Нужны ли формальные критерии подготовки к Причащению? Вот уже несколько недель я не могу причаститься из-за кровянистых выделений. Что делать? Что делать с одеждой, на которую срыгнул ребенок после причастия
Откуда взялись утренние или вечерние молитвы? Можно ли вместо них использовать что-то другое? Обязательно ли молиться два раза в день? Можно ли молиться по правилу св.Серафима Саровского? Молиться ли детям молиться по «взрослому» молитвослову? Как готовиться к Причастию? Как понять, что молитва - диалог, а не монолог? О чем молиться своими словами? О молитвенном правиле мы разговариваем с протоиереем Максимом Козловым , настоятелем храма святой мученицы Татианы при МГУ.
- Отец Максим, откуда взялось существующее молитвенное правило - утренние и вечерние молитвы?
В том виде, в каком молитвенное правило печатается сейчас в наших молитвословах, его не знают другие Поместные Церкви, кроме тех славянских Церквей, которые в свое время стали ориентироваться на церковную печать Российской империи и де-факто заимствовали наши богослужебные книги и соответствующие печатные тексты. В греко-говорящих Православных Церквях мы подобного не увидим. Там в качестве утренних и вечерних молитв для мирян рекомендуется такая схема: вечером - сокращение повечерия и некоторых элементов вечерни, а в качестве утренних молитв - неизменяемые части, заимствованные из полунощницы и утрени.
Если мы посмотрим на традицию, зафиксированную по историческим меркам сравнительно недавно - например, откроем «Домострой» протопопа Сильвестра - то мы увидим почти до фантастичности идеальную русскую семью. Задача была дать некий образец для подражания. Такая семья, будучи грамотной по представлению Сильвестра, вычитывает последование вечерни и утрени дома, ставши перед иконами вместе с домочадцами и слугами.
Если мы обратим внимание на монашеское, священническое правило, известное мирянам по подготовке к принятию Святых Христовых Таин, то мы увидим те же три канона, что вычитываются на малом повечерии.
Собрание молитв под числами возникло достаточно поздно. Первый известный нам текст - это «Подорожная книжица» Франциска Скорины, и на сегодня у литургистов нет однозначного мнения, когда и почему такое собрание было сделано. Мое предположение (его нельзя считать окончательным утверждением) таково: эти тексты впервые у нас появились на юго-западной Руси, в волостях, где было очень сильное униатское влияние и контакты с униатами. Скорее всего, имеет место если не прямое заимствование от униатов, то определенного рода заимствование богослужебной и аскетической логики, свойственной на тот момент католической церкви, отчетливо делившей свой состав на две категории: церковь учащих и церковь учащихся. Для мирян предлагались тексты, которые должны были быть отличными от текстов, вычитываемых духовенством, учитывая иной образовательный уровень и внутрицерковный статус мирянина.
Кстати, в некоторых молитвословах ХVIII-XIX столетия мы видим еще рецидив того сознания (сейчас это не перепечатывается, а в дореволюционных книгах можно найти): скажем, молитвы, которые христианин может читать на литургии во время первого антифона; молитвы и чувствования, которые христианин должен прочитать и пережить во время малого входа… Что это как не некий аналог для мирянина тех тайных молитв, которые священник прочитывает во время соответствующих частей литургии, но только отнесенные уже не к священнослужителю, а к мирянину? Я думаю, что плодом того периода истории нашей Церкви и явилось возникновение сегодняшнего молитвенного правила.
Ну а повсеместное распространение в том виде, в каком оно есть сейчас, молитвенное правило получило уже в синодальную эпоху в XVIII-XIX столетии и постепенно утвердилось как общепринятая норма для мирян. Трудно сказать, в какой именно год, в какое десятилетие это случилось. Если мы почитаем поучение о молитве наших авторитетных учителей и отцов XIX столетия, то никаких разборов, рассуждений об утреннем-вечернем правиле ни у святителя Феофана, ни у святителя Филарета, ни у святителя Игнатия мы не найдем.
Так что с одной стороны признавая существующее молитвенное правило вот уже несколько веков употребляемым в пределах Русской Церкви и в этом смысле ставшим отчасти неписаной, отчасти писаной нормой нашей духовно-аскетической и духовно-молитвенной жизни, мы не должны и слишком завышать статус сегодняшних молитвословов и даваемых в них молитвенных текстов как единственной возможной нормы устроения молитвенной жизни.
Можно ли изменять молитвенное правило? Сейчас установился такой подход среди мирян: можно дополнять, но нельзя заменять и сокращать. Что вы думаете на этот счет?
В том виде, в каком они есть, утренние и вечерние молитвы находятся в некотором несоответствии принципу построения православного богослужения, в котором соединяются, как все мы хорошо знаем, изменяемая и неизменяемая часть. При этом среди изменяемых частей есть повторяемые - ежедневно, еженедельно, раз в год - круги богослужения: суточный, седмичный и годичный. Этот принцип соединения твердого неизменного костяка, скелета, на который все наращивается, и варьируемых, изменяемых частей очень мудро устроен и соответствует самому принципу человеческой психологии: ей, с одной стороны, необходима норма, устав, а с другой - вариативность, чтобы устав не превратился в формальное вычитывание, повторение текстов, не вызывающих уже никакого внутреннего отклика. И тут как раз есть проблемы с молитвенным правилом, где одни и те же тексты утром и вечером.
При подготовке к Причастию у мирян имеют место три одних и тех же канона. Даже в священническом приготовлении каноны различны по седмицам. Если открыть служебник, то там сказано, что в каждый день недели вычитываются свои каноны. А у мирян правило неизменно. И что, всю жизнь читать только его? Понятно, что будут возникать определенного рода проблемы.
