим Уэйт (Тварь на пороге), Оубед Марш (Тень над Инсмутом).

Мариус Бикнелл Виллетт - лечащий врач семьи Вардов, от начала и до конца наблюдал за изменениями, происходящими с Чарльзом. Провел собственное расследование, в результате которого узнал страшную правду об опытах молодого человека и о возрожденном предке, в уничтожении которого сыграл решающую роль.

Доктор Виллетт - по-видимому, человек, внушающий доверие. Именно ему Чарльз Вард, сторонившийся родителей, показывал бумаги и дневник Карвена, ему же написал отчаянное письмо с просьбой о помощи. В отличие от более ортодоксальных коллег, считал, что безумие Варда наступило гораздо позже установленного ими срока.

Являясь практикующим врачом, Виллетт в то же время допускал возможность существования сверхъестественных сил, доверял Варду и результатам его исследований. В катакомбах нашел колодцы с содержащимися в них кошмарными уродливыми существами, которые вызвали у него сильнейший шок. При уничтожении Карвена использовал магическую формулу, вызвав Йог-Сотота .

Можно провести параллели с героем повести Данвичский ужас доктором Армитэйджом, который также использует сверхъестественные возможности для спасения человечества. Интересно, что и здесь появляется Йог-Сотот.

Авторы и произведения, упоминаемые в повести

• Turba Philosophorum

Экранизации

• Заколдованный замок - фильм 1963 года, снятый по мотивам произведения
• Воскресший - фильм 1992 года, снятый на основе произведения

Примечания

Ссылки

Мифы Ктулху
Авторы	Говард Филлипс Лавкрафт · Август Дерлет · Кеннет Грант · Фрэнк Лонг · Роберт Говард · Роберт Блох · Фриц Лейбер · Колин Уилсон · Брайан Ламли · Генри Каттнер
Места

СЛУЧАЙ ЧАРЛЬЗА ДЕКСТЕРА ВАРДА

"Главные Соки и Соли (сиречь Зола) животных таким Способом приготовляемы и сохраняемы быть могут, что Муж Знающий в силах будет собрать в доме своем весь Ноев Ковчег, вызвав к жизни из праха форму любого Животного по Желанию своему, подобным же методом из основных Солей, содержащихся в человеческом прахе, Философ сможет, не прибегая к запретной Некромантии, воссоздать тело любого Усопшего из Предков наших где бы сие тело погребено ни было".

Бореллий.

Глава 1. Развязка и пролог.

Недавно из частной психиатрической клиники доктора Вейта, расположенной в окрестностях Провиденса, штат Род-Айленд, бесследно исчез чрезвычайно странный пациент. Молодой человек - его звали Чарльз Декстер Вард - был с большой неохотой отправлен в лечебницу убитым горем отцом, на глазах у которого умственное расстройство сына развивалось от невинных на первый взгляд странностей до глубочайшей мании, таившей в себе перспективу буйного помешательства и выражавшейся во все более заметных переменах в стиле и образе мышления - вплоть до полного перерождения личности. Врачи признались, что этот случай поставил их в тупик, поскольку в нем наблюдались необычные элементы как физиологического, так и чисто психического свойства.

Прежде всего, пациент казался старше своих двадцати шести лет.

Бесспорно, душевные болезни быстро старят; но здесь дело было не столько в его внешности, сколько в том едва уловимом выражении, какое обычно появляется лишь на лицах глубоких стариков. Во-вторых, жизненные процессы его организма протекали не так, как у других людей, и никто из опытных медиков не мог припомнить подобного. В дыхательной и сердечной деятельности больного наблюдалась загадочная аритмия, он почти лишился голоса, так что мог лишь шептать, пищеварение было до крайности замедленным, а нервные реакции на простейшие внешние раздражители не имели ничего общего с обычными реакциями, нормальными или патологическими, наблюдавшимися ранее. Кожа стала неестественно холодной и сухой, лабораторные исследования срезов тканей показали, что они приобрели необычную грубость и рыхлость. Большая овальная родинка на правом бедре рассосалась, а на груди появилось очень странное черное пятно, которого прежде не существовало. В целом, врачи пришли к общему мнению, что процесс обмена веществ у Варда протекал так медленно, что почти замер, и не могли найти ни прецедента, ни какого-нибудь объяснения.

С точки зрения психики Чарльз Вард был также единственным в своем роде.

