У французского художника Эдгара Дега есть картина, изображающая его отца, слушающего музыку (ок. 1869-1872, Бостон, Музей изящных искусств). Пьер Огюст Дега погружен в глубокую задумчивость, и кажется, что душа его странствует где-то далеко. Возможно, музыка пробудила отрадные воспоминания, и легкая, еле заметная улыбка тронула губы, смягчила черты. Мастер чутко и бережно всматривается в лицо отца, пытаясь проникнуть в сложный, зыбкий мир духовных переживаний близкого человека.

Происходит таинственное перевоплощение: кусок холста и слой краски превращаются в некую магическую материю - мыслящую, чувствующую. Живописец передает тончайшие эмоции, нечто неуловимое, неосязаемое.

Это произведение помогает понять смысл творчества Дега, который стремится передать на холсте непередаваемое, вечно меняющееся, будь то жизнь души, поток городской толпы, воздушный полет балерины, красоту и свободу движений всадника, игру световых бликов, преображающих мир обыденности в поэтический образ.

Дега родился в состоятельной семье банкира де Га (но с 1873 года художник подписывается «Дега», не желая подчеркивать частицей «де» свое дворянское происхождение). С детства много рисовал, отец часто водил его в музеи, на концерты. Дега получает прекрасное образование в лицее Людовика Великого (1845-1852). Берет уроки живописи у Л. Ламота - ученика Энгра. Некоторое время учится на юридическом факультете Парижского университета (1853-1854), но вскоре понимает, что больше всего на свете хотел бы стать художником. В 1855 году он поступает в Школу изящных искусств; пишет ряд картин на исторические темы, дебютирует в Салоне 1865 полотном «Бедствия города Орлеана» (Париж, Музей Орсэ). Однако история не особенно трогает его душу. Ему гораздо интереснее живые люди, которые окружают его, - не случайно в ранний период в творчестве художника преобладает портрет. Несколько раз Дега совершает длительные путешествия по Италии, делает копии и зарисовки с произведений старых мастеров. Во Флоренции живет в семье сестры отца - Лауры Беллели (урожденной де Га). В одном из писем в ноябре 1858 года Дега сообщает: «Я начал портрет тети и двух моих… кузин… Я пишу его, как картину… мои кузины очаровательны. Старшая просто маленькая красавица, а младшая умна, как бес, и добра, как ангел. Я пишу их в траурных черных платьях с белыми фартучками… у меня неодолимое желание писать…»

Речь идет о картине «Семья Белели» (1860-1862, Париж, Музей Орсэ). Колорит большого холста выдержан в строгих черно-белых и голубых тонах. Композиция картины необычна - смысловой центр резко сдвинут влево, где доминирует фигура одетой в черное Лауры Беллели. Она возвышается словно массивная темная пирамида. Прекрасно написано лицо женщины, погруженной в грустные раздумья. Рядом с ней дочери - старшая, Джованна, и младшая, Джулия, сидящая, поджав под себя ногу и повернувшись в сторону отца - барона Беллели. Художник подчеркивает различие характеров, душевных переживаний. Это один из лучших групповых портретов XIX века, отмеченных точностью рисунка, мастерством в передаче света - лица девочек, их белые фартучки словно источают сияние.

Неожиданна композиция и в «Даме с хризантемами» (1858-1865, Нью-Йорк, Музей Метрополитен). Портретируемая сдвинута в правый угол картины, а большую часть пространства занимает огромный букет цветов. Подобное решение производит странное, беспокоящее впечатление. Лицо глубоко задумавшейся женщины словно подернуто дымкой грусти, а масса осенних цветов, как бы «вытесняющих» человека, словно поток воспоминаний, проходящих перед мысленным взором модели.