Святитель Феофан дает совет, которому в свое время я очень порадовался. Я сам и другие известные мне люди нашли для себя в этом совете много духовной пользы. Он советует при чтении молитвенного правила для борьбы с холодностью и сухостью сколько-то раз в неделю, заметив стандартный хронологический промежуток, уходящий на чтение обычного правила, попытаться в те же пятнадцать-двадцать минут, полчаса не ставить себе задачу непременно все прочитать, но многократно возвращаясь к тому месту, с которого мы отвлеклись или ушли мыслью в сторону, добиваться предельного сосредоточения на словах и смысле молитвы. Хоть бы в те же двадцать минут мы прочитали только начальные молитвы, но зато учились бы делать это по-настоящему. При этом святитель не говорит, что вообще нужно перейти на такой подход. А говорит, что нужно соединять: в какие-то дни целиком читать правило, а в какие-то - таким образом молиться.
 |
Для многих из нас в день принятия святых Христовых Таин, особенно для мирян, независимо от частоты причащения, душа, а не леность пододвигает человека скорее искать благодарение Богу в тот день, чем вновь повторить вечером слова, что «согреших, беззаконновах» и так далее. Когда все в нас еще полно благодарности Богу за принятие Святых Христовых Таин, ну что бы, к примеру, не взять то или иное акафистное пение или, скажем, акафист Иисусу Сладчайшему, или какое-то другое молитвословие и не сделать его центром своего молитвенного правила на этот день?
Вообще-то к молитве, скажу такое страшное словосочетание, нужно относиться творчески. Нельзя ее засушивать до уровня формально исполняемой схемы: иметь, с одной стороны, тяготу от того, что эту схему приходится день за днем, год за годом исполнять, а с другой стороны - какое-то периодическое внутреннее удовлетворение от того, что я должное исполняю, и чего вы там на небе от меня еще хотите, я же и так сделал, не без труда, то, что полагается. Молитву нельзя превращать в вычитывание и исполнение только обязанности, и считать - вот у меня нет дара молитвы, я человек маленький, святые отцы, аскеты, мистики молились, ну а мы уж так побредем по молитвослову - и спроса-то никакого нет.
Кто должен решать, какое молитвенное правило должно быть - это сам человек должен решать или все-таки надо идти к духовнику, к священнику?
Если у христианина есть духовник, с которым он определяет константы своего внутреннего духовного строя, то абсурдно было бы обойтись в данном случае без него, и самому, только своей головой решить, что делать. Мы изначально предполагаем, что духовник - это человек как минимум не менее опытный в духовной жизни, чем тот, кто к нему обращается, а в большинстве случаев несколько более опытный. И вообще - одна голова хорошо, а две лучше. Со стороны виднее то, что человек, даже разумный во многих отношениях, может не заметить. Поэтому благоразумно при определении чего-то, что мы стремимся сделать постоянным, посоветоваться с духовником.
Но на всякое движение души не насоветуешься. И если сегодня захотелось открыть Псалтырь - не в плане регулярного чтения, а просто открыть и добавить к своему обычному молитвенному деланию псалмы царя Давида - не звонить же батюшке? Другое дело, если хочешь начать читать кафизмы вместе с молитвенным правилом. Тогда нужно посоветоваться и брать на это благословение, а священник, исходя из того, готов ли ты, поможет тебе советом. Ну а на просто естественные движения души - тут уж как-то самому нужно решать.
Я думаю, что как раз начальные молитвы лучше не опускать без нужды, потому что в них есть может быть самый концентрированный опыт Церкви - «Царю Небесный», «Пресвятая Троице», кто научил нас молитве «Отче наш» мы и так знаем, «Достойно есть» или «Богородице Дево радуйся» - их так немного, и они настолько очевидно избраны молитвенным опытом Церкви. Устав нам и так иной раз предлагает от них воздержаться. «Царю Небесный» - мы ждем 50 дней до праздника Пятидесятницы, на Светлой Седмице у нас вообще особенное молитвенное правило. Не понимаю логики этого отказа.
Почему молиться надо именно два раза в день - утром и вечером? Одна наша читательница пишет: когда я занимаюсь с детьми, готовлю или убираюсь, мне так легко молиться, но как только я встаю перед иконами - все, как отрубает.
Тут возникает сразу несколько тем. Никто не призывает нас ограничиться только утренним или вечерним правилом. Апостол Павел прямо говорит - непрестанно молитесь. Задача доброго устроения молитвенной жизни подразумевает, что христианин стремится в течение дня о Боге не забывать, в том числе и не забывать молитвенно. В нашей жизни есть много ситуаций, когда молитву можно в себе развивать отчетливым образом. Но с нежеланием встать и помолиться именно тогда, когда это предполагается долгом, нужно бороться, потому что, как мы знаем, враг рода человеческого там особенно противится, когда нет нашего самохотения. То легко делается, что делается, когда я хочу. Но то становится подвигом, что я должен делать вне зависимости от того, хочу или не хочу. Поэтому я бы советовал не отказываться от усилий поставлять себя на утренние и вечерние молитвы. Размер ее - другое дело, особенно у матери с детьми. Но она должна быть, как некая постоянная величина молитвенного устроения.
В отношении же молитв в течение дня: мешаешь кашку, молодая мама, - ну напевай про себя молитву, или если как-то больше можешь сосредоточиться - молитву Иисусову про себя читай.
Сейчас для большинства из нас есть великолепная школа молитвы - это дорога. Каждый из нас ездит на учебу, на работу в общественном транспорте, в автомобиле во всем нам известных московских пробках. Молись! Не трать время впустую, не включай ненужное радио. Не узнаешь новости - переживешь без них несколько дней. Не думай, что в метро ты так устал, что тебе хочется забыться и заснуть. Ну хорошо, не можешь читать по молитвослову в метро - читай «Господи, помилуй» про себя. И это будет школой молитвы.
- А если за рулем едешь и диск ставишь с молитвами?