Его безумие не было похоже ни на одну душевную болезнь, описанную даже в новейших, самых подробных и известных ученых трактатах, и сопровождалось расцветом умственных способностей, которые могли бы сделать его гениальным ученым или великим политиком, если бы не приняли столь неестественную и даже уродливую форму. Доктор Виллетт, домашний врач Вардов, утверждает, что объем знаний его пациента обо всем, что выходит за пределы его мании, неизмеримо возрос с начала болезни. Нужно сказать, что Вард всегда питал склонность к научным занятиям и особенно к изучению старины, но даже в самых блестящих из его ранних работ не видно той удивительной точности суждений и того умения вникнуть в самую суть предмета, которые он обнаружил в разговоре с психиатрами. Разум молодого человека, казалось, был так проницателен, а знания так обширны, что с трудом удалось добиться разрешения на его госпитализацию; и только по свидетельствам посторонних людей и из-за странного незнания самых элементарных вещей, что казалось невероятным при его уме и способностях, он был наконец помещен под наблюдение в лечебницу для душевнобольных. До самого момента исчезновения он читал запоем и был блестящим собеседником, насколько позволял ему голос; и люди, считающие себя наблюдательными, но неспособные предвидеть его бегство, во всеуслышание говорили, что очень скоро Варда выпишут из больницы.

Только доктор Виллетт, который в свое время помог Чарльзу Варду появиться на свет и с тех пор наблюдал за его телесным и духовным развитием, казался испуганным самой мыслью о будущей свободе своего питомца. Ему пришлось пережить ужасные вещи и он сделал устрашающее открытие, о котором не решался рассказать своим скептически настроенным коллегам. По правде говоря, сама по себе связь доктора Виллетта с этим случаем довольна таинственна. Он был последним, кто видел пациента перед его исчезновением, и когда вышел из комнаты Варда после разговора с ним, лицо его выражало ужас и в то же время облегчение. Многие вспомнили об этом через три часа, когда стало известно, что больной сбежал. Это бегство так и осталось тайной, которую в клинике доктора Вейта никто не смог разрешить. Может быть, о чем-то говорило открытое окно, но оно выходило на отвесную стену высотой в шестьдесят футов. Как бы то ни было, после разговора с доктором Виллеттом молодой человек исчез. Сам Виллетт не представил каких-либо объяснений, но странным образом казался спокойнее, чем до бегства Варда. Чувствовалось, что он охотно рассказал бы о пациенте намного больше, если бы не опасался, что ему не поверят. Виллетт еще застал Варда в комнате, но вскоре после его ухода санитары долго стучались в дверь, не получая ответа. Когда они наконец открыли ее, больного там уже не было, им удалось найти лишь кучку мелкого голубовато-серого порошка, от которого они едва не задохнулись, когда холодный апрельский ветер, дувший из открытого настежь окна, разнес его по комнате. Говорили, правда, что незадолго перед тем страшно выли собаки, но это было раньше, когда доктор Виллетт находился в больнице; потом собаки замолчали. О бегстве тотчас же сообщили отцу Чарльза, но, казалось, он не был удивлен, скорее опечален. Когда сам доктор Вейт позвонил Варду, с ним уже успел поговорить доктор Виллетт; оба решительно отрицали, что имеют какое-нибудь отношение к бегству, Некоторые сведения, касающиеся молодого Варда, были получены от близких друзей Виллетта и Варда-старшего, но казались слишком фантастическими для того, чтобы внушить доверие.

Единственным достоверным фактом остается то, что до сего времени не было обнаружено никаких следов пропавшего безумца.

Чарльз Вард с детства был любителем старины, и ничто не могло побороть в нем влечения к освященным веками тихим улочкам родного города, к реликвиям прошлого, которыми был наполнен почтенного возраста дом его родителей на Проспект-Стрит, расположенный на самой вершине холма. С годами росло его преклонение перед всем, связанным с прошлым; так что история, генеалогия, изучение архитектуры, мебели и ремесел колониального периода вытеснили все другие его интересы. Эти склонности нужно всегда иметь в виду, анализируя его душевную болезнь, ибо хотя они и не были ее источником, но сыграли важную роль в ее последующих проявлениях. Все провалы в памяти, отмеченные психиатрами, касались современности, компенсируясь обширными, хотя и тщательно скрываемыми познаниями о вещах, относящихся к прошлому - эти знания обнаруживались лишь благодаря тщательно продуманным вопросам врачей.