Дега - истинный сын XIX века, одним из главных художественных открытий которого было стремление запечатлеть мир в движении, в развитии (заметим, что это эпоха расцвета психологического романа). Но Дега - почитатель Энгра - следует также традиции, что сказалось в каллиграфической отточенности рисунка, в четкости форм, внимательной проработке деталей, в интересе к неповторимости индивидуального характера. В этом особенность французской художественной школы - продвигаясь вперед, не отбрасывать завоевания предшествующих поколений, отсюда «классичность» как важное свойство национальной эстетики. Дега пишет портреты людей, которых он хорошо знает; он не тщеславен - писать знаменитостей у него нет желания, не привлекают его ни эпохальные события, ни литературные персонажи. Современная жизнь - вот главная тема художника, сближающая Дега с импрессионистами. Ранее всего он познакомился с Эдуаром Мане, а с 1866 года начал посещать кафе Гербуа, где собирались Клод Моне, Огюст Ренуар, Альфред Сислей и другие. Небольшого роста, худощавый, одетый элегантно, но без всякого налета «богемности», Дега участвует в спорах, прямой до резкости, язвительный, сыплет остроумными парадоксами, его «словечки» разносятся по всему Парижу, при этом не терпит никакой шумихи вокруг своего имени, не дает интервью и «расправляется с репортерами, как терьер с крысами». Он постоянный участник выставок импрессионистов, начиная с первой, в 1874 году.

Однако если его новых товарищей более интересует пейзаж, работа под открытым небом, то Дега - городской человек, его влечет жизнь современного города. Для импрессионистов главное средство художественной выразительности - цвет. Дега - тончайший колорист - остается верен линии. У него зоркий глаз, он досконально изучает характерные для каждой профессии движения, позы ("Жокеи перед трибунами", 1866-1868, Париж, Музей Орсэ; "Скачки в провинции. Экипаж на скачках", 1879, Бостон, Музей изящных искусств).

Дега влечет красота движения, он ищет ее повсюду. Кроме скачек другая его страсть - балет. Он как-то обмолвился: «Мое сердце зашито в шелковую балетную туфельку». "Танцкласс Оперы на улице Ле Пелетье" (1872, Париж, Музей Орсэ) - балерины на изнурительной репетиции; "Голубые танцовщицы" - взволнованные перед выходом на сцену (ок. 1898, Москва, Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина) и, наконец, в апофеозе славы - блистательная прима-балерина, парящая над сценой: "Звезда" (1876-1877, Париж, Музей Орсэ).

В этой серии Дега предстает как мастер в передаче света, который таинственно мерцает, освещая закоулки кулис, заливает огромные залы, скользит по обнаженным плечам, пронизывает воздушные ткани, создавая ощущение особого магического пространства театра.

Искусство Дега рождено Парижем, но и Париж «создан» Дега - насколько пресным было бы наше представление о великом городе без картин художника, без его завсегдатаев кафе, театров, без его актеров, певиц и роскошных танцовщиц кабаре, а также тех, кто наряжает и обхаживает их всех: кутюрье, парикмахеры, модистки - это тоже художники в своей профессии.

Главными героями картины «У модистки» (1882, Мадрид, Фонд Тиссена-Борнемисса) выступают шляпки, которые, кажется, лишь на мгновение присели на свои штативы и которым не терпится вспорхнуть и опуститься на головы покупательниц. Дега тонко подмечает не только движения, но даже особое выражение лица женщины, примеряющей новую шляпку.

Художник пишет прачек, гладильщиц - это мир тяжелого труда, Дега с присущим ему вниманием изучает характерные позы, жесты, напряжение мускулатуры, он не первым вводит в искусство подобные темы, но видит их по-новому. В развешенном вокруг «Гладильщицы» (1876-1887, Вашингтон, Национальная галерея искусства) белье художник открывает тонкие цветовые сочетания. Силуэт женщины на фоне окна мягко вписывается в живописное пространство. Возникает ощущение спокойной гармонии и чистоты.