Я когда-то относился к этому очень жестко, думал - ну что эти диски, халтура какая-то, а потом на опыте разных священнослужителей и мирян увидел, что это может быть подспорьем в молитвенном правиле.
Единственное, что я бы сказал - не нужно всю молитвенную жизнь сводить к дисковому прослушиванию. Абсурдно было бы, придя вечером домой и становясь на вечернее правило, вместо самого себя включить диск, и какой-нибудь благоговейный лаврский хор и опытный иеродиакон привычным гласом начнет тебя убаюкивать. Все в меру должно быть.
- Как вы относитесь к правилу Серафима Саровского?
Как можно относиться к правилу, которое дал великий святой? Как к правилу, которое дал великий святой. Я просто хочу напомнить, при каких обстоятельствах он его дал: он дал его тем инокиням и послушницам, которые находились на тяжелых труднических послушаниях по 14-16 часов в сутки. Дал им для того, чтобы они начинали и кончали им день, не имея возможности для исполнения регулярных монашеских правил, и напоминал о том, что соединять это правило нужно с внутренним молитвенным деланием во время тех трудов, которые они несут в течение дня.
Конечно, если человек в горячем цеху или в не менее утомительном офисном труде приезжает домой таким, что съесть ужин, сделанный любимой женой на скорую руку и прочитать молитвы - это все, на что у него силы остаются, пусть читает правило преподобного Серафима. Но если у тебя остались силы не спеша посидеть за столом, сделать несколько не самых необходимых звонков по телефону, посмотреть фильм или новости по телевизору, почитать френдленту в Интернете, а потом - ах, завтра же вставать на работу и остается время только несколько минут - то тут, пожалуй, не самым правильным путем будет ограничить себя Серафимовым правилом.
Отец Максим, если во время молитвы своими словами возникают какие-то удачные слова, которые хочется записать и по ним потом молиться, можно ли так сделать?
Запиши и молись, конечно! Молитвы, которые мы читаем в молитвослове, созданные великими святыи, так и родились. Они этими словами как своими молились. И кто-то, они или их ученики, когда-то записали эти слова, и они потом из личного опыта стали опытом Церкви.
Мы по большей части не можем претендовать на то, что наши удачи получат широкое церковное распространение, но, скажем, недавно возникшая, ставшая дорогой для многих православных христиан, молитва Оптинских старцев, молитва святителя Филарета, некоторые из молитв святого Иоанна Кронштадского - именно так и появились. Не нужно этого бояться.
Многие родители говорят о том, что детям и подросткам некоторые из вечерних молитв совершенно непонятны и не близки. Как вы считаете, могла бы мать сама составить своим детям какое-то молитвенное правило?
Это было бы очень разумно. Во-первых, потому что в иных случаях речь идет о грехах, которых дети не знают, и чем они позднее их узнают, тем лучше. Во-вторых, это молитвы в значительной мере соотносимы с опытом человека, уже прошедшего изрядный путь жизни, имеющего какие-то понятия о духовной жизни, о собственной немощи и о неудачах, которые в духовной жизни у нас бывают.
Главное, что мы должны стремиться воспитать в детях - это желание молиться и радостное отношение к молитве, а не как к чему-то такому, что необходимо делать из-под палки, как тягостный долг, от которого отвертеться нельзя. Главным в этом словосочетании будет слово «тягостный». К детскому правилу нужно относиться очень и очень деликатно. И пусть лучше дети молятся меньше, но с охотой. Из маленького ростка может со временем вырасти большое дерево. Но если мы засушим его до состояния скелета, то даже если это будет нечто большое, жизни в нем не будет. И потом придется с трудом все создавать заново.
Батюшка, а если во время чтения последования ко Причастию первые десять минут читаешь и действительно чувствуешь, что молишься, а потом чисто чтение идет?
Во-первых, нужно заметить, регулярно ли это с нами происходит. И если к этому есть некоторая тенденция, то благоразумно будет постараться правило к Причащению распределить на несколько дней. Действительно, многим трудно сосредоточенно прочитать сначала три канона, потом канон к Причастию, потом правило к Причастию, где-то еще поместить вечерние или утренние молитвы - это, как правило, больше регулярной нормы человека. Ну что бы те же три канона не распределить по двум-трем дням, которые следуют перед Причастием? Это поможет нам путь говения, приготовления пройти более сознательно.
- А если человек причащается каждую неделю, то как, по-вашему, нужно готовиться?
Я надеюсь, что вопрос о мере приготовления к Причастию станет одной из тем соответствующей комиссии межсоборного присутствия. Многие из священнослужителей и мирян осознают, что невозможно перенести механически те нормы, которые сложились в XVIII-XIX столетии при весьма редком причащении мирян - раз в год или в четыре многодневных поста, или чуть чаще - редко кто из мирян, в том числе весьма благочестивых, причащался тогда чаще. Не хочу сказать, что это непременно было плохо, но такова была тогдашняя практика духовной и таинственной жизни мирян.
Уже в советское время сложилась практика, при которой значительная часть наших мирян стала причащаться часто или весьма часто, до еженедельного причастия включительно. Понятно, что, если человек причащается еженедельно, неделю ему говеть невозможно, его жизнь будет целиком постом. Никоим образом не предлагая это в качестве нормы для всех, исходя из советов опытных священников, которых я знал в своей жизни, и из какой-то оценки пользы для людей на приходах, в которых пришлось служить, мне представляется, что если человек в воскресенье причащается, то пятница и суббота будут достаточными днями говения для приобщающегося Святых Христовых Таин. Есть канонические проблемы с субботой, но все же странно было бы отменять пост накануне воскресного причащения. Хорошо бы не пропустить вечернее богослужение накануне в субботу вечером, если жизненные обстоятельства сколько-нибудь это позволяют.