Казалось, пациент буквально переносился в отдаленные века, обладая неким странным ясновидением. Удивительно, что Вард, по всей видимости, больше не интересовался разным антиквариатом, с которым был так хорошо знаком. Он словно потерял всякое почтение к старине, как к чему-то известному и даже надоевшему; и все его усилия были направлены на познание обычных реалий жизни современного мира, которые, как в этом убедились врачи, полностью изгладились из его памяти. Он тщательно скрывал свое незнание общеизвестных вещей, но всем наблюдавшим за ним, было ясно, что выбор книг для чтения и беседы с окружающими отмечены лихорадочным стремлением впитать эти факты, как можно больше узнать о собственной, забытой им биографии, особенностях повседневной жизни и культуры ХХ столетия, которые он должен был хорошо знать, ибо родился в 1902 году и получил образование в современных учебных заведениях. После его исчезновения психиатры удивлялись, как мог беглец, почти ничего не знавший о сложном современном мире, адаптироваться в нем.

Некоторые считали, что он "ушел в подполье" и затаился, смирившись с самым скромным положением, пока не сравняется знаниями со своими современниками.

Врачи спорили о том, когда проявилось безумие Варда. Доктор Лайман, бостонская знаменитость, утверждает, что это произошло в 1919 или 1920 году, когда юноша закончил школу Мозеса Брауна, и внезапно перешел от изучения прошлого к занятиям оккультными науками, отказавшись сдавать выпускные экзамены на том основании, что занят исследованиями, которые для него гораздо важнее. Это подтверждалось изменением привычек Варда к тому времени, особенно тем, что он без устали рылся в городском архиве и искал на старых кладбищах могилу одного из своих предков по имени Джозеф Карвен, погребенного в 1771 году, часть личных бумаг которого Вард, по его собственному признанию, случайно обнаружил в старом квартале Стемперс-Хилл, за облицовкой стены ветхою дома в Олни-Корт, который, как было известно, когда-то занимал Карвен.

«История Чарльза Декстера Варда» - может быть и не самый лучший, но весьма показательный роман Лавкрафта. От «Чарльза Декстера» тянутся вполне зримые нити назад, в 19 век, к Э. По, так и вперед, в будущее. Тут, на рубеже столетий список «наследников Лавкрафта» будет выглядеть весьма и весьма внушающе - от С. Кинга до Ю. Бурносова.

«История Чарльза Декстера...» - словно мост между двумя литературными эпохами: нарочито неспешное повествование, постепенно сгущающаяся атмосфера повествования, пристальное внимание к детали, к окружающему быту (Лавкрафт самым тщательным образом прорисовывает новоанглийский городок Провиденс, воссоздавая его образ со всей тщательностью археолога-реконструктора), языковые стилизации...

Но помимо всего, Лавкрафт был тем писателем, который удивительно точно предугадал (сознательно или интуитивно) общий дух наступающего, «новейшего» времени, в котором парадоксальным образом сочетаются предельный рационализм, сциентизм, подчеркнутый атеизм, наслаждение плодами технического прогресса с обостренным ощущением присутствия темных, разрушительных мистических сил. Этот параллельный «мистический мир» является абсолютно враждебным человеку, неподконтрольным рассудочному интеллекту, не поддающимся никакому рациональному объяснению. Вместе с тем, этот темный мир обладает удивительной притягательностью. Попытаться войти в контакт с неведомым, подчиниить это неведеомое себе при помощи скрытый, «тайных» знаний и магических заклинаний и, в результате, сгореть в этом инфернальном пламени, как мотылек в огне свечи- весь этот современный «дискурс» был совершенно точно просчитан и предугадан Лавкрафтом. В том числе и в «Истории Чарльза Декстера Варда».

Оценка: 8

На примере повести «Случай Чарльза Декстера Варда» хорошо понятно, почему Лавкрафт не писал романов. Каким бы длинным текст ни получался, это все равно был монолог: рассказ автора о самом себе и демонах, гнездящихся в потаённых уголках его безграничного сознания. Роман в XX веке - это, как показал Бахтин, прежде всего полифония, многоголосица равноценных персонажей. Но Лавкрафту не интересно строить отношения между персонажами, как было не интересно строить отношения с реальными людьми в реальной жизни. Его герой - всегда тот, кто в одиночестве стоит на краю бездны. Он смотрит в бездну, бездна смотрит на него - вот главная коллизия, вот суть его творчества, о чем и свидетельствует повесть о Варде - настоящем альтер эго Лавкрафта. Не зря ведь авторы фильма «Случай Лавкрафта» взяли именно это произведение за основу своего повествования.