Мастера не редко упрекали за «вульгарность» его образов и тем. Действительно, изображая наготу современной городской женщины, Дега показывает ее погруженной в самые тривиальные занятия: мытье ног, умывание, стрижка ногтей и т. д. Его причесывающиеся, умывающиеся, одевающиеся не позируют, не принимают грациозных поз, они естественны, как только может быть естественна занятая туалетом женщина наедине с собой. Все это как будто «подсмотрено в замочную скважину», говорил художник. Дега превращает бытовые сценки в живописные драгоценности, приучая глаз зрителя видеть прекрасное в обыденной жизни ("Ванна", ок. 1886, Париж, Музей Орсэ).

Работая над одной темой Дега никогда не бывает монотонным; свежесть восприятия, а также различное отношение к сюжету, к персонажам делает его всегда новым.

Изображая жизнь ночного Парижа, он то ироничен, то язвителен, порой близок к гротеску, порой нежен, сострадателен. Он умеет видеть и смешное, и трагическое. В фигурах спившихся завсегдатаев ночного кафе ("Любители абсента", 1876, Париж, Музей Орсэ) Дега уловил сосредоточенно-отрешенное состояние, в которое впадали потребители зеленого напитка (в начале XX века был запрещен). Безнадежностью и беспросветным одиночеством здесь, кажется, пронизан сам воздух. (Заметим, что для картины художник просил позировать свою любимую актрису Элен Андре и друга, гравера Марселя Дебютена.)

К концу жизни из-за болезни глаз (он застудил глаза в армии, во время франко-прусской войны 1870-1871 годов) Дега не может больше заниматься живописью и переходит к скульптуре. Последние годы художника печальны. Одинокий, почти слепой, он с трудом выходит из дома.

Судьба прекрасного живописца, влюбленного в красоту мира, учившего людей видеть эту красоту и ослепшего, вызывает в памяти трагический образ великого композитора, потерявшего слух и столь же одинокого - Людвига ван Бетховена.

Вероника Стародубова

100 знаменитых художников XIX-XX вв. Рудычева Ирина Анатольевна

ДЕГА ЭДГАР (род. 19.07.1834 г. – ум. 26.09.1917 г.)

ДЕГА ЭДГАР

(род. 19.07.1834 г. – ум. 26.09.1917 г.)

Полное имя – Эдгар Илер Жермен Дега.

Известный французский живописец, график и скульптор.

«Самый скромный и одинокий мастер XIX века, не имевший ни преданных учеников, ни сильных покровителей. Это индивидуалист и отщепенец, творивший не для общества, а для самого себя», – сказал об Эдгаре Дега русский ученый Я. А. Тугенд-хольд. Действительно, замкнутость этого художника с мировым именем была поистине легендарной. Отшельнический образ жизни живописца, его пренебрежение и даже презрение к славе, «почти болезненная полугордыня-полускромность» способствовали тому, что о личности Дега известно гораздо меньше, чем о ком-либо из его соратников. «Я хотел бы быть знаменитым и неизвестным», – сказал как-то сам художник.

Родился Эдгар Дега в Париже в респектабельной аристократической семье банкира Августа де Га. Его мать была креолкой из Нью-Орлеана. Детство мальчика можно назвать благополучным и спокойным. Во время учебы в лицее Людовика Великого Эдгар серьезно увлекся рисованием. По разрешению отца в одной из комнат он организовал мастерскую. Август де Га познакомил сына с известными коллекционерами Наказом, Эдуардом Вальпинсом, с гравером и художником Грегорио Сутзо. В 1853 г., уже имея степень бакалавра, юный Дега поступил в мастерскую живописца Феликса-Жозефа Барриаса. В это время в кабинете эстампов Императорской библиотеки начинающий художник копировал гравюры Мантеньи, Дюрера, Рембрандта. Тогда же он написал свое первое живописное произведение – портрет деда по материнской линии Жермена Мюссона. В том же году Эдгар стал студентом правоведческого факультета Парижского университета. Но, увлеченный искусством, через год, вопреки воле отца, он оставил учебу в университете, после чего стал заниматься в мастерской Луи Ламмота, ученика Энгра.