Скажем, для матери с детьми это, наверное, не всегда реально. Возможно, необходимости так часто причащаться нет, но есть стремление, а присутствовать на вечернем богослужении не получается. Или для человека, который много работает, отца многодетного семейства. Часто бывает, что такой человек не может отменить работу в субботу, но душа его просит Причастия. Я думаю, он имеет право прийти причаститься и без вечернего богослужения. Но все же если он предпочел в субботний вечер в кино сходить или еще куда-нибудь - то он предпочел досуг. Все же посещение кино, театра или даже концерта - не думаю, что могут быть путем приготовления к принятию Святых Христовых Таин.
Уж точно никто не должен никак отменять канон и молитвы перед Святым Причастием. А вот иные - то, что мы говорили о трех канонах и прочем - наверное, могут по совету с духовником каким-то образом распределяться по дням, заменяться иным усугублением молитвословий.
Главная задача молитвенного правила к Причащению - чтобы у человека хотя бы маленький, но был отрезок жизненного пути, в котором главным его ориентиром было бы приготовление к принятию Евхаристии. Каков в его конкретных жизненных обстоятельствах будет этот отрезок - на сегодня определяется скорее индивидуально самим человеком вместе с духовником. Какие-то более отчетливые ориентиры, я надеюсь, соборный разум Церкви даст в результате трудов Межсоборного присутствия.
Вопрос от нашего читателя: «Христос говорил не уподобляться язычникам в многословии молитвы, а у нас все-таки молитвы достаточно длинные».
Господь говорил это, прежде всего, для того, чтобы мы не молились многословно напоказ. Господь в этом фарисеев в значительной мере обличал.
При множестве слов, которые мы видим в наших молитвословиях, эти молитвы имеют три главных цели - покаяние, благодарность и хвалу Богу. И если мы на этом будем себя сосредотачивать, то это будет благая цель молитвы.
Много же слов часто нужно по одной простой причине: чтобы мы из девяноста - девяноста пяти процентов, которые для нас окажутся рудой, пять процентов алмазов для души все же обрели. Редко кто из нас умеет так подойти к молитве, чтобы зная, что она будет продолжаться три минуты, эти три минуты отсекши все житейские попечения сосредоточиться и войти во внутренние сердца своего. Нужен некоторый разгон, если хотите. И тогда в течение этого сколько-то протяженного молитвословия будет несколько вершин сосредоточения, какого-то движения души и сердца. Но если не будет этого пути, то не будет и вершин.
Когда обсуждается творческое отношение к молитвенному правилу, большинство людей относится к этому болезненно. Это касается и поста, и много чего другого в церковной жизни. Как вы считаете, почему это происходит?
Есть некоторая тенденция, наша русская, являющаяся оборотной стороной другой положительной тенденции - это тенденция к обрядоверию. Известно, что, по словам святителя Григория Богослова, у греков при общем богословско-созерцательном направлении склада души народа оборотной стороной этого было пустословие о высоком. Известна фраза святителя, что нельзя на рынок прийти рыбу купить, чтобы не услышать рассуждения о двух природах и о соотношении ипостасей. У нас у русских такой склонности к богословию до возникновения эпохи интернета никогда не было. Но была склонность скорее к священному, сакральному, возвышенному, воцерковленному бытию, ну и быту одновременно, в котором бы все соединялось в Церкви, все было бы церковно. Тот же Домострой в этом смысле очень показательная книга.
Но оборотной стороной является сакрализация до крайности обряда и всего, что связано с буквой. Покойный профессор Московского Университета Андрей Чеславович Козаржевский любил говорить на своих лекциях еще в советское время, что если в Церкви священник вдруг скажет не «Отче наш» а «наш Отче», то его посчитают еретиком. Это правда так, для многих это может оказаться каким-то вызовом. Другое дело, с чего бы священник так говорил, но даже на уровне какой-то оговорки - посчитают, что это очень и очень странная и опасная тенденция. Так что я бы это связал с общим строением нашего русского менталитета.
С другой стороны, здесь некое понимание того, что не нужно колебать того, что прочно стоит (цитирую святителя Филарета), чтобы перестроение не обратить в разрушение. Человек, ищущий доброго устроения своей молитвенной жизни, всегда должен стремиться к предельной честности пред Богом и понимать, что он заботится о молитве, а не о ее сокращении. О ее наполнении, а не о том, чтобы себя пожалеть, не творчески что-то искать, а просто меньше молиться. В этом случае надо честно себе сказать: да, моя мера не та, которую я себе представлял, а вот эта - совсем маленькая. А не то, что «я нашел это путем творческого молитвенного поиска».
Как можно почувствовать, что молитва - не монолог, а диалог? Можно тут на какие-то свои ощущения ориентироваться?
Святые отцы учат нас не доверяться эмоциям на молитве. Эмоции - не самые надежный критерий. Вспомним хотя бы евангельскую притчу о мытаре и фарисее: довольным своей молитвой, правильным ощущением своего внутреннего устроения ушел не тот, кто был более оправдан Богом, как нам Христос-Спаситель говорит.
Молитва узнается по плодам. Как покаяние узнается по результатам - по тому, что с человеком происходит. Не по тому, что я сегодня пережил эмоционально. Хотя каждому из нас дороги слезы на молитве и теплота души, но нельзя молиться так, чтобы вызвать в себе слезы или искусственным образом разогреть теплоту души. Ее нужно благодарно принимать, когда Господь ее дает как дар, но не чувства, а наши отношения с Богом должны быть целью молитвы.
- А если во время молитв чувствуешь усталость?
Амвросий Оптинский говорит, что лучше сидя подумать о молитве, чем стоя о ногах. Но опять же - только честно. Если усталость наступает после тридцатой секунды молитвы, если значительно лучше у нас получается молиться сидя в кресле или лежа на подушке, то это уже не усталость, а внутреннее лукавство. Если у человека пяточный нерв защемлен - ну так пусть сидит, бедный. Мама беременная - ну что ее мурыжить с ребенком, на 6-7 месяце? Пусть полулежит, как может.