Написана сия повесть зрелым и образным языком, но без лишней кружевы эпитетов, которая раздражает некоторых в раннем творчестве Лавкрафта; сюжет мастерски выверен и обдуман, хотя его главная тайна становится раскрытой довольно быстро. Повесть не примыкает непосредственно к мифологии Ктулху, в ней лишь упоминается имя Йог-Сотота, зато в ней отменно выписан алхимический антураж - вплоть до цитат из алхимиков и описаний соответствующих ритуалов. И, конечно же, нельзя не отметить великолепные идеи, которые всегда были главным достоинством нашего автора. Конкретно в «Декстере Варде» это

Спойлер (раскрытие сюжета)

идея о замещении одного человека другим из прошлого и идея о воскрешении умерших людей, но не ради штамповки бездумных зомби, а для познания тайн истории

Традиционно скажу о русских переводах повести. Мне доступны три из четырех имеющихся: Романовой, Володарской и Шидфара. Ни один, к сожалению, нельзя назвать образцовым, немного выделю вариант Шидфара. По крайней мере, адекватно даны названия глав, сделана хорошая стилизация старинных писем и цитат, переведена вся латынь, впрочем, не всегда удачно. Так, латинская Magnalia (Великие чудеса) превратилась почему-то в Маргиналии. В одном месте вдруг оказалось пропущенным целое предложение - не важное для смысла всей повести, но сам этот казус странный и бросающий тень на переводчика и редактора. Тем не менее именно перевод Шидфара я рекомендую к первочтению. Текст Романовой местами весьма удачен, но его портит плохая работа со стилизацией, отсутствие переводов некоторых любопытных латинских фраз и совсем уже глупые ляпы, как, например, таверна «Голова Шекспира» вместо Turk"s Head. Как голова турка превратилась в голову Шекспира, совершенно не представляю, хорошо хоть не в голову профессора Доуэля! Наконец, самым беспомощным в плане языка оказался перевод Володарской - весь какой-то скомканный, неряшливый, чрезмерно лаконичный. Верхом непрофессионализма тут является фрагмент с латинским заклинанием, оригинал которого переводчик или редактор почему-то не захотели помещать в тексте, зато добавили от себя нелепую фразу: «Вард произносил его на латыни». Поистине, Лавкрафт мог бы тут воскликнуть словами барона Мюнхаузена: «Когда меня режут, я терплю, но когда дополняют – становится нестерпимо!».

Оценка: 10

Во времена, когда я впервые прочитал эту повесть, ещё не играл в компьютерные игры, так что даже и не знаю, как выглядел бы мой отзыв, напиши я его тогда.

Теперь же могу провести однозначную параллель с компьютерными играми жанра хоррор - в том числе и созданные по произведениям самого Лавкрафта. Читая «Декстера Варда», словно играешь в какой-нибудь хоррор-квест - наполненный разгадыванием головоломок, расследованиями, составлением снадобий и блужданиями в замкнутом пространстве, полном скрывающихся во тьме чудовищ. Как и в любой хорошей игре такого плана, пугаешься совершенно по-настоящему.

Оценка: 10

Вот, перечитал отзывы, благо их не так много, и такое у меня сложилось впечатление, что почти все читали совершенно не ту «Историю Чарльза Декстера Варда», что досталась к прочтению мне. На всякий случай упомяну, читал в переводе - В. Кулагиной-Ярцевой. Потому как просто не могу найти в этих отзывах тезиса, который бы соответствовал моим впечатлениям. У меня каждому из тезисов соответствует его антитезис: захватывающе - скучно, держит в напряжении - предсказуемо, страшно - просто нагоняет сон. Тут даже компьютерные игры в пример приводили, та в сравнении с компьютерной хорошей страшилкой - тут просто детская история про тёмную-тёмную избушку в тёмном-тёмном лесу - пенумбру попробуйте ночью поиграть одни в комнате (ну может сейчас есть и что более подходящее, просто привёл первое, что пришло в голову/вспомнилось на ассоциацию с атмосферой ужаса и страха...).

Если систематизировать мои впечатления, то это просто крайне нудный, чрезвычайно затянутый роман с абсолютно предсказуемым сюжетом, который уже начинает чувствоваться буквально в первой четверти повествования. Ты уже давно просек, во что всё это в итоге должно вылиться, а автор еще десятки страниц продолжает скрупулёзно перебирать вымышленные письма, любоваться подробностями архитектуры и описывать тысячи без вести пропавших и невинно убиенных. Так и хочется, просто перевернуть этих десяток лишних страниц, никак не влияющих на сюжет. А эти перечисления пропавших негров, матросов, выкопанных и похищенных вызывали у меня отнюдь не страх, а отвращение, пробуждали острое желание побыстрее дочитать, чтоб все это наконец закончилось, а Карвена уже насовсем вогнали в могилу. Как я осилил этот текст, я сам себе диву даюсь, наверно хотел с полным правом поставить отметку на фантлабе:). Тут пишут, что роман очень короткий, хоть и является самым длинным произведением Лавкрафта, но мне он показался просто неимоверно длинным и затянутым, так что даже эта, вроде бы объективная характеристика, побуждает у меня антитезис.