В 1854 г. Дега двадцатилетним юношей поступил в Парижскую школу изящных искусств. Он сблизился с Энгром, мастерство которого не только восхищало Эдгара с детства, но и оказало огромное влияние на его дальнейший творческий путь. «Вот художник, который мог бы посвятить всю свою жизнь только тому, чтобы нарисовать одну женскую руку!» – сказал однажды о своем кумире молодой художник. Впоследствии Дега, как и почтенный Энгр, неизменное внимание в своих картинах уделял точности, ясности и выразительности рисунка, по-своему развив традиции своего наставника.

Эдгар умело копировал сначала в Париже, а затем и в Италии, которую неоднократно посещал, картины Пуссена, Энгра, Гольбейна, Беллини, Тициана, Рафаэля. Его копии настолько точно выполнены, что с трудом отличимы от оригиналов. В Италии молодой живописец посетил Флоренцию, Рим, Неаполь, где изучал искусство мастеров Возрождения. В это время художник не только копировал знаменитых живописцев, но и создавал свои собственные работы, выдержанные в традиционной «академической» манере, в которых темная красочная гамма оживлена лишь несколькими яркими цветовыми пятнами («Портрет госпожи Морбилли, сестры художника»). Тогда же у художника появилась работа, в которой он впервые обращается к современной тематике, к «живой действительности» («Нищенка»).

Вернувшись на родину после очередного путешествия по Италии, Дега открыл свою мастерскую. В начале 60-х гг. он создал портреты Леона Бонна, Терезы де Га, «Автопортрет в расстегнутой блузке», «Голова женщины». Эти работы стали первым «вполне самостоятельным и зрелым выступлением художника». Кроме того, он написал несколько исторических» полотен, почти полностью отвечающих принципам классической школы («Молодые спартанки», 1860 г.; «Семирамида», 1861 г.; «Эпизод средневековой войны»). Правда, вопреки всем академическим требованиям, Дега придал своим античным героям облик современных людей.

В 1865 г. художник впервые выставился в Салоне, представив свою картину «Эпизод средневековой войны» и получив похвальный отзыв Пюви де Шаванна. Эта выставка, как и все последующие, где он демонстрировал свои работы, была выставкой художников-импрессионистов. Большинство искусствоведов и связывают его творчество именно с импрессионизмом, называя живописца одним из ярчайших представителей этого направления. Другие считают, что, в отличие от импрессионистов, Дега никогда не стремился к изображению пейзажа, являющемуся основой, на которой возник этот художественный метод. Мир природы был для него гораздо менее ценен, чем «человеческая комедия». Живописец работал в основном в мастерской, а не под открытым небом, предпочитая писать жанровые сцены, фигурные композиции и портреты. У него никогда не возникало стремления передать в своих картинах «поэзию трепетной воздушной дымки», как это делали импрессионисты, его больше привлекали эффекты искусственного освещения.

Тем не менее в 60-е гг. Эдгар Дега очень сблизился с импрессионистами. В 1861 г. он познакомился с Эдуардом Мане, и между художниками завязалась своеобразная «дружба-вражда». В 1865 г. Дега написал портрет Мане с женой, играющей на фортепиано, и подарил его своему другу. Однако тому не понравилось изображение жены, и правую часть холста он отрезал. Оскорбившись, Дега забрал портрет обратно и еще долгое время был в ссоре с Мане. «Даже когда Дега и Мане не ссорились по-настоящему, – писал Д. Ревалд в «Истории импрессионизма», – они все-таки имели зуб друг на друга. Мане никогда не забывал, что Дега все еще продолжал писать исторические сцены, в то время как он сам уже изучал современную жизнь, а Дега гордился тем, что начал писать скачки задолго до того, как Мане открыл этот сюжет». Эдуарду Мане принадлежит и такое высказывание по поводу Дега: «Ему не хватает естественности, он не способен любить женщину, не способен ни сказать ей об этом, ни даже что-либо сделать».