Но нужно помнить: человек - существо душевно-телесное, психофизическое, и само по себе положение, устроение тела во время молитвы имеет значение. Я не буду говорить о высоких вещах, о которых никто из нас понятия не имеет - о том, как сосредоточить внимание в верхней части сердца, например. Я даже не знаю, где верхняя часть сердца находится и как там сосредоточить внимание. Но то, что почесывание в ухе или ковыряние в носу отражается на том, как мы молимся - это, я думаю, понимают даже не такие возвышенные мистики.
Как быть с молитвами для новоначальных? Есть специальные молитвословы для них, но там не более понятные молитвы, чем в обычных.
Мне кажется, новоначальных нужно, прежде всего, вот чему научить - чтобы для них молитвы стали понятны. И здесь хорошую роль могут выполнять молитвословы а) толковые и б) с параллельным переводом на русский язык. В идеале, чтобы это сочеталось: чтобы это был и перевод на русский язык, и какое-то толкование.
Скажем, до революции выходила серия по двунадесятым праздникам Н.А.Скабаланович, где был весь славянский текст службы праздника, параллельный перевод на русский язык и пояснение смысла того, что иногда недостаточно перевести. Я думаю, что если людям сделать текст молитвы понятным, то это снимет многие затруднения. А уж размер молитвенного правила - это дело такое, которое скорее индивидуально должно определяться.
Можно человеку, только-только заинтересовавшемуся церковной жизнью, посоветовать молитву Оптинских старцев, например, в качестве молитвенного правила?
Да, чаще всего новоначальных нужно скорее ограничивать от передозировки. Мой опыт говорит скорее о другом: новоначальные в неофитском рвении стремятся взять больше, чем они могут. Им скорее нужно сказать: «Читай вот это и все, миленький, потом когда-нибудь будешь больше молиться. Не нужно трех кафизм читать».
Вопрос от нашего читателя: у него сложные отношения с отцом, они никогда не общались особенно близко. После воцерковления он почувствовал, что он не может разговаривать с Богом как с Отцом с большой буквы.
Это какой-то специфический духовный комплекс, я бы сказал. Трудно говорить в отношении человека, которого я не знаю, тем более выносить какие-то суждения, которые могут критически говорить о его внутреннем устроении, но пусть он задаст себе вопрос: не происходит ли у него определенного рода абсолютизация личного опыта на масштаб Вселенной? То есть, не получается ли так, что если я в пределах моего бугорка и кочки имел некий отрицательный опыт, то не могу себя никак научить смотреть в иной перспективе, кроме как с этой кочки и с этого бугорка?
По этой логике, дети, которых мать бросила, не могут или не должны научиться любить Пресвятую Богородицу… Мне кажется, здесь неготовность принять тот тяжелый, но зачем-то Богом попущенный этому человеку опыт, а не только неудачные отношения с собственным отцом. Но повторю: я так рассуждаю по трем строкам этого вопроса, проблема может быть значительно более глубокой, нужно больше человека знать, чтобы сказать.
Батюшка, о чем молиться своими словами? Иногда говорят: не проси смирения, потому что тебе такие скорби пошлет Бог, что ты сама не рада будешь.
Молиться нужно о едином на потребу. Почему, собственно, не просить смирения? Как будто нас в небесной канцелярии подслушивают, и если мы что-то такое скажем, то нам сразу: ах ты попросил, вот тебе палкой по голове, держи. Но если мы верим в Промысел Божий, а не в какое-то небесное КГБ, отслеживающее неправильные слова, то бояться просить правильного мы не должны.
Другое дело, что в иных случаях нужно сознавать цену молитве. Скажем, мать, просящая об избавлении от страсти наркомании своего сына, должна понимать, что это менее всего вероятно произойдет так, что завтра он проснется аки агнец, забывший о своих пристрастиях, трудолюбивый, воздержанный и любящий своих ближних. Скорее всего, прося об избавлении сына, она просит ему скорбей, болезней, тех или иных очень непростых жизненных обстоятельств, с которыми сын может столкнуться - может быть, армии, тюрьмы.
Цену молитвы нужно осознавать, но молиться, тем не менее, нужно о правильном и не бояться Бога. Мы верим в Отца нашего Небесного, Который Сына своего Единородного послал, чтобы верующие в Него не погибли, а не чтобы их всех приструнить каким-то правильным образом.
- А в чем вообще смысл просящей молитвы, если Господь и так знает, что нам нужно?
Бог знает, но ждет от нас благого произволения. «Бог спасает нас не без нас», - эти дивные слова преподобного Петра Афонского в полной мере относятся и к молитве. А мы спасаемся не как кубики, которые переставляются с места на место, а как живые личности, как ипостаси, вступающие в отношения любви с Тем, Кто нас спасает. И эти отношения подразумевают наличие свободной воли и нравственного выбора от человека.
Беседовала Мария Абушкина
Православная Христианка
Очень много тут на форуме читала высказываний, что приемлемо молитвенное правило или даже правило ко Причастию, каноны, Псалтырь — читать по дороге на работу или в храм, на самой работе. Но большинство священников (я даже порылась в инете на православных сайтах вопросов к священникам) говорят, что молиться сидя можно только больным и немощным, а ведь в транспорте мы можем и сидеть. Я понимаю, что время бытротечно, мы ничего не успеваем, вечно спешим, вечно уставшие и в бытовых проблемах, потому часто так и поступаем, но насколько это позволительно? И что лучше: прочитать одну краткую молитву утром, но с вниманием, или все-таки в толчеи метро прочитать все молитвенное правило, отвлекаясь и т.д. (а не отвлечься в транспорте все равно не получится)? Лучше вообще не прочитать молитвы перед Причастием, или по-быстрому читать их прямо в храме на часах, не слушая церковные молитвы? А об этом была речь в одной из тем, и я так поняла, что многие так делают (притом люди достаточно уважаемые у нас на форуме и воцерковленные), не видя в этом ничего особенного. Мне же раньше казалось, что это формализм какой-то, что-то сродни начетчеству. Если я неправа, подскажите. Но вот правда, а как сидя читать «Приидите, поклонимся…» например — не могу понять.