По сюжету. Подобно Хребтам Безумия, когда два насмерть перепуганных человека за пару часов расшифровали древнейшие фрески коим миллион лет и узнали всю историю планеты, расы, географии и все что их только могло интересовать, здесь

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

сначала молодой Вард по нескольким письмам и архитектуре окунается в оккультизм настолько, что может возвращать к жизни предков. Сюжет велся от третьего лица. Потом сюжет ломает и неожиданно повествование начинает вестись уже от лица семейного доктора, который типа ему больше делать было не чего и других пациентов нет, тоже по следам Варда постигает туже науку, чтоб мочь вогнать этого предка обратно.

Только Вард потратил на всё это лучшие и многие годы своей юности, а доктор по его следах управился максимум за несколько месяцев. Кроме того что точку повествования переломало, я как-то пропустил, где доктор получил такую уверенность к применению своего заклинания в конце, откуда он узнал, что точно оно должно было сделать. Почему его не мог применить еще один персонаж, которого они вызвали, почему тот персонаж играл на их стороне, кто он вообще такой и куда собственно делся? (Карвен же не девался?)

Думаю, всё же, если бы автор так не затягивал и ограничился рамками рассказа, произведение многократно выиграло бы, возможно и я бы тогда оценил его в разы выше. А так получается, что если это произведение хвалят, как возможно самое лучшее в творчестве автора, то заброшу я его творчество пока куда подальше, по крайней мере на время.

PS: И вывод я могу из всего этого тоже сделать не «излишнее копание в старине может иметь пагубные последствия», а - родителям нужно внимательнее следить в чём копается их ребёнок и вовремя его одергивать пока он опять не влез в какое-то д...мо. Так как одёрни они своего сына вовремя - и всё было бы хорошо, но автор не имел бы о чём написать:).

Оценка: 4

История описанная в романе очень хорошо отражает насколько глубоко может завести человека простое любопытство. Очень красочно показано каким образом нормальный человек из увлечённой натуры превращается в сумасшедшего, который сам себя втягивает в неприятности. В романе прозвучала правильная мысль: «Не вызывай того, кого не сможешь повергнуть». Это же относиться и Чарльзу Декстеру Варду, захотевшему докопаться до тайны своего странного предка - Джозефа Карвена. Чем -то отдалённо напомнило роман О. Уайлда «Портрет Дориана Грея», и произведения Э.А. По. Но всё-таки Лавкрафту удалось одному из первых почувствовать эту тонкую грань между читателем, человеком и ужасом. Довольно хорошо описан подземный потусторонний мир, контакт с которым, так не терпиться установить человеку. Только вот что получиться в результате такого контакта не знает никто! Правильно говорят меньше знаешь-крепче спишь! Человеку положено далеко не всё знать, как к тому он привык, есть вещи которых лучше не касаться! В результате этих изысканий Чарльзу Декстеру Варду пришлось пожертвовать самым дорогим- собственной душой. Всегда нужно помнить что любопытство до добра не доводит. Очень атмосферное произведение, не зря Г.Ф. Лавкрафта величают королём ужаса! Довольно атмосферно описан небольшой городок Провиденс в котором разварачивается действие романа. В общем замечательное произведение, замечательного автора!:mafia:

Оценка: 8

Заслуженным классиком жанра зомби-хоррора является, бесспорно, ныне почивший кинематографист Джордж Ромеро. Именно он канонизировал такие принципы самого существа ходящих мертвецов, как их жажда к человеческому мясу, их оживление после смерти и долгого пребывания под землёй, их медлительности, но крайней массовости. Конечно, и до него некоторые сегменты данных особенностей уже проступали в иных творениях. Например в первых кинофильмах о графе Дракула зрителю демонстрировали неких непонятных, слабоумных, еле передвигающихся вурдалаков, которые были своеобразной безвольной прислугой великому властелину зла. Однако этот образ был рудиментарен и отнести его полноценно к образу человеку, неведомо как ожившему после своей смерти нельзя.