Все же в кафе Гербуа, которое в 60-е гг. было излюбленным местом встреч молодых новаторов в искусстве (Ренуара, К. Моне, Базиля, Сислея, Э. Дюранти), Дега «был ближе всех к Мане и по своим вкусам, и по остроумию, которым был так щедро одарен». Он часто бывал в этом кафе, но, как человек замкнутый и нелюдимый, большую часть времени предпочитал проводить за работой, а не в спорах о судьбах искусства. Этот период в творчестве Эдгара Дега знаменателен тем, что художник оставил историческую живопись и всецело обратился к современным сюжетам. Его все больше привлекает тема скачек. Удивительно точно он передает в своих работах характерные жесты и позы всадников, мимолетные движения лошадей. Художник умеет выявить такие моменты движения, которые дают зрителю ощущение «развития во времени изображенной в картине действительности». Поэтому картины Дега – это не просто изображения обычных жанровых сцен, а удивительно динамичные и напряженные композиции. Многие из картин, которые раскрывают тему ипподрома, принадлежат к числу лучших работ художника («Раненый жокей», 1866 г.; «Жокеи перед трибуной», 1870 г.; «Проездка скаковых лошадей», 1880 г.).

Еще одной основной и излюбленной темой в творчестве художника являлся театральный мир. К ней Дега, завсегдатай театра, подошел совершенно неожиданно для своего времени. Его привлекала не только и не столько праздничная атмосфера театра, сколько его будничная жизнь, каждодневный труд артистов. Живописец изобразил в своих картинах и рисунках то, что наблюдал на спектаклях, репетициях, в гримерных, фойе («Певица с перчаткой», 1878 г.; «М-ль Фиокр в балете "Источник"», 1868 г.; «Зеленая певица», 1884 г.). Важнейшее место в искусстве Дега занимает так называемый «балетный» цикл. Страстный любитель балета, Дега стал первым европейским художником, кто абсолютно по-новому изобразил представительниц этого вида искусства. Рисуя танцовщиц, художник стремился запечатлеть не «показное представление, а то, что ему предшествует и что связано с ним – учение, туалет и отдых балерины» («Танцовщицы на репетиции», «Танцовщица у фотографа», 1878 г.; «Ожидание», 1880 г.; «Две танцовщицы», 1898 г.).

Вершиной не только «балетной» темы, но и всего творчества Дега является картина «Голубые танцовщицы» (1897 г.), относящаяся к поздним работам художника. Это полотно было написано пастелью, которую мастер очень любил, так как при работе ею линия и цвет составляют единое целое. Здесь само радужное мерцание чистых тонов, переданное в различных ракурсах движение танцовщиц вызывают мелодию танца. Композиция этой картины, как и многих других, свободна и кажется фрагментарной – Дега как бы «срезает сбоку» часть фигур, якобы не умещая их в поле зрения. Часто эта манера художника «обрезать» людей и предметы вызывала смех у критиков и обвинения в «неумении» уместить на полотне желаемое. Они не понимали, что тем самым он стремился дать разбег воображению зрителя, которое «дорисует» недостающее по собственному усмотрению.

Дега стал первым из художников, отображающим в искусстве «своеобразие движений людей в зависимости от их профессии». Он писал не только жокеев, балерин, танцовщиц, но и прачек, гладильщиц, модисток. («Модистки», 1882 г.; «У модистки», 1885 г.; «Гладильщица против света», 1882 г.; «Гладильщицы», 1884 г.; «Прачки, несущие белье», 1877 г.). «Эти розовые краски тела среди белизны белья, среди молочного тумана газа – прелестнейший предлог для белокурого и нежного колорита. И Дега показывает нам прачек одну за другой, выражаясь при этом как бы на их же языке и технически уясняя нам их приемы», – писал Эдмон Гонкур.