В этом сообщении на форуме - основные вопросы верующих про акафисты
Очень хорошо, что в одном посте собраны практически все популярные вопросы, связанные с молитвами и акафистами. Практически ежедневно то или это верующие спрашивают, как в Интернете, так и напрямую у священников.
А в этом сообщении, пусть и давнем, ёмко собран основной костяк вопросов прихожан. Поговорим про нюансы чтения акафиста, канонов, псалмов и других молитв.
Акафист - это духовный гимн, его читают стоя
Акафист - это форма молитвы. По содержанию она больше всего напоминает гимн. Традиция сочинять подобные произведения на религиозную тему появилась давно - и не в христианстве. К нам она пришла из античности. Греческие творцы вообще много дали всему человечеству в плане культуры.
Египетский фараон Эхнатон, один из первых кто начал писать хвалебные оды богам
До сих пор во многих сферах мы пользуемся наследием афинских философов, изобретателей и поэтов. Хотя ради справедливости надо заметить, что вовсе не греки придумали сочинять гимны богам. Ещё египетский фараон Эхнатон писал хвалебные произведения в честь бога Амона. И, конечно же, он тоже не первый
В ранние века это влияние античной культуры было особенно сильным. Большая часть Европы находилась во власти Римской Империи. Собственно, распространению христианства верующие тоже во многом обязаны римской политике.
Христианская церковь формировалась в той нише, которую прежде занимали Олимпийские боги. А потому ритуалы и обычаи Рима и Греции отразились на христианской традиции.
Акафист - яркий тому пример. Поэтический дар направлен на восхваление высших сил. В некотором смысле это диалог, молитва, но в большей степени - именно гимн.
Преподобный Роман Сладкопевец, автор первого акафиста
Первый акафист предположительно написал преподобный Роман Сладкопевец, хотя есть и другие кандидаты. Шёл VI век. Церковные традиции почти сформировались, уже зрелая христианская религия обретала свои каноны. И вот в христианской среде возникает нечто необычное - огромной поэтической силы произведение во славу Божией Матери.
Далеко не сразу акафистам нашли применение. Только через век его впервые исполнили в церковном богослужении. Но с тех пор в подражание появились сотни акафистов разного качества - от восхитительных, до посредственных.
Со временем устоялись особенности и правила чтения акафиста:
- В богослужебной практике обязательно чтение только акафиста Пресвятой Богородице . Проводится это в один день в году - на утрене субботы пятой седмицы Великого поста. Другие читать в храмах можно, но это уже по желанию руководства храма. Акафисты не должны быть заменой традиционному богослужению.
- Православная церковь рекомендует читать акафист дома . Его можно совмещать с утренними или вечерними молитвами. Также акафист уместно читать в паломничестве или крестных ходах.
- Православная церковь разрешает читать акафисты, опубликованные в официальных изданиях. Если же произведения там нет или оно не одобрено Священным Синодом, такой акафист нельзя читать. По крайней мере, в храмах и монастырях это немыслимо.
- Акафист следует читать стоя . С греческого «акафист» так и переводится - «не сижу» или «стоячая песнь». Люди поднимаются с кресел во время государственного гимна. С акафистом - то же самое. Довольно странно выглядит, если человек восхваляет святого, Бога или архангела, но при этом располагается в кресле.
Иногда акафист можно читать сидя и даже лёжа, если человек очень устал, болен или в дороге
Рекомендации по чтению акафиста - общие, они не учитывают особых обстоятельств. А ведь в жизни бывают разные ситуации. Разве можно требовать от пожилого человека, который быстро утомляется, 30 минут стоять? Какую духовную пользу получит он, если переутомится?
Не запретить же лежащему парализованному читать акафист из-за формальности?
Гимн гимном, а Бог, Он смотрит в сердце, а не в ноги.
Да и обычный человек не обязательно должен быть серьёзно болен, чтобы ему дозволялось присесть. Усталость - это тоже недомогание. Если ноги желают отдохнуть, это не помеха для духовного дела.
Тоже самое касается и людей в транспорте. Встать там нельзя. Но отказывать себе в праве помолиться не стоит.
Об этом рассказывает на видео протоиерей Владимир Головин:
Вот то высказывание, на которое ссылается в видео протоирей:
Амвросий (Юрасов)
Архимандрит
«Молиться нужно везде и всегда: и дома, и на работе, и в транспорте. Если ноги крепкие, лучше молиться стоя, а если больные, то, как говорят старцы, лучше во время молитвы думать о Боге, чем о больных ногах».
Молитвы можно читать сидя и в транспорте, если нет другой возможности
Можно ли сидеть, исполняя утреннее и вечернее молитвенное правило или читая обычную молитву? И если можно, то когда. Ответ священника, протоиерея Александра Билокура:
Александр Билокура
Протоирей
«Нежелание молиться грехом не является, а есть признак отсутствия веры, любви к Богу и неблагодарность за все Им содеянное. Например, человек неверующий, атеист, не согрешает тем, что он не молиться, не поститься, не посещает храм. Т.к. самая большая его проблема это отсутствие веры в Бога, что делает его, по словам Библии, «безумным». В наших ежедневных молитвах мы реально беседуем с Богом.
Поэтому если у человека есть возможность на молитве постоять, а он этого не делает, этим оскорбляет Бога, проявляет к Нему небрежение и не осознает что молитва это разговор творения со своим Творцом. Если же человек реально устал, болен, находиться на работе, в транспорте или в другом месте, где он вынужден сидеть, в случае если он будет молиться сидя — это не будет считаться неблагоговейным отношением к Богу».