Тогда как Говард Филлипс Лавкрафт ещё в 1927-ом году придумал концепцию, которая позже, подвергшись некоторым изменениям, превратиться в один из самых знаменитых и успешных, в плане коммерческой отдачи, жанров медиа-продуктов. В своём романе «История Чарльза Декстера Варда» Лавкрафт в обыденной для себя форме прибегает к исследованию психоделических глубин древних знаний и тайн, способных приоткрыть занавесу тайны над неисправимой и могущественнейшим злом, что содержится в далеких глубинах Вселенной. Однако здесь он делает это не концентрируясь на самих божествах, как это бывает зачастую, или на их столь же макабрический прислуге. Он упоминает об этом вскользь, более концентрируя внимание на человеческих образах. Говоря о людях, обыденных для мира, описанного в романе, автор наполняет страхом читателя ввиду того, как он филигранно, медленно и будто незаметно вплетает в рассказ некие необъяснимые сущности, пугающие особенности или ужасающие факты из истории жизни, казалось бы, обычных людей.

Главных героя в романе всего, можно сказать, три. Бразды управления сюжетом переходят от одного к другому не последовательно, а, скорее, в обменном порядке: все начинается с человека, чьим именем назван роман, потом переходит к субъекту, чьей судьбой он заинтересовывается крайне сильно ввиду некоторых событий, после все вновь возвращается к первичному действующему лицу, показывая уже его поступь на пути в глубины инфернального ужаса и нерассказанный таинств древних, а затем повествование «ложиться на плечи» того, кто желает главного героя с этого самого пути свергнуть ради его же блага. А вот выходит у него или нет - это следует узнать самостоятельно, ибо, безусловно, данное творение Лавкрафта заслуживает читательского внимания.

Безгранично атмосферное, раскрывающее познания автора в среде архитектуры, литературы, древних наук, языков, особенностей различных культур и так далее, роман не только повергает в шок обширностью информационного наполнения, дополняющего и украшающего мир, выстраиваемый Лавкрафтом, но также и преподносит читателю отлично написанную историю, где тайминг действий перепутан, заставляя читателя самого сопоставляться факты и сочетать данные, а детективное составляющее способно искренне удивить почитателей творчества ныне культового американца, который мало когда прибегал к таким вот методам развития разгадки тайн, то есть к дедукции да индукции. Это - обыкновенно людские методы, и именно потому немного странно их наблюдать в творчестве сего человека. Но это же делает эту книгу оригинальной в рамках иных его произведений.

Связывая магию, бессмертие тела и души, оживление давно усопших и из явление в абстрактных физических фигурах, словно являющихся сочетанием работ Дали и Босха - все это лишь малая толика того, что представляет из себя этот роман, чей информационный пласт представляет такое после для дискуссий и анализа, что уже на основе лишь этого можно заявить: Лавкрафт в границах даже одной лишь этой книги создал самостоятельный мир непостижимого и скрытого, который прекрасно сплетается с его общей вселенной ужасных Богов и неведомых, властных и страшащих своей мощью сил.

Оценка: 9

«Случай Чарльза Декстера Варда» - ключевое и самое крупное произведение в творчестве автора. Я не соглашусь с предыдущим отзывом о том, что голливуд упустил возможность снять по данному роману фильм, так как фильм есть и не один: «Воскресший», «Заколдованный замок» - относительно старые фильмы 60-90-тых годов, так или иначе являющиеся экранизацией. Но тут мы обсуждаем книги, и зачастую этот жанр искусства лично я предпочитаю больше.

Как всегда я увидел фирменную Лавкравтовскую атмосферу, которая полна мистики и ужаса, запредельного и непостижимого. Но на этот раз кроме атмосферы произведение во многом приготовило для меня несколько сюрпризов, воплощенных талантом автора: умение построить сложный многослойный сюжет, охватывающий сразу несколько эпох, в которым мы наблюдаем судьбы сразу нескольких главных персонажей; умение составить и воплотить различные интересные и глубокие образы этих персонажей, которым мы сопереживаем и глазами которых мы наблюдаем мистические и леденящие кровь события; а так же интрига, которая закручивается спиралью и решение которой до конца остается за кадром, дразня нас отголосками фактов и неясно завуалированными поступками героев книги. И здесь нельзя не отдать дань уважения автору, который открылся для меня с другой положительной стороны, о многогранности которого я даже и не догадывался. Да, конечно, самые умные и натренерованные читатели Агаты Кристи или Конана Доиля разгадали основную интригу еще где-то на середине, но то, как автор умело и старательно оттягивал кульминацию и запутывал сюжетными ходами и вставками, заслуженно относит данное произведение к наиболее интересным и запутанным детективам.

Исходя из вышесказанного я считаю это произведение апогеем всего творчества Лавкрафта, в котором он проделал огромную работу, затронув сразу несколько жанров художественной литературы. Да, во многом его тексты перегружены повествованиями или описаниями, сюжетными отступлениями, а так же отсутствием диалогов, но это не мешает быть произведению настолько интересным и затягивающим, в котором такие сочные и запоминающиеся персонажи, такая завораживающая и мистическая атмосфера, вызывающая зачастую не страх, а какой-то пугающий интерес (чувство, когда прикасаешься к чему-то непостижимому), а так же интригующий сложный сюжет. Все это вызвало у меня кучу положительных эмоций, которые трудно передать.