В 1880-е гг. живописец часто изображает обнаженных женщин – моющихся, вытирающихся, причесывающихся («Перед сном», 1883 г.; «После ванны», 1883 г.; «Утренняя ванна», 1890 г.). Дега, придерживающегося очень консервативных взглядов в личной жизни, как художника очаровывала и привлекала красота женского тела. Отдавая «обильную дань» излюбленному жанру французской живописи, он, тем не менее, изображал обнаженных женщин совершенно иначе, нежели его предшественники. Написанные им женские образы, полные характера и жизни, художник резко противопоставил «шаблонной и слащавой академической наготе». «До сих пор, – говорил Дега, – нагота изображалась в таких позах, которые предполагали наличие свидетелей. Мои же женщины – честные человеческие существа, не имеющие никаких интересов, кроме тех, что вытекают из их физического положения. Вот одна из них: она моет ноги. Это все равно, как если бы было подсмотрено в замочную скважину».

Цикл работ художник посвятил и обитательницам публичных домов. Серия монотипий, известная под названием «Сцены в закрытых домах», состоящая из пятидесяти листов и найденная уже после смерти художника, шокировала его близких и сбила с толку почитателей таланта живописца. Некоторые из них увидели в этой серии «сексуальную сублимированную навязчивость» Дега. Возможно, высказывание Э. Мане о том, что Эдгар «не способен любить женщину», небеспочвенно. Сюзанна Валадон, неоднократно позировавшая Дега, на вопрос, была ли она любовницей художника, ответила: «Я – никогда! Он слишком боялся! Никогда мужчина не делал мне столько комплиментов по поводу моей кожи, моих волос, моих мускулов акробатки. Он хвалил меня так, как хвалил бы лошадь или танцовщицу… Его восхищение было исключительно духовным…» Всю свою жизнь Дега так и оставался одиноким: он ни разу не был женат и не имел детей.

В 1875 г. живописец, чтобы спасти брата Ашиля де Га от разорения, был вынужден продать свою коллекцию произведений старых мастеров, которую начал собирать еще в 60-е гг. Лишь в конце 80-х гг., заплатив долги брата, он смог вновь заняться своей коллекцией, лучшую часть которой составили полотна Эль Греко, Энгра, Делакруа, Э. Мане, Гогена, Писсарро и работы японских ксилографов.

С конца 1870-х гг. Дега все чаще предпочитает работать в технике пастели. К сожалению, у него все больше ухудшается зрение, проблемы с которым обнаружились еще в те времена, когда он в период франко-прусской войны служил в артиллерии. С каждым годом художник видел все хуже и потому был вынужден совсем прекратить писать маслом. В 1904–1906 гг. Дега почти ослеп, но продолжал писать крупноформатные изображения балерин. Когда и это стало невозможным, он обратился к скульптуре. Из воска и глины Дега лепил жокеев и балерин, фигурки обнаженных, с болью называя это «ремеслом слепого». С 1912 г. он уже работать не мог. Умер художник 27 сентября 1917 г., его прах был похоронен на кладбище Монмартр.

Эдгар Дега не создал своей школы, для этого он был «слишком большим индивидуалистом». Но «от него пошли» такие известные художники, как Тулуз-Лотрек, Боннар, Вюйар. Творчество Дега оказало воздействие и на Винсента Ван Гога, Анри Матисса, Ван Донгена. В своих произведениях он изобразил все то, что до него в искусстве долгое время считалось запретным и уродливым: окружающую реальность без прикрас, живой быт.

Одинокий, «закрытый» для окружающих, Дега жадно любил жизнь, желая «все узнать, со всего сорвать покровы». Недаром, исследуя его творчество, Я. Тугендхольд написал о художнике: «Отшельник-мизантроп, почти отщепенец, презирающий общество, Дега неудержимо влюблен в жизнь, в самый процесс жизни, во все ее извивы и гримасы, во все то, что для других скучно и банально, а для него всегда прекрасно и таинственно, – ибо он Художник. Этому приятию мира и учит нас его вечное искусство».

ГОЛУБЫЕ ТАНЦОВЩИЦЫ Эдгар Дега Полотна Эдгара Дега внесли блистательный вклад в историю мирового и французского импрессионизма, хотя вначале можно было предположить, что он станет академическим художником, может быть, даже самым крупным академическим художником после