Вспомним начало статьи, где пользователь форума спрашивает, можно ли молиться в транспорте, если не успеваешь к причастию. Пожалуй, лучший ответ - пример достойного верующего. На фото - Сербский Патриарх Павел:
А вот что говорит священник настоятель Свято-Троицкого собора Саратова игумен Пахомий (Брусков), когда его спрашивают, что важнее, почитать правило дома или прийти вовремя на службу:
Пахомий (Брусков)
«Пойти на службу. Если человек собрался в храм, то на первом месте должна быть общественная молитва».
И всё же молитва - не повинность. Нельзя читать её, потому что нужно. Желание общаться с Богом должно быть искренним.
Зачем же тогда нужны молитвенные правила? Снова процитируем игумена Пахомия (Брускова):
«Свобода – это не вседозволенность. Человек так устроен, что если он себе позволяет послабление, возвращаться в прежнее состояние бывает очень тяжело. В житийной литературе встречается масса примеров, когда подвижники оставляли свое молитвенное правило ради оказания любви пришедшим братьям. Таким образом, они заповедь любви ставили выше своего молитвенного правила. Но следует помнить, что эти люди достигли необычайных высот духовной жизни, непрестанно пребывали в молитве. Когда же мы чувствуем, что не хотим молиться, это банальное искушение, а не проявление свободы.
Правило поддерживает человека в духовно развитом состоянии, оно не должно зависеть от сиюминутного настроения. Если человек оставляет молитвенное правило, он очень быстро приходит в расслабление
Любое молитвенное правило строится на опыте Церкви, к которому мы должны прислушиваться. Эти правила не нарушают человеческой свободы, а помогают получить максимальную духовную пользу. Конечно, из любого правила могут быть исключения, основанные на каких-то непредвиденных обстоятельствах».
«Мы не привязываем утреннее и вечернее правило к определенному времени. Однако было бы неправильно вечерние молитвы читать утром, а утренние – вечером. Мы не должны фарисейски относиться к правилу и читать его во что бы то ни стало, игнорируя смысл молитвословий. Если вы не собираетесь спать, зачем испрашивать благословение Божие на сон? Можно заменить утреннее или вечернее правило иными молитвами или чтением Евангелие».
В разделе на вопрос Как правильно читать каноны? Какие молитвы нужно читать до и после канона? заданный автором трудоспособный
лучший ответ это Обычногутром - утреннее правило, а затем три канона Покаянный, Божьей Матери и Ангелу Хранителю
После канонов принято читать Иисусову молитву до обеда, перед Обедом - Отче Наш, после обеда - 150 раз Богородице Дево радуйся эту молитву полностью до прихода домой, затем вы занимаетесь своими делами и про себя молитесь Иисусовой Молитвой до ужина, перед ужином - Отче Наш, после еды - читаете Псальтирь 1 или 2 Кафизмы, можете прочитать Акафист любому святому или Божьей Матери или Господу, кстати Акафист можно читать и утром, если время позволяет, затем Жития Святых до отбоя, перед сном читаете Вечерние молитву к отходу ко сну.. .
На другой день - все тоже самое, после утренних молитв - Каноны, на ваше усмотрение их много, также, как и Акафистов.
Ответ от Коша Пскент 1
[гуру]
Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!
2. Хвала Аллаху, Господу миров,
3. Милостивому, Милосердному,
4. Властелину Дня воздаяния!
5. Тебе одному мы поклоняемся и Тебя одного молим о помощи.
6. Веди нас прямым путем,
7. путем тех, кого Ты облагодетельствовал, не тех, на кого пал гнев, и не заблудших.
Ответ от Премудрость
[гуру]
как правильно читать книгу? можно сидя, лежа, стоя и т. п. а молиты не читают обычно.. их произносят или вслух или в разуме (зависит от обстоятельств) представьте ситуацию вам позвонили и сказали что ваш близкий человек попал в аварию.... вы начнете доставать молитвослов и искать молитву на этот случай?
Ответ от Ѕроник Нарнии
[гуру]
Правильнее всего их вовсе не читать, патаму что это элемент зомбирования и манипуляции сознанием человека со стороны римовизантийской поповщины.
Ответ от LUTIK
[гуру]
Неплохо было бы посоветоваться на этот счёт со своим духовником. Он Вас лучше знает, да и каноны тоже...
». Напомним, что в прошлом году комиссия Межсоборного присутствия Русской православной церкви, председателем которой является Патриарх Кирилл, предложила для широкого обсуждения несколько проектов документов, касающихся актуальных тем церковной жизни. 11 сентября 2013 года они были опубликованы в ряде церковных СМИ и разосланы по епархиям для получения отзывов. Священноначалие предлагает документы для общецерковной дискуссии, которая завершится 20 ноября.
– настоятель больничного храма во имя святых мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии в городе Запорожье (Украина). Имеет светское высшее техническое образование, после рукоположения учился в Курской семинарии, окончил ПСТГУ.
В проекте документа есть одна особенность. Он приравнивает подготовку ко Святому Причащению к выполнению ряда формальных требований. Эти требования таковы: говение, евхаристический пост, чтение «Последования ко Святому Причащению», исповедание грехов. Все внимание в документе направлено на то, чтобы определить меру этих требований, что можно сократить, а что сокращению или отмене не подлежит.
Такое понимание подготовки к Причащению нам хорошо знакомо. Оно царит в нашей Церкви уже сотни лет. Именно с таким пониманием мы встретились, когда пришли в Церковь в начале 90-х годов. С ним же, чаще всего, сталкиваются те, кто приходит в Церковь сегодня.
На протяжении многих лет приходится сталкиваться с типичными ситуациями. Человек приходит в Церковь с мировоззренческим вопросом, а в ответ слышит: три дня попостись, прочитай три канона и приходи причащаться, сам все поймешь. Бабушки, готовя своих внуков к Причащению, как и раньше, говорят им не о Христе и Евангелии, а о том, чего нельзя кушать и что нужно прочитать.