Поэтому эту книгу я посоветую только тем, кто уже пропитан духом творчества Лавкрафта и готов к восприятию такого рода информации, заключенной в необычной форме восприятия, которая не отпугнет, а наоборот поможет насладиться романом.

Оценка: 10

Каждое творение Говарда Филлипса Лавкрафта так или иначе оставило свой след в мировой литературе и в частности, в её ответвлении, именуемом хоррор. Однако «История Чарльза Декстера Варда» стало вехой всего творчества Мечтателя из Провиденса. Наравне с «Хребтами безумия», она яркой молнией очертила небосклон литературного наследия писателя. Роман послужил прекрасным образчиком того, каким должен быть настоящий роман об ужасном, тёмном и непостижимым. «История Чарльза Декстера Варда» способна вывести наружу сокровенные страхи читателя, прежде всего за счёт постепенного нагнетания ужаса. Атмосфера ужаса сгущается как остывший соус, тем самым неотвратимо приближая нас к роковой развязке. Мрак буквально сочится со страниц произведения. Автору удалось неимоверно точно передать страхи главных героев, заставляя читателей на себе прочувствовать все грани необъятного кошмара, в инфернальный омут которых Лавкрафт погрузил персонажей романа. Описания кромешного мрака, в который превратилась жизнь молодого человека по имени Чарльз Декстер Вард, завораживает своим реализмом. Сложно поверить, что сей роман всего лишь беллетристика, пусть и наивысшей пробы. Складывается ощущение, что перед нами рукопись очевидца, фиксировавшего все макабрические ужасы на бумаге, дабы оставить своеобразный жестокий урок будущим поколениям.

Что особенно приятно, вопреки расхожим мнениям, Лавкрафт проявил себя незаурядным детективщиком. Ибо линия расследования поставлена очень споро. Более того, именно данная книга послужила ярким образцом того, что писатель умел работать не только в жанре хоррора и мистики, но и детективная линия ему не чужда. А уж в данном случае получился занимательный мистический детектив, читать который одно удовольствие.

Также нельзя не отметить, что снова в романе проскальзывает знакомая всем поклонникам Лавкрафта страшная истина: «Не мёртво то, что в вечности пребудет. Со смертью времени и смерть умрёт». А также в романе можно почерпнуть вполне себе незаурядную мораль, что не стоит ворошить дела давно минувших дней, тем более если ты не уверен, что это закончится благоприятным исходом. Любопытство не порок, но его необходимо держать в узде. В противном случае, не ровен час и можно попасть в такой клубок кошмара, который уже никто и никогда не сумеет распутать. Есть тайны, которые и должны оставаться таковыми, как бы сильно нам не хотелось приоткрыть завесу мрака.

Оценка: 10

Произвело впечатление. Реально страшно.

Атмосфера пробирает:) Я только начинаю знакомиться с его творчеством, но мне уже нравится. Дико понравился прием, когда страниц 30 описывается подготовка к важному событию и тут вдруг при подходе к развязке этого события, автор как бы вскользь описывает, что же там случилось. И мотивирует это тем, что люди так напуганы, что не хотят об это говорить. И самое интересно ты читаешь, думаешь а вот в конце точно скажу, что там произошло, а вот нет! Не скажет! (дабы не отпугивать читателей скажу, что это не особо важно для развязки самой повести, но мне, как читателю, было дико интересно узнать что же там такое было).

Тема бессмертия, «Некрономикон», Азот-тот - сцепляются в повести в тугой клубок и несут зрителя на встречу концу...

Для тех кто ищет перестрелок и много действия не стоит даже брать в руки книгу, а тем кому хочется прочувствовать атмосферу страха перед чем-то неведомым, от чего нет спасения нигде и никогда милости прошу:)

Оценка: 8

Роман об опасности практикования чёрной магии по самоучителям.

Вот он, апофеоз лавкрафтовского ужаса! В этом романе собрались почти все ходы и повороты из множества других произведений автора: задумчивый юноша, полезший куда не надо; загадочные истории многовековой давности; страшные книги древних мистиков во главе с «Некрономиконом»; призывание невероятных чудовищ из мрака небытия (Ктулху в этот раз не появился, но есть его менее знаменитый соратник Йог-Сотот) и, конечно, рассудительный доктор, поверивший в немыслимое и добровольно взваливший на себя ужасающие обязанности по усмирению вырвавшихся на волю тёмных созданий.