Подготовка к Причащению необходима, в этом нет никакого сомнения. Человек готовится, приступая к любому делу, и успех дела часто зависит от подготовки. Тем более необходимо готовиться к центральному, осевому таинству Православной церкви. Вопрос в том, что является такой подготовкой?
Готовится ли к Причастию умирающий человек, которого родные накормили перед самым приходом священника? Несомненно. Это видно по его глазам и по той жажде, с которой он встречает Святые Дары. Готовится ли к Причастию пятилетний ребенок, еще не умеющий читать, тем более, по-славянски, но услышавший от родителей, что завтра им предстоит очень важное событие? Конечно, готовится, его подготовка может быть глубже, качественнее, чем у многих взрослых.
Готовится ли к Причастию человек, впервые сбросивший с себя груз многолетних грехов на исповеди, и, еще не зная ни о каком правиле, подведенный к Чаше? Такой подготовке позавидует любой «старо-верующий». Эти случаи объединяет одно, все трое не прочитали Последования ко Святому Причащению и не постились, как положено.
Подготовка к Причастию – это не вычитывание и говение, это – предвкушение таинства, внутренний настрой на Причащение, размышление о его значении, проверка состояния своей души. Подготовка – это стяжание того самого страха Божия и веры, о которых говорит священник перед чашей. Подготовка к Причащению начинается с того момента, когда человек захотел причаститься и заканчивается самим Причастием, а не ограничивается каким-то определенным временем перед сном, или после просыпания. Иногда приходится слышать от верующих, в ответ на вопрос: «готовитесь ли Вы причащаться?», ответ: «Уже подготовилась, батюшка».
Подготовка к Причастию неотделима от христианской жизни, христианского мироощущения и состояния души. Справедливости ради надо сказать, что об этом упоминается в проекте документа: «При подготовке ко Святому Причащению необходимо помнить, что целью говения является не внешнее выполнение формальных условий, но обретение покаянного состояния души, искреннее прощение и примирение с ближними… Не допускается причащаться в состоянии озлобленности, гнева, при наличии тяжелых неисповеданных грехов или непрощенных обид. Дерзающие приступать к евхаристическим Дарам в таком помраченном состоянии души сами подвергают себя суду Божию». Всего два предложения, а ведь это – самое главное.
Говение, евхаристический пост и чтение Последования, – это только инструменты подготовки, а не сама подготовка. Церковь внимательно сохранила тексты молитв святых, чтобы предложить их тем, кто не находит в своей душе нужных слов. Опыт поста дает она тем, кто сам не имеет должной решимости к воздержанию. Но, таков закон закваски, от которой предостерегал нас Христос (Мф.16,6): мы охотно заменяем настоящее, но невидимое, внутреннее делание, тем, которое хорошо видно как нам, так и окружающим, потому, что оно внешнее. Так легче.
Подмена подготовки к Причащению формальными требованиями имеет еще одно, более разрушительное следствие. Как-то я задал вопрос одной женщине, готовящейся к Причащению: «Достойны ли Вы Причастия?» Нисколько не сомневаясь, она твердо сказала: «Да, конечно». «А читали ли Вы Последование ко Святому Причащению?» «Да, все что положено вычитала!» Но ведь, в этом последовании в каждой молитве мы встречаем одну и ту же мысль: «Во причастие святынь Твоих како вниду, недостойный?» «Твоего Пречистаго Тела и Божественныя Крове недостоин есмь, Христе, причащения» «от еже недостойне тем причащатися» «Вем, Господи, яко недостойне причащаюся»… и т. д. и т. д. Этот случай не единичный. То же суждение о собственном достоинстве я слышу на протяжении всех лет священнического служения. Как могло возникнуть такое недоразумение? Человек читает длинное правило, в каждой молитве которого называет себя недостойным подойти к Чаше, а когда это правило заканчивается он приобретает убеждение, что в результате этого чтения стал достойным.
Недостоинство, о котором говорится в молитвах связано не только и не столько с личными грехами. Недостоинство – это та пропасть, которая разделяет человека, природа которого искажена грехом, и Бога. Причащение способно преодолеть эту пропасть, соединить их. Потому оно так и называется Причащение, приобщение. Но Бог зовет человека к приобщению не потому, что тот, совершив подвиг говения и «вычитывания», стал чистым и достойным самого Бога, а не смотря на его недостоинство.
Мы должны подойти к Чаше с ощущением недостоинства, чтобы воспринять великую милость Божию, преодолевающую пропасть между нами. В этом нам должно помочь последование, ведь оно разъясняет нам наше недостоинство. Мы же подходим к Чаше в спокойствии и уверенности, что причащаемся по праву, достойно, потому что прочитали последование и сделали все, «как положено».
Превратив подготовку к Причащению в исполнение формального правила, мы, фактически, уверяем себя в том, что его исполнением «зарабатываем» себе право на Причащение, а значит равенство с Самим Богом. Это богоборчество, скрытое за удобной маской фарисейства?
Проект документа содержит прекрасный исторический обзор разных эпох в истории Церкви и разных подходов к подготовке к таинству Причащения. Но необходимо не просто констатировать разность подходов в разные времена, а проанализировать причины возникновения такого разнообразия. Увидев, что наше время совсем не похоже, ни на дореволюционное, ни на советское, мы поймем, что подходы к подготовке к Причащению, выработанные тогда, сейчас неприменимы.
Конечно, речь не идет об отмене формальных правил подготовки к Причащению. Да это и невозможно, ни «снизу», ни, тем более, «сверху». Речь о том, чтобы основное внимание, и в пастырской деятельности и в предлагаемом проекте документа, уделить самой подготовке к Причащению, а не формальному ее выражению; индивидуальной ответственности человека за свою христианскую жизнь, а не внешним признакам этой жизни.