Оценка: 9

Те немногие мистические произведения, что мне понравились, я люблю главным образом за атмосферность. «История Чарльза Декстера Варда» несомненно атмосферный роман. Однако, на мой взгляд, это единственное его достоинство, которое не может перевесить такие большие недостатки, как предсказуемость и затянутость. Примерно с середины книги слишком медленно развивающееся действие, очень детальное и подробное описание событий, наложившись на то, что дальнейший сюжет становится практически очевидным, заставили потерять интерес к повествованию. Мне кажется, что для таких историй лучше всего подходит форма рассказа. Из недавно прочитанных, мне, например, очень понравился «Номер 249» Конан Дойля.

Оценка: 5

Почти все произведения Лавкрафта достойны отзывов, но писать попросту лень да и о малой прозе как-то не так интересно. Но про Варда, пожалуй, стоит написать. Потому что вещичка очень своеобразная и спорная где-то. Да и это один из немногих романов мастера. Мне нравятся его повести, но Вард, как мне показалось, несколько затянут. Конечно, история длинною в несколько веков, нужно показать, как менялась жизнь за время жизни Карвена, да и детективная подоплёка еще.

Перечитывать Лавкрафта дело хорошее, но не совсем полезное. Я ждал первоначальной остроты ощущений, а получил лишь легкий «укол». «История» один из немногих именно романов, в основном автор писал в малой форме. Здесь же же немного нудновато, но атмосфера заставляла откладывать книгу и отвлекаться на нейтральные действия, ибо реально жутко!

Начало 20 века, молодой Чарльз Декстер Вард случайным образом узнает, что в родстве с неким Джозефом Карвеном - колдуном и возмутителем спокойствия города Провиденс, Новой Англии. Сначала для исторической справки, а затем с упрямством маньяка он выискивает любую информацию о предке и роде его занятий. Книга разделена на 2 части, первая - это описание пути самого Карвена, его оккультной деятельности и конце. Вторая - это поиски истины от Варда. Конкретно что делал Карвен мы узнаем лишь в конце, Лавкрафт тем и хорош, что нагнетает атмосферу без ужасных подробностей так, что дышать нечем.

Структура произведения не типична для автора. Сразу бросается в глаза наличие нескольких сюжетных линий, да еще и действующих в разных временных отрезках. Эта чересполосица поначалу сбивает с толку, но примерно к середине мозаика складывается, и начинаешь понимать что к чему. Хотя лично для меня мотивы поступков главных героев так и остаются до конца не понятыми, особенно Карвена. Что он в итоге хотел получить: знания или вечную молодость? Или может быть знания для достижения вечной молодости? Да и образ самого Чарльза Варда остался каким-то недопроявленным. Кто он: жертва обстоятельств и неосмотрительных поступков или же личность, сознательно вставшая на путь зла, и лишь волей судеб не достигшая своих целей? Даже доктор Виллет, вроде бы явно положительный персонаж, в финале действует как-то не совсем положительно.

Понравилась ли мне книга? Не то слово! Сюжет для нас уже не оригинален, но насколько он увлекательно описан автором!

История, рассказанная в этом коротком романе весьма интересная, захватывающая, по-лавкрафтски жуткая и многогранная. Прежде всего, поражает временной отрезок, описанный в романе. Почти что двести лет, если учитывать «художества» Карвена в Салеме! И ведь в сюжете нет провисаний, если не считать эпизод, где описываются улицы, по которым водила на прогулки маленького Чарльза няня.

Роман можно воспринимать как рассказ о вреде любопытства, об опасностях, подстерегающих юного несовершеннолетнего молодого человека, который смотрит на мир широко раскрытыми глазами. Как легко воспользоваться чужой доверчивостью!

С другой стороны, это прекрасная иллюстрация того, что знак «Осторожно, не влезай! Высокое напряжение!» на трансформаторной будке останавливает только некоторый процент любопытствующих, но найдется же герой, решивший проверить!

А еще, можно взглянуть на историю с точки зрения того, как предрассудки тормозили развитие науки. Бруно сожгли, Галлилея помиловали в силу пожилого возраста... Вот с Карвеном со товарищи получилось как-то нехорошо... Если бы не сотни, а то и тысячи пропавших чернокожих рабов, и якобы беглые солдаты полка...

Но помните, по чьему заказу индеец Джо раскапывал могилы в «Приключениях Тома Сойера»? Уважаемый член общества! Все ради науки!

Так где же черта, отделяющая подвиг во имя науки от «создания Монструозности»?

Очень интересная книга!

10 баллов.